Народное творчество - Песни славянских народов

Темный бор в листу зеленом;
Брат с сестрою там гуляет,
Говорит сестрица брату:
«Что ко мне ты, брат, не ходишь?»
– «Я бы рад ходить, сестрица,
Да из дому не пускает
Молода краса-девица,
Ненаглядная подруга:
Я коня лишь оседлаю,
А подруга расседлает;
Саблю вострую надену,
А подруга саблю скинет:
«Не ходи, мой друг, далёко:
«Мутна речка ведь глубо́ка,
«Широко́ ведь чисто поле –
«Что, мой милый, за неволя!»

Когда мне подруга
Моя изменила
И храброе сердце
Во мне приуныло:
Однажды, я помню,
Той смутной порою
Далмат повстречался
Коварный со мною.

«Возьми-ка, он молвил,
Винтовку лихую,
Пойдем-ка с тобою
В столицу морскую!
Житьё, Алексеич,
Там нашему брату:
Душою там рады
Лихому солдату.

«Там денег, что камню:
Богаты мы будем!
Какие долманы
Себе мы добудем!
Нам грудь золотыми
Унижут кистями
И алую шапку
Дадут с галунами!

«А красные девки!..
Как станем порою
По селам веселым
Бродить мы с тобою:
Смоют, Алексеич,
Нам песню такую…
Пойдем, брат, скорее
В столицу морскую!»

Подда́лся я, глупый,
На хитрые речи,
Не думая, вскинул
Винтовку на плечи –
И вот очутился
От милого края
Далёко, далёко…
Но счастья не знаю!

Как пёс, я прикован,
И рвусь и тоскую,
И в хлебе насущном
Отраву я чую;
И девичья песня
Души не забавит,
И воздух заморский
Все душит, и давит!

Не ищут со мною
Красавицы встречи:
Пугают их, что ли,
Им чуждые речи.
Соотчичей старых
Не мог распознать я:
По нраву, по речи,
Мне братья – не братья!

От них не услышишь
Родимого слова,
Не скажешь им: братцы,
Здорово, здорово!
Покинул давно бы
Я сторону эту:
Есть сила, есть крылья,
Да – волюшки нету!

Ах, за очи соколины!
Соколиными очами
Я родне пришлась по нраву
И Осман-Аге по сердцу.
Раз мне мать его сказала:
«Ты послушай, дьявол-девка,
Не белись ты, не румянься,
Моего не тронь ты сына!
А не то уйдем мы в горы,
В них огородим двор тесовый
И затворимся там крепко!»
– «Что ж, подите, затворитесь!
У меня, ведь, черти-очи:
Захочу я, проверчу я
Двор тесовый, двор дубовый,
Все увижу сквозь ограду –
И Османа я украду!»

Как задумал воробей жениться,
Стал он сватать девицу-синицу:
Три раза он по полю пропрыгал,
И четыре по горе высокой –
Сватал, сватал, наконец сосватал.
Взял в дружки он пегую сороку,
В деверья хохлатую чекушу,
В посаженые отцы витютня,
В кумовья болотную чапуру,
А в прикумки птицу шевермогу.
Собирались сваты по невесту,
И дошли до ней благополучно,
Но как стали возвращаться в дому
И пошли через Косово поле,
Говорит им так синица-птица:
«Не шумите, господа вы сваты,
Вы не спорьте, громко не гуторьте,
А не то ударит с неба кобчик
И отымет он у вас невесту.»
Только что она проговорила,
Как откуда ни возьмися кобчик,
Ухватил девицу он синицу;
Кто куда, все сваты разбежались:
Сам жених в овсяную солому,
А дружко-сорока на березу.

Похвалялся Филипп Сокол,
Как вечор за стол садился,
Похвалялся пред женою,
Пред своею Соколихой,
Что убьёт он Браля-Марка –
Не убьёт он Браля-Марка,
А возьмет в себе в холопы,
Двор мести ему широкий
И ребят мальчишек няньчить.
Услыхала эти речи,
Услыхала Самодива,
Самодива горна дива,
И взвилась и полетела
Ко дворам широким Марка,
На его хоромы села,
Да как взвизгнет Самодива,
Самодива горна дива:
«Гой ты, гой еси, Краль-Марко,
Побратим ты мой любезный!»
Говорила Самодива:
«Побратим ты мой любезный!
Похвалялся Филипп Сокол,
Как вечор за стол садился,
Похвалялся пред женою,
Пред своею Соколихой,
Что убьёт он Краля-Марка,
Не убьёт – возьмет в холопы,
Двор мести ему широкий
И ребят мальчишек няньчить.»
рассердился крепко Марко,
рассердился, прогневился,
Взял пошол он лошадёнку
Неучоную, плохую,
Что узды совсем не знала,
В чистом поле не бывала.
Марко сел на лошадёнку,
В поле чистое пустился;
Как заскачет, как запляшет
Лошадёнка та под Марком,
Ажно пыль взвилась клубами.
Тут поехал в путь Краль-Марко,
В путь-дорогу чистым полем,
В путь поехал и приехал
К дому Сокола Филиппа.
«Выходи, Филипп ты Сокол,
Выходи со мной бороться.»
Как услышал Филипп Сокол
Зычный голос Краля-Марка,
Вышел к Марку Филипп Сокол,
Ворона коня выводит,
Выезжает с Марком в поле,
Чтоб по-биться, по-бороться
И в борьбе друг друга ранить.
Долго бились и боролись,
Одолел Филиппа Марко,
Говорит Филиппу Марко:
«Гой еси ты, Филипп Сокол,
Я возьму тебя в холопы,
А жену твою в холопки,
А ребят твоих в холопство.»
Отвечает Филипп Сокол:
«Гой ты, гой еси, Краль-Марко,
Не бери меня в холопы,
Лучше голову ссеки мне,
Погуби мне Соколиху
И детей моих парнишек.»
Говорит Филиппу Марко:
«Гой еси ты, Филипп Сокол!
Не хвалился бы ты лучше,
Не хвалился б, не грозился,
Что убьёшь ты Краля-Марка.
Мне не надо Соколихи
И детей твоих парнишек,
Только ты один мне нужен:
Девять лет служи мне верно,
И мети мне двор широкий.»
Ухватил его Краль-Марко
И отвел его Краль-Марко
Ко дворам своим широким.
Гой еси ты, Филипп Сокол,
Филипп Сокол, злой мадярин!

