Джорджетт Хейер - Невинный обман

– И вы сделали предложение не из-за желания получить доступ к богатствам моего опекуна, а по наитию рыцарских чувств к несчастной бесприданнице, на которую никто не позарился, – на одном дыхании произнесла Китти. – В таком случае я выйду замуж за лорда Долфинтона.

От неожиданности лорд, который в это время рассеянно посасывал рукоятку ножа для резки бумаги, вздрогнул. Нервно дрожащие пальцы разжались, и нож с лязгом упал на пол.

– Э-э-э… Но вы ведь уже отказали мне… – пробормотал он. – Я помню… Вы меня еще утешали, говорили, чтобы не волновался…

– Вот видите! – разозлилась Китти. – Я не знаю никого, к кому лежало бы мое сердце! Я не желаю ни за кого из вас выходить замуж, ни за кого из вашей гнусной семейки. Хью – притворщик, Клод жесток, а Долфинтон и Фредди глупы… что же касается Джека, я весьма признательна ему за то, что он в своей заносчивости не соизволил явиться сюда. Он противен мне больше, чем все вы, вместе взятые! Спокойной ночи!

Дверь с ужасным грохотом захлопнулась за Китти, покинувшей комнату. Лорд Долфинтон нервно вздрогнул.

– Дохлое дельце ты попытался провернуть, Хью, – сказал лорд Биденден. – Не стоило тебе пускаться в пустопорожнюю болтовню и делиться с девушкой своими планами насчет ее самообразования. Твои шансы были бы гораздо выше, если бы ты не пытался взывать к здравому смыслу. С какой стати тебя дернуло вспоминать о Джеке? Давно уже ясно, что она влюблена в него.

– Китти выросла из своих детских фантазий, – холодно заявил преподобный Хью. – В Джеке нет ничего такого, что может завоевать расположение разумной и благовоспитанной особы.

– Если ты и впрямь так думаешь, мой дорогой братец, то я настоятельно советую тебе почаще высовывать собственный нос за границы своего прихода. Тебе следует лучше узнать мир, – невесело улыбнувшись, произнес лорд Биденден. – Я не желаю слушать напыщенные речи о его порочной страсти к игре и слишком свободных взглядах. Знаю, что у тебя сейчас вертится на языке, но лучше помолчи. У Джека довольно недостатков, однако он дьявольски красив и умеет выставить себя в самом выгодном свете. Я не сомневаюсь – Китти о нем не забыла.

– Нет, – озадаченно нахмурив брови, произнес лорд Долфинтон, как всегда следивший за нитью чужого разговора. – Вы что, не слышали? Она сказала, что не любит Джека больше, чем всех нас, вместе взятых. Я бы… – Молодой человек внезапно остановился, словно сраженный неожиданной мыслью. – Думаю, она права, – с кротким видом добавил лорд, явно довольный собой. – Китти его уже давно не видела. Что до меня, то я больше всего не люблю тебя, Джордж.

Задержав пару секунд взгляд на Долфи, лорд Биденден принялся энергично дергать шелковый шнурок колокольчика.

– Если этот прижимистый мешок с костями не распорядился подать нам чего-нибудь горячительного, то я, пожалуй, отважусь приказать слуге принести нам бренди, – с горечью в голосе произнес он.

В тот же вечер, около семи часов, как раз тогда, когда мисс Чаринг входила в гостиную, чтобы по очереди отклонить два предложения руки и сердца, наемный почтовый экипаж, запряженный парой лошадей, остановился у «Голубого кабана», небольшой, но добротной гостиницы, расположенной в миле с лишним от Арнсайд-хаус, на перекрестке четырех дорог. В молодом джентльмене, который вышел из почтовой кареты, безошибочно можно было признать представителя высшего общества. Его правила, очень строгие во всем, что касалось моды, не дозволяли ему путешествовать по сельской местности в длиннополом сюртуке из тончайшего сукна синего цвета, светло-желтых бриджах и высоких сапогах с кисточками, которые в столице являлись неизменным атрибутом «тюльпана» или кавалера с Бонд-стрит [2]. Однако никто, кроме заправского франта, пользующегося услугами самых лучших столичных портных, не мог бы так элегантно выглядеть в дорожном плаще, великолепных бриджах и сверкающих высоких сапогах с отворотами. Эти белые отвороты выдавали в нем истинного денди. Впрочем, их скрывали полы длинного, весьма просторного плаща-крылатки, отороченного шелком, с пелериной и с двумя рядами больших перламутровых пуговиц на груди. Каштановые волосы щеголя, смазанные конопляным маслом и подстриженные «а ля Тит» [3], венчала бобровая шапка с высокой тульей, лихо заломленная набекрень. На руках были надеты светло-коричневые кожаные перчатки. Образ дополняла тросточка из ротанга.

Войдя в гостиницу, джентльмен сбросил с себя широкий дорожный плащ. Под ним скрывалась стройная фигура человека среднего роста, с хорошей осанкой. Лицо его, хотя и не отличалось особой красотой, было приятным, а в манере общения сквозила легкая рассеянность. Вручив плащ, шапку, трость и перчатки хозяину гостиницы, джентльмен беглым взглядом окинул свое отражение в зеркале. Кончики накрахмаленного воротничка не обвисли. Складки галстука были в идеальном порядке. Молодой человек, успокоившись, перешел к другим делам.

Хозяин встретил гостя со смешанным чувством почтительности по отношению к богатому уважаемому человеку и легкой радости, вызванной встречей с тем, кого он знал, еще когда этот джентльмен щеголял в нанковых штанишках и детских сорочках с оборочками, и хорошо помнил все те оказии, в которые мальчик в свое время попадал.

– Сэр! Какой приятный сюрприз! – уже во второй раз повторил хозяин гостиницы одну и ту же фразу. – Давненько вы не наведывались в наши края. Полагаю, вы проездом в Арнсайд-хаус?

– Да, мистер Плакли, – подтвердил правильность догадки хозяина гость. – У моего двоюродного дедушки имеют обыкновение ужинать чертовски рано, а до его дома еще добрая миля, вот я и решил сойти, чтобы поужинать здесь.

«Голубому кабану» нечасто приходилось принимать под своим кровом джентльменов из высшего света, но кухарка в заведении мистера Плакли, крестьянка с севера, обладала множеством талантов. Новость о появлении столичного гостя она восприняла с завидной невозмутимостью.

– Сэр, я не скажу, будто вы допустили роковую оплошность, – подмигнув почетному гостю, пошутил хозяин. – Мистер Пениквик, несомненно, достойный джентльмен, но, говорят, трапезы в его доме не отличаются изысканностью и обилием. Мистер Стобхил жаловался мне, что в доме его хозяина не заведено пускать бутылку по кругу, как это принято в приличных домах. Если вы сейчас пройдете в кофейную комнату, то обнаружите там жарко натопленный очаг. Никто вас не потревожит. Я осмелюсь вам предложить стаканчик хереса. Лучшего, более утонченного напитка так далеко от столицы вы не найдете. Пока будете подкреплять свои силы хересом, моя кухарка приготовит вам жареные грибки. К сожалению, у нас здесь не готовят всякие французские деликатесы, к которым вы привыкли в столице, но я могу предложить вам большой кусок баранины, пирог с начинкой из мяса индюка и гуся – надеюсь, вы не забыли вкус моих пирогов, – жареную треску и, если пожелаете, творожную запеканку.