Ди Джой Коултер - Супер ноль. Как перезагрузка мозга открывает вашу врожденную гениальность

Сейчас вы прочтете несколько бесед, и будет лучше, если вы сможете прочитать их вслух. Так вы сможете лучше подстроиться под разум людей, которые часто думают совсем не так, как вы. Всякий раз, когда я рассказывала об этом исследовании на своих занятиях в университете, мы оживляли многие из этих диалогов, создав своего рода читательский театр. Студенты разбивались на пары и разыгрывали каждый диалог. Один студент выступал в роли исследователя, а другой в роли испытуемого. Вы будете читать лишь небольшую подборку этих бесед, но если вы захотите прочитать больше, то найдете их в обеих книгах Лурии, упомянутых выше.

Исследователи нашли время, чтобы познакомиться со своими респондентами поближе. За несколько поездок в течение двух лет им удалось обсудить каждое подготовленное ими задание с пятьюдесятью-восемьюдесятью респондентами. Одни беседы происходили в чайхане аула в конце дня; интервью с женщинами, живущими в ичкари, проводили женщины (поскольку мужчинам не разрешалось иметь с ними никаких контактов); некоторые разговоры возникали спонтанно как в горных кишлаках, так и в деревнях, где проводилась коллективизация. Возникшие спонтанно разговоры постепенно сводили к одному из структурированных заданий, и, пока одни исследователи продолжали беседу, другие дословно ее записывали.

Респонденты в этих интервью принадлежали к одной из пяти различных групп: (1) женщины из «ичкари» горных кишлаков, (2) неграмотные земледельцы из этих же кишлаков, (3) молодые женщины, которые посещали кратковременные курсы воспитателей детского сада, но еще не обучились грамоте, (4) колхозники и организаторы, которые прошли краткие курсы, но оставались малограмотными и (5) женщины-студентки, которых приняли в учительский техникум после двух– или трехлетнего обучения и которые были грамотными.

Двумя первыми задачами были название и группировка цветов. Испытуемым предъявляли мотки шелка или шерсти различных цветов и оттенков.

Студентки и колхозники использовали категории названий цветов так, как это делали бы ученики городской школы, хотя некоторые колхозники знали мало слов для обозначения цвета. Один из них пояснил: «Мужчины не знают цветов, и все называют “синим”» [13]. Тем не менее, большинство представителей этих групп без труда группировали цвета по категориям.

Совсем по-другому справились с заданием женщины из ичкари, которые занимались вышиванием и поэтому много работали с цветом. Названия цветов, которые они использовали, были связаны с объектами, которые имели такую окраску: персик, печень, ирис, лежалый хлопок и так далее. Просьба сгруппировать цвета вызвала у этих женщин полное недоумение и протест: «Этого нельзя сделать. Здесь нет похожих, вместе их класть нельзя». Если их заставляли сгруппировать их, они могли поместить более светлые оттенки в одну группу, а темные в другую. Если экспериментатор продолжал настаивать, то примерно половина из них могла неохотно сгруппировать их так, как хотел исследователь, но они по-прежнему не были согласны с этим. Остальные упорно продолжали утверждать, что этого сделать нельзя. Очевидно, что образы, связанные с каждым цветом, были гораздо важнее для них, чем любые слова, которые могли бы группировать их вместе.

Следующие две задачи подразумевали называние и группировку геометрических фигур. Субъектам показывали рисунки: круги, треугольники, прямоугольники, трапеции, горизонтальные линии и неполные круги и треугольники.

Пятая группа, студентки педагогического техникума, назвали и сгруппировали все фигуры по названию формы, не важно, были ли они светлыми или темными, с пунктирными или сплошными контурами. Другие группы, за исключением женщин из ичкари, использовали названия формы для большинства рисунков, но могли дать некоторым из них названия объектов, которые им эти фигуры напоминали. Женщины из ичкари не знали названия категорий и обозначали каждую фигуру как название предмета. Например, они называли полный круг тарелкой, ситом или ведром, а треугольник – амулетом или стременем. Когда их просили сгруппировать их, они снова возражали, говоря, что это нельзя сделать. Однако под воздействием настойчивых просьб исследователей они пытались установить связи между некоторыми из них.

Например, по поводу квадрата с пунктирными контурами и прямоугольника они говорили: «Эти похожи. Этот – клетка для птиц, а эта – кормушка в клетке». По поводу квадрата и трапеции: «Это маленькое ведро для кислого молока, а это чашка для сливок».

Женщины из ичкари использовали свои зрительные навыки, чтобы представить реальные ситуации, которые могут объединить объекты, и противились применению слов в качестве инструментов для сортировки. Это сопротивление проявлялось и у неграмотных крестьян, когда задачи стали более сложными, но не у тех, кто учился грамоте.

Вот два примера. Первый касается неграмотного крестьянина, а второй малограмотного. Вы заметите, что эти две записи также содержат замечания интервьюера. В этой задаче испытуемому показывали четыре карточки с рисунками (молоток, пила, полено и топор) и спрашивали: «Какие из этих предметов можно назвать одним словом?» Разговор с неграмотным крестьянином из глухой деревни развивался так:

Ответ: «Как же это? Если назвать все три одним словом “молоток”, тоже неверно будет!..»

Отказ от обращения к обобщающему названию.

Вопрос: «Но один человек выбрал три предмета – молоток, пилу и топор и сказал, что они схожи».

Ответ: «Пила, молоток и топор все должны работать вместе, но полено тоже должно быть вместе с ними!»

Соскальзывание на практическую ситуацию.

Вопрос: «Как ты думаешь, почему он выбрал эти три вещи, а не полено?»

Ответ: «Может быть у него много дров, но, если он останется без дров, он ничего не сможет делать».

Объяснение в пределах практической ситуации.

Вопрос: «Да, но ведь молоток, пила, топор – инструменты».

Ответ: «Да, но если у нас есть инструменты, то нужно дерево, без него мы ничего не построим».

Разговор с малограмотным двадцатилетним жителем Ташкента был совсем другим и развивался так:

Вопрос: «Какой предмет здесь лишний?»

Ответ: «Здесь не подходят дрова. Они стоят все время на земле, а остальные три вещи можно использовать, хотя и для разной работы».

Категориальная классификация без обозначения обобщенным названием.

Вопрос: «А некоторые говорят, что молоток здесь не подходит».

Ответ: «Я не знаю, правильно или неправильно. Это – полено, это – топор. Если топор туда не пройдет, можно бить его молотком».

Соскальзывание на ситуацию.

Вопрос: «А как можно эти три вещи назвать одним словом?»