Уильям Уилки Коллинз - Когда опускается ночь

Едва мы очутились в своей комнате, я заговорила, не успев отколоть и булавки от платья.

– Дорогой, – начала я, – мне еще не доводилось слышать, чтобы вы так прекрасно рассказывали историю об игорном доме. Какое впечатление она произвела на наших друзей! И какое впечатление она производит всякий раз, когда вы ее рассказываете, если уж на то пошло!

Поначалу Уильям не обратил особого внимания на мои слова. Только кивнул и начал наливать примочку, которой всегда промывает свои бедные глаза перед сном.

– Кстати, Уильям, – продолжала я. – Похоже, все ваши истории очень интересны слушателям. И ведь за пятнадцать лет практики портретиста их набралось очень много! Вы когда-нибудь задумывались, сколько историй знаете?

Нет, он не берется сразу назвать точное число. Это он ответил самым безразличным тоном, промокая глаза губкой с примочкой. Делал он это донельзя неловко и грубо – по крайней мере, мне так показалось, – и я забрала у него губку и бережно нанесла примочку сама.

– Как вы думаете, – сказала я, – если бы вы тщательно разобрали в уме какую-нибудь из своих историй, да хотя бы и ту, к примеру, которую вы рассказали сегодня, смогли бы вы повторить ее мне настолько точно и последовательно, чтобы я сумела все записать под вашу диктовку?

Уильям ответил, что, разумеется, смог бы, но к чему такой вопрос?

– К тому, что мне бы хотелось красиво записать все те истории, которые вы часто рассказываете нашим друзьям, и сохранить на случай, если мы их когда-нибудь забудем.

На это муж попросил меня помочь промыть левый глаз, поскольку его особенно сильно жжет.

«Раз мои слова ему безразличны, и чем дальше, тем сильнее, в итоге он попросту уснет прежде, чем я успею развить свою мысль, – подумала я, – поэтому мне необходимо найти средство расшевелить его любопытство, иначе говоря, разбудить мужа и привести его в должное состояние заинтересованного внимания».

– Уильям, – заявила я, решив не тратить времени и сил на предисловия, – у меня есть новый план, как нам найти денег, чтобы остаться здесь жить.

Он тут же вскинул голову и посмотрел на меня. Что за план?

– Вот он: состояние глаз не позволяет вам сейчас заниматься своим ремеслом художника, верно? Хорошо. Как же вы распорядитесь досугом, дорогой? Станете писателем! И откуда мы получим желанные деньги? Опубликуем книгу!

– Силы небесные, Лея! Вы в своем уме? – воскликнул он.

Я обняла его за шею и села ему на колени (этот способ неизменно помогает мне, когда нужно в чем-нибудь его убедить без лишних слов).

– Уильям, наберитесь терпения и выслушайте меня, – сказала я. – Беда художника именно в том, что он легко может стать жертвой случайностей: талант ему ни к чему, если нельзя задействовать глаза и пальцы. А для воплощения писательского таланта годятся не только свои, но и чужие глаза и пальцы. Поэтому в нашем нынешнем положении у вас, как я уже упоминала, остается лишь один выход – стать писателем. Подождите! И выслушайте меня. Книга, о которой я говорю, – это сборник всех ваших рассказов. Вы их повторите, а я запишу под вашу диктовку. Нашу рукопись опубликуют; мы продадим книгу читателям и таким образом с честью обеспечим себя на это трудное время, сделав все возможное, чтобы развлечь и заинтересовать ближнего.

Пока я все это говорила – должно быть, с превеликим волнением, – мой муж смотрел на меня, как выразился бы наш юный друг-моряк, несколько огорошенно .

– Вы всегда отличались быстрым умом, Лея, – проговорил он, – но как же вам удалось придумать подобный план?

– Мне это пришло в голову, когда вы внизу рассказывали всем о приключениях в игорном доме, – ответила я.

– Это смело, и это изобретательно, – задумчиво продолжал он. – Но одно дело – рассказывать интересную историю в кругу друзей, а облечь ее в письменную форму для незнакомых читателей – совсем другое. Не забывайте, дорогая: мы с вами не умеем, как говорится, писать для печати.

– Безусловно, – сказала я, – как и все остальные писатели, когда берутся за перо в первый раз. Однако же очень многие отваживались на литературные опыты и добивались успеха. Кроме того, в нашем случае у нас есть готовые материалы, и нам, несомненно, по силам придать им презентабельный вид, ведь наша цель – простая истина, и больше ничего.

– А кто будет сочинять красочные описания и остроумные рассуждения и так далее? – спросил Уильям, озадаченно качая головой.

– Никто! – отвечала я. – Красочные описания и остроумные рассуждения в сборниках занимательных рассказов никто никогда не читает. Что бы мы ни делали, давайте постараемся по возможности не написать ни единого предложения, которое читатель мог бы с легкостью пропустить. Ну же, ну же! – продолжала я, поскольку он снова принялся качать головой. – Хватит возражений, Уильям, они меня не остановят, ведь я совершенно уверена в успехе своего плана. Если вы все еще сомневаетесь, посоветуемся о нашем проекте с кем-нибудь сведущим. Завтра к вам придет доктор. Я расскажу ему все то же, что и вам, и, даю вам честное слово, буду строго руководствоваться его мнением, если и вы пообещаете мне то же самое.

Уильям улыбнулся и тут же дал слово. Лучшего я и желать не могла и легла спать с легким сердцем. Ведь я, разумеется, не предложила бы взять в советчики доктора, если бы не знала заранее, что он наверняка примет мою сторону.

6-е. – Наш советчик оправдал мое доверие. Едва я успела объяснить ему, в чем заключается мой новый проект, он заявил, что полностью меня поддерживает. А когда муж попытался рассказать ему о своих сомнениях и о трудностях, которые он предвидит, наш дорогой добрый друг не захотел даже слушать его.

– Никаких возражений, – весело воскликнул он. – За работу, мистер Керби, и сделайте себе состояние. Я всегда говорил, жена у вас – чистое золото, и вот теперь она готова взойти на весы книготорговца и это доказать. За работу, за работу!

– Со всей душой, – ответил Уильям, начав наконец заражаться нашим пылом. – Но когда мы с женой сделаем свою часть работы, как нам дальше поступить с плодом своего труда?

– Положитесь на меня, – ответил доктор. – Закончите книгу и пошлите ее мне домой, а я сразу же покажу ее редактору нашей сельской газеты. У него в Лондоне много знакомых в литературных кругах, и он и есть тот человек, который вам поможет. А кстати, – добавил доктор, обращаясь ко мне. – Вы все продумали, миссис Керби; но сочинили ли вы название для вашей новой книги?

Когда я услышала этот вопрос, настала моя очередь быть «огорошенной». Мне и в голову не приходило, что книгу нужно назвать.

– Хорошее название – это очень важно. – Доктор задумчиво нахмурился. – Нам всем следует об этом подумать. Как же мы назовем ее? Как же мы назовем ее, а, миссис Керби?