Уильям Фолкнер - Свет в августе. Деревушка. Осквернитель праха (сборник)

Как и в других произведениях Фолкнера, в этом романе история Кристмаса не единственная, она переплетается с другими историями и другими судьбами. С судьбой священника Хайтауэра, тоже бежавшего от реальности и будто вторично проживающего чужую жизнь – жизнь своего героического деда, который во время Гражданской войны ворвался в город, чтобы поджечь склады янки.

«Свет» в августе – это и пылающий дом Джоанны Верден, и огонь, пожирающий сердце и мозг Джо Кристмаса, но это и ровное сияние, исходящее от Лины Гроув и рожденного ею сына. Везмятежная вера Лины в то, что с ней не может случиться ничего плохого, оберегает ее в долгом пути, и в конце концов она обретает то, ради чего пустилась в дальнюю дорогу, – семью, отца своему ребенку.

Сам Фолкнер на вопрос о смысле названия ответил, что оно подсказано теми августовскими днями, когда вдруг повеет осенью, а воздух становится ясным, прохладным и светится особым светом. Этот свет воскрешает в памяти иные времена, иной свет, более древний, чем свет христианской цивилизации. Тут писателю и видится связь с Линой Гроув, в которой «было это языческое свойство – все принять. Она совершенно не стыдилась внебрачного ребенка, она выполняла непреложное веление времени и знала, что отец рано или поздно отыщется. Но ей он не очень-то и нужен, то есть она беспокоится об отце не более, чем женщины, зачавшие от Юпитера».

Преодолевая в воображении пространства и годы, Фолкнер тем не менее всегда писал о настоящем. Никто больше не проводил в американской литературе так убедительно мысль о том, что настоящее непременно вбирает в себя прошлое, не может не вбирать. Рассказав о предках своих современников, тех, кто был участником или очевидцем Гражданской войны, Фолкнер переходил к новой истории – уже о предках этих предков, выходцах из Старого Света. Дай ему волю, он добрался бы до праотцев, до Адама и Евы, и только тогда бы успокоился, решив, что теперь рассказал о настоящем все. (Любопытно, что даже свое пристрастие к длинным предложениям Фолкнер объяснял следующим образом: «Все предки человека, все его окружение присутствуют в нем в каждый отдельный момент. И потому человек, персонаж в повествовании в любой момент действия являет собой все то, что сделало его именно таким, и длинное предложение – попытка включить все прошлое, а по возможности и будущее в тот единичный момент, когда герой совершает какой-то поступок».)

Юг, проиграв, упустил свой шанс. Южане потеряли возможность стать уникальной нацией. И Фолкнер всю жизнь будет мучиться тем, что никому уже не дано узнать, что этот Юг мог бы подарить миру. Поражение в войне писатель вопреки логике истории объясняет проклятием прошлого, грехом рабства. «Моя страна – Юг, – писал Фолкнер, – проиграла войну… Завоеватели заняли наши дома и земли и остались в них после нашего поражения; и страна была не просто опустошена после проигранных сражений, победители еще целых 10 лет после поражения грабили то малое, что еще осталось после войны. Победители даже не пытались возродить нас как человеческое сообщество, как нацию».

У Юга были болезни, но он, по мнению Фолкнера, должен был побороть их сам, без вмешательства янки. Он сам должен был преодолеть рабство, и тогда новую историю определяли бы гордые династии Сарторисов, Компсонов, де Спейнов, Маккаслинов, а не дельцы-мошенники вроде Сноупсов. Юг подорвало не столько освобождение негров, сколько мощное внедрение пришельцев с Севера и собственной «белой швали»; именно они, не обладавшие нравственными принципами старой аристократии, захватили ключевые позиции. В известной трилогии Фолкнера – «Деревушка» (др. назв. «Поселок», 1940), «Город» (1957), «Особняк» (1959) – новые хозяева жизни все больше и больше экономически закабаляют южные штаты, утверждают разбойничью мораль.

Впервые появившийся в «Деревушке» Флем Сноупс – один из самых отталкивающих персонажей, порожденных воображением писателя. Фолкнер сам это сознавал и даже ввел в употребление термин «сноупсизм» – символ бездуховности, неспособности любить, видеть красоту. Флем мерит долларом все чувства и мечты. Как и прочим чужакам, Флему нет дела до прошлого Юга, нанесенная южанам рана не кровоточит в сердце пришельца. Путем шантажа, обмана пробирается он наверх. В отличие от остальных жителей Французовой Балки Флем лишен человеческих привязанностей и слабостей и в этом смысле неуязвим. Его не интересуют женщины – он импотент, для него в жизни существует только одно – обогащение, причем любой ценой. Женитьба на красавице Юле Уорнер – женщине, которая, как пишет Фолкнер, вызывала желание у всех мужчин от девяти до девяноста лет, – для Флема всего лишь выгодная сделка.

Фолкнер говорил, что «Деревушка» задумывалась им еще в 20– 30-е годы, тогда же делались отдельные записи, позже вошедшие в роман. В те же годы обдумывался и «Город». Так что еще задолго до написания трилогии Фолкнеру был очевиден путь Флема – от мелкого жулика до респектабельного президента банка и владельца роскошного особняка, в прошлом принадлежавшего одному из старейших аристократических семейств Юга. В беседе со студентами Виргинского университета Фолкнер сказал, что изначально Флем понятия не имел о респектабельности, но потом оказалось, что респектабельность ему необходима. «И тогда он надел эту маску, но, как только она ему больше не понадобится, он ее сбросит. Иначе говоря, у него есть цель, и он намерен ее достичь. И для достижения этой цели он применит спокойно и безжалостно любые средства. Нужна респектабельность – станет респектабельным, нужна религиозность – станет религиозным, надо уничтожить собственную жену – уничтожит».

Флем – не единственный из своего хищнического клана, кто проник на территорию Йокнапатофы. Сноупсы здесь постоянно множатся, потянувшись на Юг в предвкушении наживы. Из их среды поднялся и Кларенс Сноупс, который не без основания метит в сенаторы. Сноупсы – зараза, проникшая на Юг после поражения в войне, но писатель не смотрит на их присутствие фаталистически, они не вечны: недаром Флем погибает от руки сородича.

Итак, Юг, расставшись с мечтой о собственной неповторимой судьбе, пошел путем, предложенным победителями. И хотя внутренне Фолкнер так и не смирился с этим поражением, возможно, именно оно подарило нам великого писателя. Вновь и вновь возвращаясь мысленно в своих книгах в то роковое время, когда погибала, так и не успев родиться, новая южная нация, Фолкнер заставляет нас размышлять о Юге, о его блистательной, так рано закатившейся звезде, о его трагической судьбе. Приоткрывая дверь в прошлое, Фолкнер завораживает читателя дикими, полными «шума и ярости» картинами, такими пронзительно живыми, такими яркими, что в сравнении с ними реальный мир кажется тусклым и блеклым. Фолкнер видит неповторимую самобытность Юга в глубокой неразрывной связи между человеком и окружающим миром, родственности всего живого. И взамен утраченного старого Юга Фолкнер создает свой собственный космос, свой мир. Стать властелином целого мира – не самый плохой способ изжить комплекс побежденного.