Виктория Ван Тим - Любовь как в кино

Мама притихла. Ее не убедишь, что она была не права. Нет смысла и пытаться. Да и зачем? Все равно ее не переделать.

Но я могу изменить свое отношение к ней.

– Отличный праздник, мам. – Пусть даже он устроен с ошибочным намерением. – Очень красивое оформление.

– Я и не говорила, что они грязнули, Ролли, я только сказала, что они умные. Свиньи, я имею в виду, – заявляет тетя Грета.

Ледяное выражение на мамином лице от моего комплимента сразу тает. В этом вся мама. Картинка для нее – главное. Так уж она видит мир.

Я вижу его иначе.

– О, спасибо, – улыбается она. – Приятно, что ты заметила. Я сомневалась в выборе горячего – курицу или рыбу…

Ролли наклоняется ко мне.

– А куры у них есть?

Ловлю на себе взгляд Рен. Она едва заметно усмехается, и я улыбаюсь в ответ. Мы явно думаем об одном и том же. Они все немного сумасшедшие. Но они – наша семья. И, в конце концов, это единственное, что имеет значение.

В фильме «Из 13 в 30» Дженна, персонаж Дженнифер Гарнер, мечтает поскорее стать взрослой, повторяя про себя журнальный заголовок: «Тридцать лет. Успех и расцвет». С помощью волшебной пыльцы ее желание исполняется, однако все происходит не совсем так, как она надеялась. Зато она получает возможность все исправить. Второй дубль.

Мне не совсем тридцать, и мою жизнь успешной не назовешь. Но, как и у Дженны Ринк, у меня есть возможность все начать заново.

Я все-таки получила свой второй дубль.

И для этого вовсе не нужна волшебная пыльца. Требуется лишь мужество.

Рен и Грейсон сидят в окружении красивых свертков, перевязанных розовыми и голубыми ленточками. Они открывают подарки от родных и друзей, а гости наслаждаются мини-десертами, наблюдая за процессом. При виде детских вещичек легкая боль пронзает мне грудь.

Бетани Чезавит вручает Рен мамин подарок. Он не завернут. Мама хлопает в ладоши, обрадованная реакцией невестки. Это сумка для подгузников от Гуччи, о которой мама мне рассказывала.

– Спасибо, матушка Шоу! – со слезами на глазах благодарит Рен, и они обнимаются.

Все вокруг обсуждают щедрость моей мамы, ее хороший вкус и заботливость. Сумка идет по рукам, народ рассматривает ее и ахает от восторга. И мне это приятно.

Следующий подарок завернут в зеленую бумагу с рисунком из крошечных зонтиков.

– Подарок от Эшлин, – читает Рен и разворачивает упаковку. Осторожно вытряхивает на руку предмет из коробки. – О, копилка. – Это серебряная черепаха. – Как мило, Эшлин. Спасибо.

Я застываю в ужасе. Я ведь сняла копилку с регистрации. Ну, может, черепаха просто приглянулась самой Эшлин.

Следом… опять копилка. На этот раз керамический медвежонок. Я уверена, что не добавляла его в список. Он даже не симпатичный.

– Их никогда не бывает слишком много, – говорит Рен, растягивая губы в неубедительной улыбке. И с каждым подарком ее улыбка становится все более искусственной.

Громкий, тяжелый вздох вырывается из моей груди. Украдкой смотрю на тетю Грету. Она отвечает недоуменным взглядом. Я пантомимой показываю, что добавляла подарки в список Рен, но потом их оттуда удалила.

– Что? – шепчет она через стол.

Рен открывает следующую коробку и достает оттуда… вешалки. Пластмассовые детские вешалки. Сердце у меня проваливается в желудок. На секунду на лице Рен возникает гримаса ужаса.

Но затем она… улыбается? Нет, по-прежнему в ужасе.

Лихорадочно пытаюсь вспомнить, что же случилось в тот день. Помню, как удаляла ненужное и сканировала новые предметы. Я добавила красивые дизайнерские пеленки, желтые и зеленые ползунки и люльку цвета темной вишни.

– Я была уверена, что все исправила, – шепчу я через стол тете Грете. В недоумении качаю головой.

Тетя Грета повторяет одними губами: «Что?» Непонимающе разводит руками. И снова шепотом повторяет вопрос.

Так мы и общаемся пантомимой через стол. Я не понимаю, что случилось… А!..

Шейн, вот что случилось. Он пришел в «Фосси», и продавщица нас выпроводила из магазина. «Это Шейн!» – шепчу я.

Тетя Грета прячет смех за кашлем.

Спешу к Рен и шепчу ей на ухо:

– Я не сохранила список. Случайно добавила все эти предметы! Собиралась рассказать тебе, но забыла позвонить, а потом все исправила, но опять не сохранила. Прости, Рен. Я сама все верну в магазин. Клянусь. Не сердись, пожалуйста.

Кажется, я только запутала ее своими объяснениями. Рен выдавливает из себя кривую улыбку и берет из рук Грейсона последний сверток. С опаской надрывает светло-желтую бумагу, бросает на меня неуверенный взгляд.

– Это от меня, дорогая. – Тети Грета встает перед Рен и нацеливает на нее фотокамеру.

Рен отгибает слой бумаги и заглядывает внутрь. И морщится – то ли от смеха, то ли от отвращения.

Она вынимает… Ого!

Это зелено-розовая свинка-монстр с выпученными глазами. Зажимаю свой распахнутый рот обеими руками. Вспышка камеры. Рен оглядывается по сторонам и снова смотрит на чудовище.

Потом на меня… на тетю Грету… И смеется.

Все гости тоже смеются.

– Не смей ее возвращать! – говорит тетя Грета, чем вызывает новый взрыв хохота.

Звонок в дверь.

– Я открою! – кричу я, радуясь поводу смыться.

Заметив меня, бегущую к дому, официант, с которым я столкнулась, демонстративно отступает в сторону на три широких шага. Мечу в него укоризненный взгляд. Тоже мне, шутник.

Врываюсь в прихожую, открываю входную дверь… Шейн? В голове все путается. Ему сюда нельзя. Мы ведь с ним это обсуждали. Мне нужно некоторое время побыть одной, разобраться в себе. Выскакиваю на крыльцо и быстро захлопываю дверь.

– Что ты здесь…

Он прикладывает палец к губам. А в другой руке держит большие прямоугольные карточки.

– Шейн, зачем…

Он снова меня останавливает. Затем переворачивает карточки. Улыбается и указывает на них глазами. На картонках что-то написано.

«Не говори, что это исполнители рождественских гимнов…»

– Что? – шепчу я, совершенно сбитая с толку. – Зачем бы я стала…

О… Понятно.

Это «Реальная любовь».

Он решил разыграть эпизод? Сейчас? Здесь?

Краем глаза я вижу, как в окне гостиной отодвигается штора. Кто-то на нас смотрит.

Шейн меняет карточку, чем снова привлекает мое внимание.

Сцена с Джульеттой и Марком. Марк в нее отчаянно влюблен, но Джульетта вышла замуж. И поэтому Марк стоит у ее двери и признается в своих чувствах, не произнося ни слова. В фильме это происходит под Рождество. На первой карточке Марка написано: «Скажи мужу, что пришли певцы рождественских гимнов».

Шейн показывает следующую надпись, и мое сердце пропускает удар.

«Если повезет, к следующему году…»

В фильме Марк дальше показывает фотографии девушек-моделей, в том смысле что, если ему повезет, он станет встречаться с одной из этих девушек. Потому что Марк знает: Джульетта его никогда не полюбит.