Как собрал к себе Краль-Марко,
Как собрал к себе всех банов
Есть и пить и веселиться –
Всякий начал похваляться
Добрым братом иль сестрою,
А Краль-Марко похвалялся
Все конем своим уда́лым.
Осердились гости Марка:
«Похвалялись мы – кто братом,
Кто сестрою, а Краль-Марко,
А Краль-Марко конским мясом.»
Осерчал на то Краль-Марко,
Опросил он мать родную –
«Родила ль еще ты на свет
Добра молодца такого,
Как меня ли Краля-Марка?»
Мать кралёва отвечает:
«Был другой такой, как Марко,
Назывался он Андреем,
Да прошли тут злые турки,
Злые турки, анатольцы,
Взяли силою Андрея
И ушли с ним во-свояси.»
Отвечает ей Краль-Марко:
«Гой еси ты, мать родная,
Ты наполни, ты наполни
Вьюки золотом червонным,
Чтобы стало мне в дорогу:
Я пойду искать Андрея.»
Встал Краль-Марко и поехал
Прямо вниз к Сулину-граду.
Стал он сумрачен и грозен,
Грозен-сумрачен как турка.
Шол народ градской в мечети
И Краль-Марко за народом.
Турки кланялись в мечетях,
С ними кланялся и Марко,
А молился по болгарски.
Вышли турки из мечети
И Краль-Марко с ними вышел,
И пошол в корчму к корчмарке
И сказал ей: «дай вина мне,
Дай вина мне на червонец.»
А корчмарка отвечает:
«Есть вино, да не на деньги,
А на спор, кто больше выпьет.»
Говорит опять Краль-Марко:
«С кем же будет мне поспорить?»
Повела его корчмарка
К мужу, именем Андрею;
Заложили тут за Марка
Шарца кралева лихого,
За Андрея заложили
Молоду его корчмарку:
Кто напьётся пьяным прежде,
Тот заклад свой проиграет.
Три дни ели, три дни пили –
Марко перепил Андрея;
Говорит корчмарке Марко:
«Гой ты, гой еси, корчмарка!
Собирайся в путь дорогу –
И в Болгарию поедем!»
А корчмарка отвечает:
«Манафин [18]ты некрещеный!
У меня в Земле Болгарской
Есть Краль-Марко, милый деверь:
Он убьёт тебя гяура.»
Говорит корчмарке Марко:
«Гой ты, гой еси, корчмарка!
Вот он деверь твой Краль-Марко!»
А корчмарка отвечает:
Лжошь, гяур ты цекрещеный!
Я узнала б Краля-Марка!»
Говорит опять Краль-Марко:
«А почем бы ты узнала?»
А корчмарка отвечает:
«Я слыхала от Андрея,
Что Краль-Марко уродился
С золотыми волосами.»
Тут Краль-Марко шапку скинул
И как солнце заблистали
Кудри Марка золотые.
Побегала прочь корчмарка
Я давай будить Андрея.
А тем временем Краль-Марко
Приумылся, нарядился:
Узнавались оба брата
И за трапезу садились.
Ели, Ели, сколько съели,
Пили, пили, что есть силы,
А напившись встали оба
И в Болгарию собрались,
Едут, едут, много ль, долго ль,
Говорит Андрей доро́гой:
«Гой еси ты, брат мой милый,
Где бы мне воды напиться?»
Говорит Краль-Марко брату:
«Здесь воды тебе не держат,
Есть корчма по-край дороги,
У лихого Неседжии:
Попытай, шумни корчмарке –
Пусть отпустит на червонец;
Но с коня, смотри, не слазий.»
Тот поехал, громко крикнул:
«Гой ты, гой еси, корчмарка!
Дай вина мне на червонец.»
Говорит ему корчмарка:
«Слезь с коня, напейся даром.»
Как ту речь Андрей услышал,
Дался диву, слез и начал
Пить вино, а Кеседжия
Подскочил к Андрею сзади
И подсек его булатом.
Долго ждал Андрея Марко,
«Ждал, пождал, вздремнулось Марку;
Как очнулся, молвит тихо,
Молвит он своей золовке:
«Гой ты, гой еси, золовка,
Ты золовка дорогая!
Сгиб Андрей наш, не вернется:
Сон дурной сейчас я видел,
Что свалился на-земь волос
С головы моей уда́лой.»
Тут к корчме подъехал Марко
И кричит корчмарке Марко:
«Дай вина мне на червонец.»
Говорит ему корчмарка:
«Слезь с коня, напейся даром.»
Марко слез и вынул саблю,
Изрубил все Кеседжийство,
А корчмарку сжог живую,
И вернулся, и отвел он,
И отвел вдову Андрея,
Андриху молодую,
К старой матушке родимой.