Шмуэль-Йосеф Агнон - Рассказы о Бааль-Шем-Тове

( Йешуот Исраэль )

Слышал я это от рабби Гдальи, а также от тестя моего. Рабби Давид, проповедник святой общины Коломыи, был в отъезде для сбора ханукальных пожертвований [36]. Заблудился по дороге и вышел к дому Бешта во время зажигания свечей, Бешт же был тогда в своем затворническом пристанище. Спросил жену Бешта, где ее муж. Ответила, что пошел к откупщику помочь тому напоить скотину. Сказал ей: «Что найдется здесь поесть?» Ответила ему: «Муж зарезал курицу, посмотрите на нож [37], и, если все, на ваш взгляд, в порядке, сварю вам курицу». Осмотрел рабби Давид нож и нашел его добрым. Пошла праведница и сообщила мужу. Пришел Бешт домой, и сделал вид, будто пришел от откупщика, и стал прислуживать рабби Давиду, как малый, который прислуживает великому. Постелил ему постель, поставил кувшин с водой и миску, куда ее выливать [38]. А сам лег с женой в одной кровати, как заведено у деревенских. В полночь встал Бешт с постели, ибо не спал больше двух часов. И сел тихонько у печки внизу, и стал заниматься тем, чем обыкновенно занимался в тиши. Проснулся рабби Давид, проповедник, и увидел яркий свет внизу у печки, и решил, что огонь перекинулся на поленья, что были на печке. Стал будить жену Бешта, крича: «Хана, Хана, огонь на печи горит!» Отвечала ему: «Я женщина, прежде чем оденусь и прикроюсь, огонь еще пуще разгорится. Да простит мне рабби, вода ведь у вас под рукой, спуститесь и потушите огонь». Тот взял кувшин с водой и спустился, чтобы затушить огонь. Подойдя к печи, увидел, что Бешт сидит и сияющий свет исходит от него. И рассказал мне рабби по секрету, что свет стоял над ним, как радуга. Увидев это, проповедник лишился чувств, и пришлось праведнице вернуть Бешта на землю и отвлечь от его размышлений, чтобы тот привел рабби Давида в чувство. Наутро сказал Бешту рабби Давид, проповедник: «Так и так было – я видел, что это было?» Ответил ему Бешт: «Я не знаю, я читал псалмы, может, снизошло на меня Имя Всевышнего, да будет благословен, и случилось то, что случилось». Повелел ему рабби Давид, и тот открылся перед ним. С тех пор рабби Давид, проповедник, стал время от времени ездить к нему, чтобы услышать от него слова Торы. А когда услышали его друзья, как он толкует Тору спросили его: «Откуда это у тебя?» И ответил им: «От одного нищего бедняка». И когда рабби Давид услышал рабби Гершона, как тот увещевал и поносил Бешта, сказал ему: «Оставьте его, ибо он мудрее вас». А боле ничего не сказал ему, потому что Бешт велел ничего не открывать.

(Шивхей ѓа-Бешт, 23, 24)

Потом он поселился в святой общине Тлуста, где тоже был меламедом, и не мог собирать миньян у себя дома, но принимал у себя людей и молился с ними. Одевался он в тузлик [39] , и пальцы ног торчали у него из дыр в обувке, ибо он был очень беден. Он имел обыкновение погружаться в микву даже в месяце тевете*, и пот выступал у него каплями величиной с горошину. Затем начали приходить к нему некоторые люди, и не хотел принимать их. Один раз привели к нему помешанного или помешанную, а он отказался впустить. Ночью было ему сказано, что ему исполнилось тридцать шесть лет. С утра стал он подсчитывать и нашел, что так оно и есть. Принял помешанного, и излечил его, и оставил занятие меламеда, и взял моего тестя, благословенной памяти, к себе писцом, и стали приезжать к нему люди из разных мест.

