Антология - Большое собрание преданий, сказок и мифов западных славян

– Спряла ты, девица, кудель, пойдем танцевать.

А девушка ему ответила:

– Хоть я и спряла кудель, танцевать не пойду, пока не отдохну и не наемся.

Молодой пан побежал и принес девушке много всяких лакомств, и, когда она их съела, сказал:

– Спряла ты, девица, кудель, спряла и наелась, пойдем танцевать.

А она снова ответила:

– Хоть и спряла я кудель, и наелась, танцевать не пойду, пока воды не напьюсь.

Молодой пан побежал и принес чистой воды из колодца, и когда она напилась, сказал:

– Спряла ты, девица, кудель, отдохнула, наелась и напилась – пойдем танцевать.

А девушка ему ответила:

– Хоть и спряла я кудель, отдохнула, наелась и напилась, танцевать не пойду, пока дрова в камине не разгорятся и не станет светлее.

И тут закукарекал петух, и молодой пан в коротком плаще исчез.

Падчерица пошла домой и принесла мачехе в три раза больше пряжи, чем ее неродная сестра. И так падчерица каждый вечер ходила прясть в пустую избу, а молодой господин каждый раз ей помогал и приносил ей одно за другим, а девушка танцы всегда откладывала до тех пор, пока петух не закукарекает, а после приносила мачехе в три раза больше пряжи, чем сестра. И когда мачеха полюбопытствовала, куда это падчерица ходит прясть и кто ей так помогает, рассказала падчерица правду, и мачеха послала в ту избу свою родную дочь. Пошла мачехина дочка в пустую избу, и быстро прибежал молодой пан в коротком плаще и сказал ей:

– Пряди, девица, пряди, и пойдем танцевать.

А она ответила:

– Принеси мне есть и пить, и разожги огонь, чтобы было светло, и пойду танцевать.

И молодой пан побежал и принес все, и в камине сделал яркий огонь, а поскольку мачехина дочь крестом себя не осенила, потащил ее на танец, два круга с ней прошел, а на третий открутил ей голову и поставил на подоконник, а ее душу взял с собой и улетел.

Рано утром шла мать мимо пустой избы и, когда увидела в окне голову своей дочери, сказала:

– Ой, много напряла моя дочка, поэтому смотрит в окно и смеется.

Но как вошла в избу, увидела, как оно на самом деле было.

Жили-были три сестры, все рослые и красивые, а самая младшая красивее всех. Приехал в деревню пан с далекой Украины, встретил сестер на лугу, когда они собирали цветы и травы, чтобы венки плести, и понравилась ему самая младшая сестра, захотел он взять ее в жены. Через несколько дней пошли сестры в лес по ягоды, и самая старшая, влюбившаяся в пана, убила младшую сестру. Средняя защищала ее, но спасти не смогла. После выкопала старшая глубокую могилу, схоронила там ее тело, а родителям сказала, что сестру сожрали волки. Приехал пан, спросил о своей невесте, а все плача стали рассказывать, какое несчастье с ней приключилось. Горько оплакал пан ее смерть, но время усыпило его тоску, а убийца, утешавшая пана, склонила к себе его сердце настолько, что попросил он ее руки, и день свадьбы был установлен.

А на могиле убитой сестры выросла верба; пошел туда пастух, сделал из веточки вербы дудочку и начал играть. Но как же он удивился! Дудочка не играла, как другие, а неустанно пела дрожащим голоском песенку:

Пошел пастух к матери и отцу убитой, а дудочка без устали пела все те же слова. Когда же играть начала мать, услышала она песенку:

Потом взял дудочку отец и услышал то же самое:

Средняя сестра с плачем взяла дудочку, и раздалась та же песенка:

Старшая сестра, слыша эту песню, побледнела, тогда отец и мать подали дудочку ей, но едва ее губы прикоснулись к дудочке, кровь убитой сестры полилась на ее щеки, и дудочка запела песенку напоследок:

Так это преступление вышло наружу, привязали убийцу за руки за ноги к диким коням, и те ее разорвали. И пан совсем ее не жалел, а в жены взял оставшуюся сестру.

Один крестьянин русин [8] Русины – восточнославянский народ, проживающий в Закарпатье, Восточной Словакии, Сербской Воеводине, Юго-Восточной Польше, Венгрии и Северо-Западной Румынии. , потерявший во время чумного мора жену и детей, убежал из своей опустевшей избушки в леса и искал там спасения. Блуждал он целый день, а к вечеру сделал из хвои шалаш, развел огонь и уснул. В полночь разбудил его сильный шум. Он встал, прислушался: услышал вдалеке какое-то пение и звуки бубнов и дудочек. Послушал он и удивился, что кто-то веселится, когда вокруг свирепствует смерть. Шум слышался все ближе и ближе, и испуганный русин заметил на широкой дороге какую-то суматоху. Приближалась к нему толпа странных чудовищ и в середине ехала черная высокая повозка с Моровой женой. С каждым шагом прибывали пугающие дружины, потому что все, что оказывалось на дороге, превращалось в чудовищ.

Еле горел огонь крестьянина, только одно бревно слегка дымилось, но как только приблизилась толпа, бревно встало на ноги, подняло две руки, и горящие угли превратились в блестящие глаза, и начало бревно петь вместе с другими. Крестьянин словно окаменел, в отчаянии схватил он топор и хотел ударить чудовище, которое было ближе всех к нему, но топор вылетел у него из руки и превратился в высокую женскую фигуру с черными волосами, которая с песней исчезла с глаз его. Толпа чудовищ тянулась дальше, и крестьянин увидел, как деревья, кусты, совы превращаются в страшные фигуры, увеличивая толпу. Пугающим было такое умножение жуткой смерти. Упал крестьянин без чувств, а когда утром разбудило его теплое солнышко, увидел он, что все вещи, которые взял он с собой, были поломаны и растоптаны, одежда разорвана, а еда испорчена. И понял он, что никто другой не причинил ему столько зла, как та чумная толпа; поблагодарил он Бога, что в живых остался, и пошел дальше искать спасения и пищи.

Один пан из окрестностей Тарнова искал приказчика. Был он этим очень озабочен, и вот пришел незнакомый человек, по имени Искрицкий, который искал работу. Именно такой работник и был нужен пану, они обсудили все без затруднений и подписали договор. Пан уже возвращал его Искрицкому, когда заметил, что у того нечеловечьи лапы. Сначала пан смутился, стал думать, что ему делать, но наконец, набравшись смелости, решил от договора отказаться. Искрицкий же об этом и слышать не хотел, настаивая на договоре и клянясь, что, подписав договор, должен исполнить то, что обязался, пока не отслужит срок по договору, а только потом исчезнет с глаз долой. Жильем выбрал он одну из печей в доме и оттуда выполнял свою службу, рьяно откликаясь на каждый зов, только был он для всех невидим. Сначала господа его боялись, но понемногу привыкли к Искрицкому и настолько уверились в его преданности, что, уезжая из дому, оставляли детей под его защитой. Но соседям была противна эта дьявольская служба, они открыто роптали, их речи беспокоили госпожу, она, со своей стороны, уговаривала мужа. Наконец, после долгих настойчивых просьб вытянула хозяйка из него обещание, что на какое-то время они оставят свое жилище. Выбрали они поместье где-то за Вислой и отправились туда. И глядь – едут они по дороге и радуются, что дьявола провели. К несчастью, ехали они в одном месте такой плохой дорогой, что карета наклонилась, и госпожа вскрикнула от страха, и тут же из-за кареты отозвалось: