Брэд Гилберт - Победа любой ценой. Психологическое оружие в теннисе: уроки мастера

Многие преподаватели физкультуры и тренеры по теннису в школах и колледжах по всей стране сделали чтение «Победы любой ценой» обязательной частью учебной программы для своих подопечных. Доподлинно известно, что главные тренеры в таких учебных заведениях, как техасский А и М, Вашингтонский университет, Стэнфорд, Калифорнийский университет в Беркли, Университет Флориды и многие другие, раздавали каждому участнику своих команд по экземпляру «Победы любой ценой» для досконального изучения. Дик Гоулд, получивший почетный титул «Лучший тренер десятилетия» в первом дивизионе Национальной студенческой спортивной ассоциации, отозвался о «Победе любой ценой» как о «великолепной» книге.

Даже Майкла Чанга видели покупающим ее. В Японии эта книга печатается отдельными главами в ведущем теннисном журнале этой страны – «Теннис Классик»; скоро выйдет в свет ее европейское издание. Представьте себе, она понравилась даже Тони Беннетту.

Но кроме всего перечисленного за это время произошло еще кое-что, благодаря чему «Победа любой ценой» привлекла к себе еще больше внимания, а именно: Андре Агасси попросил Брэда Гилберта стать его тренером. Спустя двенадцать месяцев после этого Агасси поднялся с тридцать второго места в мировом рейтинге на первое и выиграл два турнира «Большого шлема», включая Открытый чемпионат США.

Неожиданно такие «далекие от тенниса» издания, как «Нью-Йоркер», «Эсквайр», «Нью-Йорк Таймс», «Менс Джорнал» и «Ньюсуик», начали упоминать «Победу любой ценой» в своих статьях, посвященных стремительному взлету Агасси на вершину теннисного Олимпа и роли, которую сыграл в этом взлете Брэд Гилберт. Совсем недавно Теннисный регистр США присудил Брэду звание «Тренер года».

В двух различных интервью я попросил каждого из них дать оценку другому и поделиться своими мыслями на тему самых необыкновенных отношений между теннисистом и его тренером за всю историю этого вида спорта.

Ниже приводятся размышления Тренера номер один и Теннисиста номер один об их поражениях, победах и пути к вершине Олимпа.

«Давай же, Андре. Сместись в центр! Сместись в центр!» Я смотрю, как Майкл Чанг постукивает мячом, готовясь к подаче во время этого важного полуфинального матча на турнире Sybase Open в 1996 году. Я знаю, что может произойти.

Мой соавтор Стив Джеймисон наклоняется ко мне и делает удивленное лицо. «Зачем в центр?» – спрашивает он.

Бум! Чанг подает навылет по центру и выходит вперед 4–2 в третьем сете матча, который он по-хорошему должен был бы уже проиграть в двух сетах. Джеймисон кивает головой под шум трибун. Андре весь покрыт испариной. «По центру! По центру! – думаю я. – У нас большие проблемы. Если позволишь Чангу продолжать матч в том же духе, ты проиграл».

Главное, что я усвоил с тех пор, как начал тренировать Андре, – это что играть гораздо труднее, чем быть тренером. Сидя на трибуне, куда как просто внимательно следить за матчем и видеть все, что происходит на корте, кто, что и как делает. Совсем другое дело – находиться на площадке и сражаться не на жизнь, а на смерть. Там очень легко быть сбитым с толку, а Андре был именно сбит с толку – зрителями, Чангом, ошибками, вызванными, быть может, его собственной нетерпеливостью. Даже его любимая бандана начала его раздражать.

Удобно расположившись в ложе для друзей игроков, я мог видеть, что Майкл наносит Андре самые болезненные удары, когда подает ему по центру, причем старается делать это при розыгрыше каждого решающего очка. Зачем он это делает? Чанг невысокого роста, где-то метр семьдесят с небольшим, и ему труднее подавать в сторону, поскольку сетка выше по бокам. Это элементарная физика или геометрия. Как бы то ни было, ему легче нанести урон противнику, подавая по центру как во второй, так и в первый квадрат. У парня вроде Сампраса такой проблемы не бывает, потому что его выручают более высокий рост и длинные руки. Рост Пита может быть всего лишь метр восемьдесят три, но, когда он подает, кажется, что в нем все два десять, и он очень любит подавать широко в сторону. И может делать это даже в самые напряженные моменты.

Чангу же, несмотря на наличие у него новой, удлиненной ракетки, гораздо сложнее подать косо, особенно под прессингом. Вместо этого он бил по центру и набирал очки. В какой-то момент он подал по центру девять раз подряд, причем в пяти случаях это были либо явно выигрышные удары, либо удары, очень сложные для приема. Он делал это вновь и вновь. Если он выходил вперед в гейме, то подавал в сторону, но не в другие моменты. Только по центру.

Этот матч субботним вечером под Сан-Франциско был особенно важен, поскольку, если Андре его выигрывал, он выходил в финал, где ему в воскресенье предстояло встретиться с Питом Сампрасом. А победитель этого матча, в свою очередь, должен был подняться на самую верхнюю ступеньку в мировом рейтинге. Это был бы первый в истории тенниса случай, когда за титул первой ракетки сражались бы два спортсмена, ни один из которых этим титулом не обладал. (Томас Мустер совсем недолго занимал первое место в мировом рейтинге в феврале 1996 года, но, уступив в первом круге другого турнира, должен был вот-вот лишиться этого титула. Победитель же назначенного на воскресный вечер финального матча Агасси – Сампрас становился первой ракеткой мира.)

Победа в этом матче могла бы стать для Андре прекрасным началом теннисного сезона 1996 года – идеальная возможность вновь войти в форму после того, как он порвал грудную мышцу в одном из матчей на Кубок Девиса и не играл целых три месяца, вплоть до Открытого чемпионата Австралии 1996 года, где Чанг обыграл его в трех сетах.

Этот вечер неплохо начинался для Андре. Он бил мощно, очень сосредоточенно и методично и выиграл первый сет со счетом 6–2. И даже не вспотел. Второй сет пошел еще лучше, потому что Чанг начал допускать несвойственные ему невынужденные ошибки, пытаясь что-то изменить. Чтобы Чанг начал дарить очки своему сопернику? Да это все равно что снег в Лас-Вегасе. Такое случается крайне редко. Итак, Андре выиграл один сет и ведет 4–2 во втором. Восемь очков отделяли его от путевки в финал. Но тут-то все и началось.

Сначала я и не заметил, как потихоньку начало меняться соотношение сил. Чанг берет себя в руки и перестает жертвовать очки, чего я от него и ожидал. Но одновременно с этим Андре начинает немного спешить, старается слишком быстро завершить розыгрыш очка. Он часто ошибается на первой подаче и позволяет Чангу принимать вторую. Он, вероятно, решил поскорее закончить матч, но, как ни крути, изменил рисунок своей игры. Едва заметное, но все же изменение.