Бет Уайт - Креольская принцесса

Внезапно заметив пары, кружащиеся вокруг нее, она приблизилась к дону Рафаэлю, который мягко пожурил ее за то, что она покинула его. Не было времени отвечать, потому что танец ускорился. Краем глаза она заметила, что Симон и отец пошли к двери, вышли наружу и скрылись в темноте.

Следующие двадцать минут были настоящей пыткой. Дейзи смеялась над шутками дона Рафаэля, пыталась подбодрить расстроенного Нила, чья явная ревность угрожала испортить всем настроение, и украдкой поглядывала на дверь. Что бы сказал папа? В детстве она относилась к Симону, когда тот приходил к ним вместе с Лиз, с сочувствием, как если бы он был полуголодным дворовым котом. Позже, когда между ними возникла привязанность, все изменилось. Симон стал нежелательным гостем в их доме, которого терпели с трудом.

Казалось, что только Лиз понимала ее обеспокоенность. В глазах подруги была тревога, когда она взяла Дейзи за руку и прошептала:

– Не беспокойся, все будет хорошо.

Дейзи постоянно посматривала на дверь, которая оставалась плотно закрытой.

– Возможно, – прошептала она в ответ.

Сколько бессонных ночей она провела, мечтая об этой минуте! Сколько раз она, наблюдая, как пропасть между двумя мужчинами становится все шире, молила Бога, чтобы отец смягчился!

Она не заметила, как приблизилась к двери. В этот момент дверь распахнулась и вошел Симон. Он был один. Юноша искал ее взглядом. Его загорелая кожа посерела, словно бы ему сделали кровопускание, а рот был сжат в узкую линию.

От страха она чуть не потеряла сознание. Он склонился над ее рукой, и жар его губ обжег ее сквозь тонкую перчатку. Он не выпускал ее руки. Дейзи смотрела на затылок Симона, где волосы были собраны в хвостик.

Наконец он выпрямился и, не улыбаясь, сказал:

– Твой отец разрешил мне поговорить с тобой.

– Да. Хорошо. – Она тяжело сглотнула. – Где?

– Там.

Симон кивнул в сторону двери, которая вела в одну из небольших комнат, где гости могли играть в карты или еще как-то развлекаться небольшими группами. Он отпустил ее руку и направился к двери, не оглядываясь.

Дейзи последовала за ним. Она готова была идти за ним на край света.

К счастью, комната оказалась пустой. На продолговатом столе эпохи Людовика XIV, стоявшем между двумя занавешенными окнами, кто-то оставил зажженную свечу. На красивом золотисто-красном ковре в центре комнаты стояла пара стульев с высокими подлокотниками и обитый бархатом диван. Дейзи вошла и остановилась возле двери, гадая, что будет делать Симон. Он вел себя так странно, передвигаясь короткими резкими шажками.

Они не чувствовали неловкости, когда оставались наедине. Но в этот раз, когда на их разговор дал разрешение отец и они уединились в этой полутемной комнате, в то время как за дверью веселилась толпа, Дейзи начала волноваться.

– Закрой дверь и давай сядем.

Симон сел на один из стульев, оставив ей на выбор другой стул или диван.

Диван был к нему ближе. Когда она села, край ее платья закрыл часть сапога Симона. Дейзи смотрела в пол, боясь поднять на юношу глаза. Он собирался каким-то образом причинить ей боль, но ей не хотелось увидеть это в его глазах.

– Я не могу просить твоей руки.

Он швырнул эти слова в тишину, словно камни.

Дейзи поняла их. Она не хотела плакать.

Симон тяжело вздохнул.

– Но я попрошу, когда вернусь. Если вернусь. Твой отец говорит, что есть шанс.

В этот момент она посмотрела на него. Его глубоко посаженные глаза, такие темные, почти черные, пристально смотрели на девушку. Страсть охватила ее полностью, без остатка.

