Луи-Фердинанд Селин - Смерть в кредит

Мы посмотрели, что еще среди наших вещей могло бы нам послужить?.. Например, из одежды… Нужно сказать, что осталось немного! Старуха нашла шаль… и накрутила ее на свои брюки, которые тоже превратились в лохмотья, как и все остальное. Юбки у нее больше не было… Что касается пищи, то в глубине чана еще оставалось немного свиных шкурок, достаточно, чтобы накормить собачонку… Мы ее брали с собой на вокзал… К счастью, я обнаружил за платяным шкафом вельветовую куртку с костяными пуговицами!.. Настоящий костюм сторожа охотничьих угодий… Это ребята его стибрили… Они никому об этом не сказали…

У меня еще был свитер… но в куртке мне было теплее… Кроме того, я надел свои неизменные велосипедные штаны… С бельем же было совсем глухо!.. Ни одного лоскутка!.. Башмаки?.. Мои еще держались, носки у них были слишком узкие, и я их немного разбил… а сверху закрепил веревками… Они были мягкие, но холодные!.. Мамуля с трудом ковыляла в своих прорезиненных чунях… Они хорошо впитывали воду!.. С помощью веревок она обернула их старыми газетами… она хотела сделать себе настоящие сапоги, которые не болтались бы на ногах… Перзан был далеко!.. А Бовэ еще дальше… Манны небесной ждать не приходилось!.. Мы приготовили себе немного кофе… Жандарм шел с нами… Он должен был нас сопровождать, он держал за уздечку лошадь, которая так и не была подкована! Кюре тоже хотел идти! Я бы предпочел, чтобы он остался! Лучше бы его запереть… Но как только он понимал, что его оставляют одного, он начинал ужасно шуметь… Значит, это был не выход! Предположим, что мы запрем его в доме… А он возьмет и разобьет все вдребезги?.. А если он убежит, этот одержимый?.. Залезет на крышу?.. Сорвется вниз с трубы?.. Сломает себе руки и ноги?.. Ну и кому от этого будет хуже?.. Кого тогда во всем обвинят?.. Конечно, нас!.. Нас ведь посадят в тюрьму!.. Сомневаться не приходилось!.. Я был вынужден открыть ему дверь… Он бросился ко мне… И стиснул меня в объятиях… А тут еще собачонка куда-то пропала… Мы потратили по крайней мере час на ее поиски… в сарае, в поле… Ее нигде не было… этой блохастой… Наконец она прибежала… И мы могли идти…

Все эти болваны на улице не сказали ни слова, когда увидели, что мы уходим… Они не успели и рта открыть! Мы пошли у них прямо перед носом… Они валялись во всех канавах… Итак, мы вышли на дорогу… Нельзя сказать, чтобы мы шли бодро… Мы едва тащились… Бродяга не отставал от нас. Он скакал то там, то тут… Этого кюре очень интересовал наш маршрут… «А мы встретимся с Карлом Великим?..» – то и дело спрашивал он. Он не понимал того, что ему отвечали!.. Но он не хотел расставаться с нами… Отвязаться от него было невозможно… Прогулка его веселила… Он ковылял впереди с собачонкой… Скакал по обочине… Дул в охотничий рожок… Догнав нас, он присоединился к группе… Он бежал, как зебра… Под звуки трубы мы дошли до первых домов… и вошли в Перзан… Жандарм повернул налево… его задание было выполнено… Дальше мы должны были выпутываться сами… Он больше не нуждался в нашей компании… Ему было с нами не по пути… Мы пошли на вокзал… И тут же узнали расписание поездов… Тот, что отправлялся в Бовэ, уезжал черед десять минут!.. Через час был поезд на Париж… Ей надо было на другой перрон… Пришла пора прощаться… Мы ничего не сказали друг другу… Не давали никаких обещаний… Мы просто обнялись…

– А! Ну! Ты колешься, Фердинанд!.. – это она заметила мою бороду и пошутила!.. Она держалась молодцом. А в ее положении это заслуживало уважения… Она даже не знала, куда поедет… Я, впрочем, тоже. Так приходилось расплачиваться за все наши несчастья!.. Это был конец!.. Впрочем, это можно было предвидеть… Ничего не скажешь…

Кюре, оказавшись на вокзале, как будто немного испугался… Он забился в угол… и следил за мной глазами… Он смотрел только на меня… выпучив свои глаза… Люди вокруг недоумевали, кто это такие?.. Он со своим рожком… и в диковинных брюках… И я в костюме на веревочках… Они не осмеливались подойти поближе… Вдруг продавщица табачного киоска узнала нас… «Да это сумасшедшие из Блэм!» – сказала она… Началась всеобщая паника… К счастью… подошел поезд на Бовэ… Это всех отвлекло… Толстуха устремилась вместе со всеми… Она перелезла через параллельную колею… И застыла в дверях с собачонкой Дюдюля… Она помахала мне рукой!.. Я тоже помахал ей!.. Когда поезд тронулся… Ее охватила невыносимая грусть. О! Какая гадость!.. Она вся скривилась, стоя в дверях… А потом… «Хрр!..» – вырвалось у нее из глотки… как у какого-то животного…

– Эрдинанд! Эрдинанд! – крикнула она еще раз… на весь вокзал… над толпой… и поезд скрылся в туннеле… Больше мы не виделись никогда… Никогда… Потом я узнал, что она умерла в Салониках. Я узнал это в Валь де Грас в 1916 году. Она отправилась туда санитаркой на борту судна и умерла от какой-то заразы, я думаю, что это был сыпной тиф…

Итак, мы остались вдвоем с каноником на перроне, с которого отправлялись поезда на Париж. Он не мог понять, почему мы здесь… Но, к счастью, он больше не играл на своем рожке!.. Он боялся, что я брошу его по дороге… Как только подошел поезд, он заскочил в него вслед за мной… Он меня преследовал до самого Парижа… Я оторвался от него ненадолго при выходе из вокзала… Я заскочил в другую дверь… Но он сразу же догнал меня, собака!.. Окончательно я оторвался от него на улице Лафайетт… напротив аптеки… Я воспользовался сильным уличным движением… и запрыгнул на ходу в трамвай… Я вышел из него не сразу… На бульваре Мажента… Мне хотелось немного побродить в одиночестве… Подумать о своем будущем…

Я был очень странно одет… особенно для города… Люди с любопытством пялились на меня… Как раз в это время все выходили из магазинов и контор… Было около семи часов… Мой укороченный реглан шокировал их… Я уселся под дверью… Самым необычным было мое пальто… а также просторные штаны, делавшие меня уродом! У меня не было возможности переодеться. Рубашки у меня не было! А брюки держались только благодаря животу!.. Шапки у меня тоже не было… А была маленькая кожаная кепочка Дюдюля… В деревне я надевал ее, но здесь это было невозможно… Я выбросил ее прямо там, за дверью… Вокруг было слишком много прохожих… и я не рискнул показаться на тротуаре в таком фантастическом наряде… Нужно было подождать, пока народ немного рассеется… Я смотрел на людей, идущих по улице… Больше всего меня поразили недавно появившиеся автобусы… без империалов… и новые машины-такси… Их было больше, чем фиакров, и они производили ужасный шум… Я уже отвык от сильного уличного движения… и оно меня оглушало… Меня даже стало подташнивать… Я купил себе рогалик и шоколадку… Пора было идти… Я засунул их в карман… Всегда, когда возвращаешься из деревни, городской воздух кажется тяжелым… Не хватает свежего ветра… Я думал, стоит ли мне возвращаться прямо в Пассаж?.. А если за мной придут легавые?.. Те… от шепелявого…