Мигель де Сервантес - Дон Кихот. Часть 2

Протоиерей Хита сказал в XIV столетии:

Испанцы в поединках называют крестными секундантов.

Обычный штраф, который налагался на членов всякого братства, отсутствовавших в дни собраний.

А esto vos respondemos, древняя формула ответов, которые давали кастильские короли на петиции кортесов. Это объясняет конец фразы, которая составлена также в стиле формулы.

Senza che tromba ô segno altro accenasse, говорит Ариост, описывая битву Градасса и Рено на меч Дуриндана и лошадь Байярт. (Canto XXXIII, str. LXXIX).

Слово algebrista происходит от algebrar и по Коваррубиасу означало в прежние времена искусство вправлять сломанные кости. И теперь еще на некоторых вывесках цирюльников-хирургов можно видеть надпись: algebrista y sangrador.

Gaban – короткий закрытый плащ с рукавами и капюшоном, употреблявшийся главным образом в путешествиях.

В Сервантесе, бедном и забытом, пришлось бы предположить, не скажу, христианскую любовь к ближнему, а наивность или низость, если бы эта фраза, вышедшая из под его пера, не была жестокой иронией.

В своей повести la Gitanilla de Madrid Сервантес раньше уже сказал: «Поэзия есть прекрасная дева, целомудренная, честная, скромная, умная, сдержанная… Она любит уединение; родинки развлекают ее, луга утешают, деревья разгоняют скуку, цветы дают наслаждение, а сама она очаровывает и просвещает всех, кто к ней приближается».

Лопе де Вега буквально повторил это выражение в третьем акте своей Доротеи. В предисловии к своей комедии El verdadero, amante, обращенном к его сыну, он тоже говорит: «Я видел много людей, которые, не зная собственного языка, гордились знанием латинского и пренебрегали просторечием, забывая, что греки не писали по-латыни, а латиняне по-гречески. Истинный поэт – такой, о каких говорят, что они являются по одному в столетие, – пишет на родном своем языке и пишет на нем образцово, как Петрарка в Италии, Ронсар во Франции и Гарсилазо в Испании».

Nascantur poetae, fiant oratores, сказал Квинтилиан.

Овидий, Искусство любит, кн. III, ст. 547, и Faeto, кн. VI, ст. 6.

Намек на Овидия, который сослан был, однако, не на острова, а к западному побережью Черного моря, и не за острое словцо, а за нескромный взгляд

Древние полагали, и Плиний вместе с ними, что лавр предохраняет от молнии. Светоний говорит о Тиберии: Et turbatiore coelo nunquam non coronam lauream capite gestavit, quod fulmine adflari negetur id genus frondis (Глава LXIX).

Шпагами с собачкой (Espadas del Perillo) назывались, по причине своей марки, шпаги фабрики Юлиана дель Рей, знаменитого толедского оружейного мастера. Лезвия их были коротки и широки. Со времени победы испанцев над арабами и завоевания Толедо (в 1085 г.), этот город в продолжение нескольких столетий фабриковал самое лучшее белое оружие во всем христианском мире. Там жили, кроме Юлиана дель Рей, и масса других оружейных мастеров, имена которых прославились. В 1617 г. Кристобаль де Фигероа в своей книге: Plaza universal de сиепсиаs y artes перечислил по именам до 18 знаменитых оружейных мастеров, живших в том же городе, и в местных муниципальных архивах еще сохраняются марки 99 фабрикантов оружия. Теперь из них не осталось уже ни одной, и забыта даже закалка стали, секрет, который мозарабы открыли испанцам.

Так Амадис Галльский, которого Дон Кихот принимал за образец, называл себя также рыцарем Львов, а затем последовательно менял это имя на Красного рыцаря, рыцаря Крепкого Острова, рыцаря Зеленого меча, рыцаря Карлика и рыцаря Греческого.

Рыцарские истории полны рассказов о битвах рыцарей со львами. Пальмерив Оливский убивал их, как ягнят, а его сын Прималеон не более церемонился с ними. Пальмерин Английский один бился против двух тигров и двух львов, а когда король Перион, отец Амадиса Галльскаго, хотел победить льва, который отнял у него на охоте оленя, то сошел с лошади, которая, испугавшись, не хотела двинуться вперед. Но не в одних этих книгах мог Дон Кихот найти пример для своего безумного поступка. Рассказывают, что, когда, во время последней Гренадской войны, католические короли получили в подарок от одного африканского эмира несколько львов, придворные дамы глядели с балкона на этих зверей в загороженном месте. Одна из них, которой служил знаменитый дон Мануель Понсе, уронила, нарочно или случайно, перчатку. Дон Мануэль в тот же миг бросился со шпагой в руке за загородку и поднял перчатку своей дамы. По этому-то королева назвала его дон Мануэлем Понсе де Леон, и все потомки его сохранили это имя, и потому-то Сервантес называет Дон Кихота новым Понсе де Леон. Эту историю рассказывали многие летописцы и, между прочим, Перес де Хита в одном из своих романсов. (Guerras civiles de Grenada, cap. XVII.)

Бои быков, прежде чем были предоставлены наемным гладиаторам, долго были в Испании любимым упражнением знати и изысканнейшим придворным развлечением. О них упоминается в латинской хронике Альфонса VII, где рассказывается о празднествах, которые устраивал Леон в 1144 г. по поводу бракосочетания инфанты доны Урраки с доном Гарсиа, королем Наваррским: Alii, latratu сапит provocatis tauris, protento venabuto occidebant… Впоследствии этот обычай распространился; установились правила для такого рода боев, и многие знатные мужи приобрели в них большую известность. Дон Луис Сапата рассказывает в интересной главе своей Miscelanea, под названием de toros y toreros, что сам Карл V бился в Валладолиде, в присутствии императрицы и других дам, с большим черным быком по имени Магомет. Несчастные случаи при этом были весьма заурядным явлением, и часто человеческая кровь обагряла арену. Летописи полны рассказов о таких трагедиях, и достаточно будет привести слова П. Педро Густава, который говорит в своей книге Bienas del honesto trabajo (disourso V): «Удостоверено, что в Испании от этих боев умирает из году в год до 300 человек…» Но ни увещания кортесов, ни проклятия папы, ни попытки воспрещения королевскою властью не могли охладить пристрастия испанцев к боям быков.

Разница между поединками (justas) и турнирами (torneos) состояла в том, что в поединках бились один против одного, а в турнирах четверо против четверых, кроме того, поединки всегда происходили верхами и на копьях, турниры же были общим названием рыцарских упражнений и заключали в себе все роды боев.