Потом она поняла, что он сказал.

– Когда ты вернешься? Куда ты собираешься?

– Я не могу тебе сказать. И ты не должна меня ждать. Я отправляюсь на рассвете.

– Я не должна тебя ждать? Что ты имеешь в виду?

Он отвернулся.

– Если я не вернусь через год, ты должна будешь найти другого, который сделает тебя счастливой, потому что… потому что это будет правильно.

Она вскочила на ноги.

– Симон! Что ты наделал?

– Я нашел способ получить благословение твоего отца. Способ заработать для нас целое состояние. Тогда ты сможешь жить, как английская леди.

– Но я не хочу этого! Почему ты не спросил, чего я хочу? Мне нужен только ты!

Она почти прокричала это. Если она выглядела при этом, как жалкая попрошайка, пусть так.

Симон понурился и обхватил руками голову.

– Посмотри на меня, Симон Ланье! Я знаю, что ты любишь меня, и я знаю, что отец любит меня, но в этом случае вы совсем не правы. – Симон не шелохнулся. Тогда Дейзи опустилась перед ним на колени и обняла его ноги. – Пожалуйста, любимый, не бросай меня. Я поговорю с папá, и он увидит, что я люблю тебя и хочу принадлежать только тебе. Если он не согласится, мы найдем другое место, где будем жить вместе в мире. Да я лучше…

– Нет! – Он выпрямился, взял ее за руки и посмотрел в глаза. – Разве ты не видишь, что я не могу так поступить? Мой отец порвал со своей семьей навсегда, когда женился на той, что была ниже его на социальной лестнице, и я не хочу, чтобы ты допустила подобную ошибку. Ты не знаешь, что такое нищета. Пожалуйста, Дейзи, я не выдержу этого.

Упрямая гордость отразилась на его лице. Дейзи поняла, что ей непросто будет переубедить его.

– Хорошо, но должен же быть выход. Как насчет твоего деда? Лиз говорит, что он помирился с твоим отцом. Он богатый человек, а я бы помогла тебе. Или… он уже? – Она нахмурилась. Стоя на коленях, она обратила внимание на его богатый наряд. – Симон, где ты достал эту одежду?

– Я за нее заплатил, я на нее заработал. Как на все, что у меня есть. Никто, слышишь меня, никто не даст мне того, чего я не заработал. Ни дед, ни твой отец, ни даже ты.

– Но это неприемлемо для любви! Ее не зарабатывают, ее дарят просто так, не ожидая взамен ничего, кроме любви.

– Если ты любишь меня, ты поймешь, почему я должен идти своим путем. Дейзи, я такой, каков я есть, таким меня создал Бог. Он дал мне этот цвет волос и форму рук. – Он развел руки в стороны, зацепив пальцем ее платье. – Я должен что-то сделать, доказать себе, что стою тебя. Все равно дороги назад нет.

Дейзи пристально посмотрела на Симона, чувствуя, что он ускользает от нее. Наконец, она нагнулась и поцеловала каждую его заскорузлую ладонь.

– Хорошо. Но знай: если ты не вернешься через год, я отправлюсь на твои поиски.

С любопытством поглядывая по сторонам, Рафаэль беседовал со скрипачами о том, что они будут играть дальше. Он стоял и делал вид, что слушает, как один из музыкантов хвалит новую песенку «Любовь в деревне». Публика в зале постепенно менялась, как цвета в калейдоскопе.

Когда Рафаэль танцевал с Дейзи, то заметил в толпе высокого юношу, которого он не узнал со спины. Тот как раз разговаривал с майором Редмондом. Он был одет в темно-синий сюртук с кружевными манжетами, который плотно облегал широкие плечи, и светло-коричневые штаны. Кудрявые темные волосы, на которых не было ни следа пудры, были собраны в аккуратный хвост. В этом захолустном городишке не могло быть много людей, одевающихся по моде. Так кто же этот человек?