(Шивхей ѓа-Бешт, 23)

Это я слышал от моего тестя и от раввина нашей общины. Однажды, когда Бешт еще сидел в корчме, деревне были нужны дожди. Бешт стал молиться о дождях. Была там в деревне одна ведьма, у которой был один черт. Она ворожила, чтобы не шел дождь. А Бешт своей молитвой порушил ее ворожбу. Сказал ей тот черт, что Бешт рушит ее ворожбу. Пошла ведьма к матери Бешта и сказала ей: «Скажи своему сыну, чтобы оставил меня в покое, а иначе я его заколдую». Мать Бешта подумала, что тот поругался с ведьмой из-за долгов в делах по продаже водки, и сказала ему: «Сын мой, оставь эту гойку в покое, потому что она ведьма». Сказал матери: «Не боюсь я ее». И снова за свое – помолился о дождях. Колдунья вдругорядь пошла к его матери, а потом наслала на него своего черта. Пришедши к Бешту, черт не мог подойти к нему ближе чем на четыре локтя. Сказал ему Бешт: «Ты посмел прийти ко мне? Сейчас же выйди через стекло в малом оконце, иди к ней и навреди ей!» Тот так и сделал. Потом Бешт поймал того черта и заключил его в лесной острог, откуда тот не сдвинулся вовеки. Когда Бешт был уже известен, ехал он как-то с людьми по дороге, шедшей через тот лес. Остановился и углубился в лес, чтобы взглянуть на черта, скованного в своем заточении, и рассмеялся. Спросили люди, отчего он смеется, и он рассказал им всю эту историю.

(Шивхей ѓа-Бешт, 24)

Это я слышал из уст рабби Гдальи. Один раз не было у него, у Бешта, ни мацы*, ни мяса на Песах*. Запряг он лошадь в телегу и отправился по деревням, поработал резником и привез муку и мясо на Лесах. Вернувшись, сказал жене: «Проследи, чтобы муку выгрузили из телеги». Не успели муку выгрузить из телеги, как пошел дождь, и мука стала квасной [40]. Жена пошла и сообщила мужу. Тот проверил свой нож, и поехал по деревням в другой стороне, и привез муку. На подъезде к дому был большой подъем в гору, и лошадь не могла тянуть телегу, тогда Бешт впрягался и тянул телегу чтобы помочь лошади. Но лошадь все-таки пала, и Бешт был вынужден сам тащить телегу, потому что боялся оставить муку без присмотра. Истощились его силы, встал он возле телеги и с великим рыданием воззвал к Господу, благословенно Имя Его. Охватил его сон, и он заснул, не прекращая рыданий. Явился ему во сне пророк Элияѓу, доброй памяти. Это было первое для Бешта откровение, а Элияѓу сказал ему: «Слезы твои приняты. Вот я посылаю тебе одного необрезанного, который довезет твою телегу с мукой до дому». Только Бешт очнулся ото сна, подъехал один иноверец с телегой и лошадьми и сказал ему: «Исраэль, привяжи свою телегу к моей, и довезу тебя до дома». Когда подъехали к дому, сказал ему иноверец: «Что ты дашь мне за то, что я освежую твою лошадь?» Дал ему зексер [41]. Потом иноверец вернулся и выкупил у него лошадиную шкуру за четыре злотых, сказав ему: «Смотри, приоденьтесь ты и жена твоя к празднику на эти деньги». Через несколько дней привезли ему остатки шкурок мардера [42] . Спросила жена Бешта: «Купить эти шкурки или нет?» Сказал ей: «Ты можешь их купить». И купила она куньи шкурки на те четыре злотых. Сделал себе атласную жупицу. А жене пошил праздничное атласное платье. Увидел откупщик, у которого Бешт арендовал корчму, что Бешт пошил себе и жене новую одежду, и заподозрил, что тот закупает водку в другом месте. Пожаловался на него рабби Гершону и сказал: «Я оказываю ему почет, и, если он не признается и не возместит мне мои убытки, его высекут в замке». Сказал ему рабби Гершон: «Я его усовещу». Сказал рабби Гершон Бешту: «Откуда у тебя деньги, на которые ты приоделся и жену приодел?» Сказал ему: «Господь послал мне». Сказал ему: «Отчего Господь не посылает мне?» Сказал ему: «Господь тебе не посылает, а мне посылает». Сказал ему: «Откупщик нажалуется на тебя в замке, и тебя высекут». Сказал ему: «Не боюсь я его». В конце концов собрался откупщик пойти с жалобой на Бешта. Не успел и рта раскрыть, как умер.