Томас Рид - Избранные произведения. Том II

— Индейцы называют их обезьяньими горшками, — продолжал рассказывать юноша, показывая опустошенную сумку, — потому что обезьяны очень любят эти орехи.

— Но гапо! — перебил его Треванио, видя, что лицо старого мэндруку продолжает оставаться все таким же мрачным.

— Так называют индейцы ежегодные разливы Амазонки, — тем же спокойным током отвечал Ричард. — Вернее, мне следовало бы вам сказать — Pingoa Geral.

— Но чего же тут нам бояться, скажи мне, пожалуйста? Мундей напугал всех нас, да и сам он до сих пор не успокоился. Не можешь ли ты мне объяснить, чего, собственно, он боится?

— Верно, я не могу вам этого объяснить, дядя. Не раз мне приходилось слышать страшные истории про гапо. Говорят, что тут живут какие-то жуткие чудовища, громадные водяные змеи, великаны-обезьяны… Признаюсь, я не очень-то верю всем этим россказням, но тапюйосы верят всему с первого же слова… а если судить по лицу старого мэндруку, то и он тоже верит и в чудовищ, и в змей, и в обезьян…

— Молодой хозяин ошибается, — перебил Ричарда старый индеец. — Мэндруку не верит в чудовищ, но он верит в змей и обезьян потому, что сам видел их.

— Но ведь вы же не боитесь их, Мэндей? — спросил ирландец.

Индеец вместо ответа смерил Тома презрительным взглядом, одним из тех, которые умеют бросать только индейцы.

— Так в чем же дело, объясните мне? — снова спросил Треванио. — Галатея, насколько я могу судить, ни капельки не пострадала. Что же мешает нам обрубить ветви, сойти с этого места и затем выбраться из гапо и плыть опять по Солимоесу?

— Хозяин, — возразил мэндруку, сохраняя все тот же серьезный тон, — это совсем не так легко, как вы думаете. Для того, чтобы обрубить ветви, нужно не больше десяти минут, — в этом случае вы правы. Но выбраться из гапо — другое дело. Это протянется много дней, а может быть и недель, да и то еще, если нам суждено когда-нибудь выбраться отсюда. Вот причина, почему старый мэндруку так встревожен.

— О! Так вы думаете, что нам трудно будет разыскать дорогу к реке?

— Не только думаю, а уверен. Если бы не это, не о чем было бы и задумываться. Все дело в том и заключается, чтобы найти дорогу в реку.

— Во всяком случае, ночью нечего и пытаться сделать это, — продолжал Треванио. — Луна скоро скроется, и мы только еще больше запутаемся. Как вы думаете, Мэндей?

— То же самое, хозяин: ночью идти некуда. Надо дождаться рассвета. Тогда и решим, что делать.

— Ну, так идемте все спать, — объявил Треванио, — старайтесь набраться сил за ночь: завтра будет много работы. Галатею караулить нечего, — она, по-видимому, крепко запуталась в ветвях.

Ричард рассказывал о гапо только понаслышке. Но мэндруку, как и многие из тапюйосов, к которым он принадлежал, хорошо знал гапо и, если бы ему не мешала свойственная всем индейцам замкнутость, он мог бы многое порассказать об этом удивительном феномене.

Затопленный во время наводнения лес видел каждый, — в этом явлении нет ничего необычного. Через некоторое время вода спадает, и залитая еще так недавно земля быстро высыхает.

Но затопленные леса в Южной Америке — совсем другое дело. Здесь оказываются под водой сравнительно незначительные пространства твердой в обычное время земли, поросшей или не поросшей лесом; гапо представляет собой громадный водный бассейн, со дна которого поднимаются вековые деревья. Наводнение продолжается не днями или неделями, а в течение целых месяцев, годов, а в некоторых местах вода и совсем никогда не спадает.

Затопленный лес тянется на целые тысячи миль вдоль берегов Солимоеса. Он совсем не исследован и почти так же мало известен, как и ледовитые океаны у полюсов.

Лишь индейцы на своих утлых пирогах бороздят его вдоль и поперек. От них только и можно узнать что-нибудь про гапо. Но в их рассказах к истине нередко примешивается и вымысел. Индейцы, между прочим, передают как достоверный факт, что леса гапо дают приют не только животным, но и человеку. Жилища устроены на ветвях наподобие птичьих гнезд. Горе тому, кто попадает в руки постоянным обитателям гапо, — за редкими исключениями все они людоеды.

Проводниками при переездах через гапо служат прибрежные тапюйосы, которые хорошо знают разветвления каналов.

Местами каналы эти расширяются, и образуются большие водные пространства, похожие на громадные озера, берега которых теряются за горизонтом. Переезжая через эти озера, направление пути определяют по солнцу.

Но не всегда удается благополучно переправиться через них. Здесь нередки туманы, бури и грозы. Волны заливают лодку, бросают ее как щепку и наконец разбивают о стволы гигантских деревьев. Немало людей гибнет в гапо в такую погоду среди этой пустыни, по которой вместо столбов песка носятся вырванные с корнями гиганты подводного лесного царства и одним могучим ударом погребают доверившегося обманчивой стихии неосторожного путника.

Рано, очень рано поднялись на другой день пассажиры галатеи и, несмотря на это, все-таки не видели восхода солнца просто потому, что дневное светило вовсе не показывалось в этот день над горизонтом. Оно скрывалось за туманом, который такой густой, непроницаемой пеленой застилал гапо, что его хоть ножом режь, как объявил юный Ральф. Не только сам владелец галатеи, но и все остальные его спутники, конечно, не могли спокойно спать, зная, в каких печальных условиях они находятся, и поэтому поднялись с зарей.

Прежде всего освободили галатею. Это удалось сделать очень легко, частично распутав, а частично обрубив удерживавшее ее ветки. На веслах выбрались на простор.

Но тут и остановились, потому что никто не знал, где Солимоес и как до него добраться.

Каждый имел свое мнение, но серьезного внимания заслуживали только советы мэндруку. Однако индеец, по обыкновению, не торопился высказывать свои мысли. Можно было бы идти по солнцу, но и признака его не было на этом мутном небе. Да и вообще неизвестно, удалось бы им быстро выбраться из гапо даже в ясный солнечный день.

Рулевой не мог даже приблизительно сказать, куда повернула галатея, входя в канал: к западу, к востоку, к югу или к северу. Но в этом не было ничего удивительного, — даже и более образованный человек, чем Том, едва ли был в состоянии дать удовлетворительные ответы на подобные вопросы.

Берега Солимоеса очень извилисты, и Том при своих скудных астрономических познаниях положительно не мог бы даже сказать, — да он за этим и не наблюдал, — с какой стороны была у него луна во время ночного плавания по гапо.

Совещание еще не было окончено, как заметили, что сбоку показались какие-то кусты, по всей вероятности, вершины затонувших деревьев, которые через минуту исчезли, потому что туман все больше и больше сгущался. Но как бы там ни было, а появление кустов показывало, что галатея плывет во течению.