Томас Рид - Избранные произведения. Том III

— Черт возьми, у него губа не дура! Она очаровательна и горда, что делает ее еще более привлекательной.

— О! Эта гордость скоро пропадет, когда Корвино захватит ее в свои лапы.

— Povera! Мне жаль ее!

— Ты с ума сошел, Томассо! Тебя подменили в тюрьме. Неужели при нашей собачьей жизни отказываться от такого лакомого кусочка, как Лючетта Торреани?

С грубым смехом разбойники удалились.

Генри был поражен, как молнией; предчувствия его оправдались. Молодая девушка, о которой они говорили, была сестра Луиджи, очаровательное создание, которое он видел на балконе.

Странное и ужасное совпадение! Генри не вынес удара и упал почти без чувств на землю.

Молодой англичанин некоторое время оставался как бы в бреду. Плен его теперь превратился в пытку. Он уже не думал о своей судьбе; он весь ушел в размышления об опасности, угрожавшей сестре его друга, произведшей на него глубокое впечатление еще раньше, чем он узнал, кто она. По своему собственному опыту он знал могущество и силу бандитов, тем более опасные, что этим людям, находящимся вне закона, нечего было терять. Одним преступлением больше или меньше — для них было все равно, и для совершения преступления им нужен был только случай.

Корвино и его шайка могли в любой момент похитить Лючетту Торреани и половину всех девушек Валь д'Орно, без какого-либо сопротивления со стороны крестьян. После подобного преступления их, конечно, будут преследовать жандармы или папские драгуны, или, вернее, будут делать вид, что преследуют, — и этим все кончится.

Только одна женщина, думал Генри, может спасти Лючетту от грозящей ей опасности. Эта женщина, если к ней применимо это слово, была Попетта.

Сам он был убежден, что он не выйдет из темницы до тех пор, пока за него не пришлют выкуп из Англии.

В первый раз за все время он порадовался, что повиновался Корвино. Он надеялся, что деньги придут вовремя и что он успеет с пользой употребить свою свободу.

А если выкуп не придет? Ведь это тоже было возможно. Теперь он с горем думал об отказе отца снабдить его небольшой суммой взамен наследства. Не откажется ли он также и теперь прислать выкуп?

Погруженный в эти тяжелые размышления, пленник не смыкал глаз, то лежа на своей постели из листьев, то шагая по своей келье. Но все его надежды основывались на сомнительной присылке выкупа и на столь же сомнительной помощи Попетты.

В ту ночь, когда разбойники наводнили деревню Валь д'Орно, синдик подумал о своем бессилии в том случае, если бандитам вздумается произвести нападение на его семью.

Он заметил, что Корвино бросал пламенные взоры на его единственную дочь, Лючетту, славившуюся своей красотой не только в родной деревушке, но и во всей округе.

Корвино видел Лючетту Торреани только во второй раз, но синдик был убежден, что третья встреча принесет ему горе и одиночество.

Надо было избегнуть во что бы то ни стало третьей встречи с Корвино.

Но что делать?

В день посещения банды синдик заметил что-то необычное в поведении своей дочери. Она казалась чем-то подавленной.

— Ты на себя не похожа, дитя мое, — сказал отец.

— Это правда, папа.

— Кто-нибудь тебя огорчил?

— Нет… я думаю об одном человеке.

— О ком же, дитя мое?

— Об этом молодом англичанине, уведенном в плен разбойниками. Что, если бы на его месте был мой брат Луиджи?

— Правда!

— Как ты думаешь, что они с ним сделают; его жизнь в опасности?

— Нет… если его друзья пришлют требуемый выкуп.

— Но если у него нет друзей? Он был бедно одет, хотя имел вид настоящего аристократа. Ты не согласен со мной, отец?

— Я не обратил внимания, дочь моя. Я был так занят.

— А знаешь, отец, наша служанка Аннета говорит, что он художник… как наш Луиджи… Как странно!

— Что ж, это возможно, много англичан приезжает в Рим изучить нашу живопись и скульптуру. Бедняжка! Если он аристократ, это для него еще хуже. Бандиты потребуют еще больший выкуп, но если он не может заплатить, может быть, его выпустят на свободу.

— Как я буду рада!

— Но отчего, мое дитя, ты так интересуешься этим молодым человеком? У Корвино было еще два пленника, однако ты их не пожалела.

— Я их не видела, папа. Но он… художник. Подумай, если бы мой брат Луиджи подвергся такому же испытанию в Англии?

— Он живет в стране, где царит порядок, где надежно охраняется и жизнь и состояние…

— Отчего бы нам не поехать в Англию к Луиджи? — спросила Лючетта. — В последнем письме он пишет, что дела его идут хорошо. Может быть, молодой англичанин остановится здесь, когда будет возвращаться в Рим. Ты его расспроси об его отечестве.

— Да, дорогая дочка, я решил покинуть Валь д'Орно. Я продам все за бесценок. Но… что это за шум?

Лючетта побежала к окну.

— Что там? — спросил отец.

— Солдаты, — отвечала она. — Они, вероятно, преследуют разбойников.

— Да, и никогда их не поймают. Отойди от окна, дитя мое. Я пойду их встретить. Им надо предоставить помещение, пищу, вино. И самое ужасное то, что они ни за что не заплатят. Неудивительно, что наши крестьяне предпочитают оказывать гостеприимство бандитам, которые за все хорошо расплачиваются.

Синдик взял свой официальный жезл и, надев шляпу, отправился встречать папских солдат.

— О! — вскричала молодая девушка, украдкой взглянув в окно, — папа идет сюда с командиром отряда и еще другим офицером, более молодым. Они, верно, будут обедать у нас. Я едва успею переодеться.

Она выскользнула из комнаты, куда вскоре вошли синдик с двумя гостями.

Нового посещения бандитов бояться было нечего.

Сотня солдат была расквартирована по крестьянским домам, а офицеры расположились в гостинице.

Капитан, не желая оставаться под убогим кровом гостиницы, решил поселиться у первого лица местечка, т. е. у синдика.

В другое время, если бы разбойников поблизости не было, капитану не удалось бы воспользоваться этим гостеприимством.

Франческо Торреани, подозреваемый в причастности к либеральной партии, поневоле должен был удвоить любезность по отношению к папскому офицеру.

Последний попросил разрешения поселиться у синдика в необычайно вежливой, но чрезвычайно твердой форме, не допускающей отказа.

Синдик должен был согласиться, и капитан приказал своему денщику нести за ним его вещи.

— Это, вероятно, шпион Антонелли, — подумал Торреани.

Но он ошибался. Желание капитана поселиться у синдика явилось совсем по другой причине.

Он просто увидел дочь Торреани, а граф Гвардиоли был не такой человек, чтобы пропустить мимо хорошенькую девушку.