Джек Кэнфилд - Всё, что душа пожелает, или Фактор Аладдина

– Вот если бы в течение последующих двух лет все у тебя пошло идеально, то какие изменения ты хотел бы видеть в своей жизни?

Я вообще никогда не думал на эту абстрактную тему, а потому только посмотрел на Ричарда и пожал плечами.

– Ладно, подумай на этот счет, – продолжил он. – Одного только не пойму. Ведь если бы ты собирался перекусить в столовой, то разве не подумал бы сперва о том, какие блюда собираешься взять себе на обед?

– Ну, наверняка бы прикинул.

– Хорошо, а теперь подумай хорошенько и скажи, какие перемены ты хотел бы видеть в твоей единственной и неповторимой жизни?

– Знаешь, мне бы хотелось бросить курить.

– Это нормально, – сказал он. – Давай дальше.

– Ага, я бы хотел весить восемьдесят пять кило.

– Хватит, – прервал меня Ричард. – Я же не спрашивал у тебя о твоих мыслях и соображениях по поводу того, каких показателей ты в состоянии достичь. Я задал тебе совершенно конкретный вопрос: чего ты действительно хочешь добиться?

В тот момент до меня вдруг дошло, что человеческий разум, формулируя свои желания, способен исходить только из того, чего, по его мнению, он реально способен достичь. А это мнение целиком базируется на том, как складывалась наша жизнь в прошлом. И потому теперь я сказал:

– Хочу весить шестьдесят пять килограммов. – По правде говоря, такого веса у меня не было с десятилетнего возраста, и, чтобы уточнить, я спросил:

– А если я достигну этого веса (мой рост – сто шестьдесят пять сантиметров), то какой размер я тогда буду носить?

– Ну, штаны у тебя будут размера сорок шестого.

В тот момент я носил пятьдесят восьмой, а посему даже мечтать не мог о сорок шестом – это представлялось мне совершенно немыслимым. Ричард тем временем продолжал:

– А теперь скажи, вот если бы ты прямо сейчас стал на весы и потянул своих шестьдесят пять кило, то как изменилась бы твоя жизнь?

Тут уж я действительно понял, о чем речь, а этот день стал для меня днем номер один того предстоявшего мне периода, когда, даже продолжая весить свои сто пятнадцать килограммчиков, в своих мыслях я думал и действовал так, будто уже опустился до вожделенных шестидесяти пяти. Представьте себе, в тот памятный день я даже купил себе одежду, в которую смогу вписаться, когда дойду до этого фантастического веса. Мне потребовалось ни много ни мало – целых полтора года, чтобы сбросить лишний жир и стать стройным, но в конечном счете я действительно свободно влез в ту одежду, которую приобрел давным-давно, в свой день номер один. Самым важным в этом деле оказался фактор веры.

Вы учите людей, как им смотреть на вас, тем, как вы смотрите на себя сами.

Вас ожидают гораздо более полноценные и глубокие отношения как с любым человеком, который вам уже давно знаком, так и с людьми, которых вы встречаете впервые. Ваши контакты с сослуживцами станут теснее, а дома у вас будет гораздо больше близости с теми, кого вы любите. И единственное, что вам понадобится для этого сделать, – почаще обращаться к окружающим с просьбами. Просите уделить вам время, просите понимания и просите о сотрудничестве.

В мои детские годы мы жили в страшной бедности. Я был настоящим уличным пацаненком. Мои мать с отцом не больно много понимали в том, как действительно устроен этот мир. Но зато меня это ужасно интересовало. И я обычно всеми правдами и неправдами пробирался в сауны и сидел там с местными предпринимателями до тех пор, пока у меня не наступало самое настоящее обезвоживание организма. Но я быстро приходил в норму и продолжал таскать этим сильным мира сего воду, выполняя у них обязанности мальчика на побегушках – в основном только для того, чтобы иметь возможность сидеть в сауне и слушать их разговоры про бизнес и про жизнь. Ради этого я готов был торчать там хоть до двух часов ночи.

Они и так, и сяк старались выкурить меня из бани, говоря, что для такого пацана совсем не дело оставаться в подобном месте до глубокой ночи. Но я не желал уходить, поскольку мне хотелось слушать и слушать их истории, а еще хотелось порасспрашивать их, что я и делал, обрушивая на них кучу самых разных вопросов.

Из всех поступков, которые я совершал в жизни, эти посиделки в сауне казались очень многим людям едва ли не самыми возмутительными и вызывающими. Мои друзья носились по улицам и занимались делом: усиленно продавали наркотики, – а я торчал день и ночь здесь, в сауне, слушая, как эти мужчины взахлеб рассказывают удивительные истории об успехе, здоровье и семейной жизни.

Самый важный вопрос из всех, по каким я когда-либо обращался с просьбой, привел меня на мою первую работу в сфере продаж. Мне было тогда пятнадцать, и в течение всего лета я поначалу трудился в компании строительных материалов, точнее, у них на складе. В основном я исполнял обязанности грузчика, так что мне приходилось таскать тяжеленные стройматериалы по всему складу, довольно-таки большому. Работа на этом складе, особенно моя, была, прямо скажем, несладкой – потной, грязной и тяжелой. Но через какое-то время я заметил, что рядом с нашим кошмарным складом имелось совсем другое здание – офисное. А затем стал подмечать и особенности этого административного здания.

Прежде всего, там имелись кондиционеры и люди не были ни потными, ни грязными. Во-вторых, в этом здании крутилась куча женщин и девушек. В тот момент мне казалось, что в мире, пожалуй, нет и не будет лучшего места для работы. И вот в один прекрасный день я зашел туда, чтобы воспользоваться их чистым туалетом. А на выходе из этого уютного помещения (разумеется, тоже снабженного кондиционером) нечаянно подслушал разговор генерального директора всей этой компании и начальника отдела сбыта, которые в коридоре обсуждали какую-то проблему.

Как оказалось, их лучший агент по отысканию заказов, который обзванивал потенциальных клиентов, завлекал их и был лидером продаж среди всех коммивояжеров этой немаленькой фирмы, серьезно заболел. В результате компания недобирала заказов, у них не хватало опытных агентов, и они пытались найти выход из положения. Когда я краем уха услышал эту беседу, то остановился за углом и сперва получше присмотрелся к главному из мужчин по фамилии, как я прочел на лацкане, Бен Крамер, которого я сегодня нежно называю дядюшкой Беном, а потом произнес всего одно слово:

– Бен. – Он поднял взгляд на меня, и после паузы я продолжил: – А почему бы вам не позволить заняться этим делом мне?