Томас Рид - Избранные произведения. Том III

Мне сразу вспомнилось описание внешности Крокодила, сделанное Гаспардо, и у меня пропала всякая охота пользоваться и дальше заочным гостеприимством беглеца. Из нашей встречи с ним не могло выйти ничего хорошего. Быть может, он разозлился бы, что я открыл его убежище, и наверняка постарался бы убить меня, чтобы я не сообщил о нем куда следует.

Размышляя таким образом, я все смотрел на зайца, подвешенного на крюках у входа в хижину, и, сам не знаю почему, мне стало казаться, что это не заяц, а… человеческий труп. Я решил не оставаться больше ни минуты под кровлей Крокодила. Несмотря на то, что уже совсем стемнело, я, хоть с трудом, еще различал в потемках нечто вроде тропинки среди деревьев. Я прошел по этой тропинке ярдов полтораста; наступила ночь, и стало темно, хоть глаз выколи. Дальше идти было уже немыслимо: я бы непременно заблудился и потерял последние шансы на спасение. Приходилось оставаться под корнепусками до утра.

Чтобы устроиться там по возможности удобнее, я отыскал место, где ветви были покрепче и поплотнее, и уселся там в положении бифштекса на решетке, предварительно привязав себя поясом к самому толстому стволу. Без этой предосторожности я, заснув, мог упасть в ил и стать пищей кайманов.

Положение мое было незавидное. Я уж не говорю о комарах, летавших тучами и донимавших меня беспощадно. В болотах под корнепусками обычно водятся самые злые, самые ядовитые комары.

Однако усталость от долгой ходьбы и треволнений взяла свое: я вскоре заснул.

Сколько времени я проспал — не знаю. Может, час, может быть, два, а может быть, и больше. Но все время я видел страшные сны; кошмары, один другого ужаснее, душили меня. Во всех сновидениях фигурировал дон Мариано и его прелестная сестра, теперь моя невеста. Она была похожа на ангела, и вокруг ее головы сиял ореол, но тем не менее она была печальна, подавлена тоской. Возле нее стояли два демона: один — в роскошной одежде, а другой — черный и гадкий, похожий на мифического Вулкана, с испещренной отвратительными рубцами кожей, как будто ее подпалили все искры адской кузницы. Первый демон, очевидно, был гоахиро, о котором мне говорил Гаспардо, а второй — сам Крокодил, беглый невольник-негр.

Они были, по-видимому, главарями целой шайки демонов, которые окружали их и спорили между собой из-за моей невесты, которая отчаянно кричала и звала меня на помощь. Два главаря, по-видимому, вырывали ее друг у друга.

Но я чувствовал, что не могу до нее добраться. Я был связан и не мог двинуть ни рукой ни ногой. Барахтаясь во сне, я проснулся и почувствовал, что действительно связан, — читатель помнит, что перед сном я сам себя привязал к дереву. Равным образом и крик оказался реальным, но только кричала не Хуанита Агвера, а громадная сова, какие водятся на Кубе и каких я видал много.

Придя немного в себя, я прислушался. Мне стало казаться, что крик совы не похож на тот, который я слышал во сне. Я хорошо знал совиный крик: на этой неделе я часто его слышал и даже сам застрелил несколько сов. Через две или три секунды сова закричала опять. То был, очевидно, сигнал тревоги.

Затем я уже перестал ее слушать, потому что до слуха моего донеслись другие звуки, гораздо более тревожного характера. Сомнений не могло быть: это человеческие голоса. Затем я услышал треск ветвей, как будто кто-то шел по чаще. Не Крокодил ли и его сообщник возвращаются в свое убежище?

Пока я спал, успела взойти луна и теперь светила сквозь ветки деревьев. И вот неподалеку от того места, где я сидел, привязанный к дереву, появились две темные фигуры…

Они шли медленно, — наверное, потому что несли на себе что-то длинное и темное, как гроб или, вернее, труп.

Украли что-то на соседней плантации? Или, может, убили какое-нибудь животное и теперь несли в хижину Крокодила?

Меня, впрочем, этот вопрос мало интересовал; я гораздо больше беспокоился о том, не заметят ли они меня.

Довольно было с меня и дневной встречи с негром! Вторая, да еще ночью, могла окончиться для меня очень плохо, тем более в ту минуту, когда негодяи несли что-то украденное.

Вскоре я успокоился, убедившись, что бандиты не могут меня видеть. Я был в безопасности, по крайней мере на первое время. Место, которое я себе выбрал, было хорошо прикрыто листьями, мешавшими проникать в мое убежище лунному свету. Меня нельзя было увидеть, даже подойдя на шесть шагов. Таким образом, я вполне безопасно мог наблюдать за тем, что делалось вокруг меня. Двое шли очень медленно, — видно, то, что они несли, было очень тяжело или требовало особой осторожности.

Пока я все это наблюдал, они продолжали подходить и были от меня уже в нескольких шагах. При свете луны я яснее разглядел их и убедился, что я… все еще сплю. Дело в том, что эти люди были именно те два демона, которых я видел во сне перед тем, как меня разбудила сова!

На минуту я совсем опешил от этого совпадения и перестал следить за происходящим. Затем, когда я опомнился, то увидел их совсем близко — и кровь застыла у меня в жилах. То, что они несли, было завернуто во что-то белое, не то в капот, не то в простыню, не то в шаль… То, что они несли, было не что иное, как человеческое тело.

Неужели они похитили женщину?

Если да, то жива ли она? Или, может, они несут мертвое тело, завернутое в саван?

Я сделал движение, чтобы броситься за ними, но удержался, сообразив, что с моей стороны было бы крайне опрометчиво обнаружить себя. Затем душою моей овладел такой же точно страх, какой я испытал незадолго перед тем во время сна. Сцены, которые мне померещились, вновь одна за другой прошли в моем сознании. Неужели эти бандиты тащат именно ее, Хуаниту Агвера? Нет! Нет! Какое глупое, какое нелепое предположение! Оно могло мне прийти в голову только потому, что я совершенно расстроен. Надо это отбросить. Гораздо правильнее и проще предположить, что Крокодил и гоахиро обокрали какую-нибудь плантацию и несут прятать краденое.

Поразмыслив, я решил, что лучше оставить бандитов в покое, по крайней мере на эту ночь. Случай указал мне их убежище; если я услышу, что где-нибудь по соседству совершено воровство, то сумею объяснить кому следует, где можно отыскать воров и то, что они стащили.

Мне казалось, что при свете луны я смогу отыскать дорогу и выбраться из лесной чащи, тем более, я заметил, с какой стороны появились люди, прошедшие мимо меня.

Итак, я отправился в путь. Некоторое время мне действительно удавалось идти по следу, проложенному бандитами. Я шел медленно и осматривал почти каждую ветку на своем пути. Потом вдруг след пропал. Я опять заблудился.

Я осмотрелся кругом, ища, где бы присесть, как вдруг, подняв глаза вверх, увидел широкий столб дыма, поднимавшийся в небо и принявший под лунным светом голубовато-серую окраску. Это был дым пожара, и горело не в лесу, а на берегу, на самом острове.