Регина Бретт - Будь чудом. 50 уроков, которые помогут тебе сделать невозможное

Я обнаружила, что лучший способ выключить шум – это включить тишину.

Однажды два незнакомца забрели на нашу подъездную дорожку. Этих подростков я никогда раньше не видела. Один выдернул из снега шест снегоочистителя и стал бродить по заднему двору.

Я наблюдала за ними со второго этажа, боясь, как бы они что-нибудь не стянули. Я ожидала худшего просто потому, что не знала их. Не присматривают ли они дома для ограбления? Не собираются ли расколотить шестом окно?

Прежде чем я успела решить, что делать, муж вышел на улицу и поприветствовал их: «Эй, парни, как дела? Эта штука нужна нам для снегоочистителя, так что вам придется поставить ее на место».

Он поболтал с ними, они вернули шест на место, затем перелезли через соседскую изгородь, чтобы срезать путь домой. Я смотрела им вслед, пока они не скрылись из виду, по-прежнему сомневаясь относительно их намерений.

Весь день я чувствовала себя виноватой за то, что заподозрила худшее. В детстве я сама срезала путь по чужим дворам, чтобы побыстрее добраться до дома. Так же делала и моя дочь. Мы посмеивались над пожилой соседкой, которая сама шла домой прямиком через все дворы, но впадала в ярость, когда чужие детишки шатались по ее саду.

Я ожидала худшего просто потому, что не знала их. Не присматривают ли они дома для ограбления? Не собираются ли расколотить шестом окно?

В другой раз я ожидала худшего, когда увидела в аптеке стайку мальчишек в широченных штанах, которые шептались и хохотали, сбившись в кучку. Какая мысль первой пришла мне в голову? Воришки.

Мой муж, который в каждом человеке ищет лучшее, завязал с ними беседу. Он расспросил их, в какую школу они ходят и какие оценки получают.

Когда пришла моя очередь расплачиваться, мне не хватило 25 центов. Я окликнула мужа, чтобы он дал мне монетку. Он меня не услышал, зато услышал один из ребят. Он подошел ко мне, сунул руку в карман и протянул мне четвертак. «Держите, мисс», – сказал он.

Сердце мое растаяло.

Почему я всегда ожидаю от незнакомых людей худшего? Я подвергаю сомнению их поведение, но мне следовало бы подвергать сомнению собственное. Я захлопываю свое сердце и думаю, что это каким-то образом усиливает мою защищенность.

Интересно, закрываются ли сердца других людей, когда я говорю слишком громко или слишком много, или роняю бранные словечки, или пересыпаю свою речь саркастическими замечаниями, чтобы казаться остроумной?

Закрываются ли они, когда я слишком громко включаю музыку в стиле кантри или сигналю клаксоном машины, чтобы поздороваться или попрощаться с друзьями и родственниками?

Джордж Бернард Шоу писал, что главное – не просто иметь плохие или хорошие манеры, но проявлять эти самые манеры одинаково в общении с каждым. Что случилось бы, если бы мы каждого человека авансом считали хорошим, а не плохим? Каким был бы наш мир, если бы мы раскрывали свои сердца навстречу всем?

В детстве я пела по воскресеньям в церкви молитвенный гимн святого Франциска «Сделай меня проводником Твоего Мира». Но я никогда не понимала, как на самом деле быть этим проводником. Я повторяю эту молитву каждое утро в качестве декларации своей миссии, но стала понимать ее по-новому, когда моя сестра Джоанна прислала мне экземпляр книги «Несвязанная душа» Майкла Сингера.

Он писал о том, что все мы строим себе такую жизнь, которая защищает нас от обид и друг от друга, а в конечном счете – и от самой жизни. Мы закрываемся от других, чтобы защитить себя, а в итоге становимся пленниками своих страхов. Мы запираемся внутри себя, становясь испуганными человечками, которые не желают развиваться.

Почему я всегда ожидаю от незнакомых людей худшего? Я подвергаю сомнению их поведение, но мне следовало бы подвергать сомнению собственное. Я захлопываю свое сердце и думаю, что это каким-то образом усиливает мою защищенность.

А как оставаться открытым? Майкл Сингер говорит: секрет в том, чтобы перестать закрываться. Слишком многие страдают от блокировки сердца, вызванной страхом. Писатель Эммет Фокс сравнивал этот открытый духовный канал с водопроводным шлангом. Когда поливаешь лужайку, по нему течет бесконечный поток воды, если что-нибудь не преграждает ей путь. Наступи на шланг или согни его – и она не течет. Вода – источник – по-прежнему существует, но канал блокирован.

Бо̀льшую часть своей жизни я старалась защитить себя от боли и обид. Я научилась закрываться, как настоящий профессионал. А потом обнаружила, что мир наполняется возможностями тогда, когда остаешься открытой. Он становится куда более волшебным местом. Позвольте мне рассказать о зимнем вечере, когда одна женщина раскрыла свое сердце – и тем самым начала цепную реакцию.

В том марте я планировала поехать на кливлендский международный фестиваль вместе с мужем, но большинство дорог были перекрыты. Снега навалило столько, что люди едва отваживались высунуть на улицу нос. Мы знали, что машина не выберется даже с нашей подъездной дорожки. А если и выберется, то в случае чего никто нас не спасет. В такой вечер не найдешь грузовика с буксиром. Только глупец выйдет из дома в такой вечер. По крайней мере, я так думала.

Муж согласился, но несколько часов спустя объявил: «Пойдем поужинаем. Пойдем пешком». Пешком? Мой муж собирается идти пешком?! Мне даже захотелось пощупать его лоб. У него действительно был жар – что-то вроде клаустрофобии. Проводить субботний вечер дома для такого экстраверта – это чересчур.

Он натянул на себя куртку, похожую на спальный мешок с рукавами. Новоявленному северному жителю пришлось смотреть в зеркало, чтобы выяснить, как застегнуть все эти крючочки, молнии и липучки.

Мы осторожно выбрались на подъездную дорожку и медленно пошли к «Найт-тауну» – джазовому клубу и ресторану, расположенному в полумиле от дома. Уже стемнело, на улицах никого не было. Пара призрачных фигур маячила впереди. Ни одной машины мы не увидели.

Мы закрываемся от других, чтобы защитить себя, а в итоге становимся пленниками своих страхов.

В ресторане, сидя за столиком, мы потихоньку оттаяли. Поболтали с персоналом, потом ушли. Мне хотелось побыстрее оказаться дома. Идти предстояло вверх по холму, а мои заледеневшие джинсы во время ужина отсырели и промокли.

Сквозь снежную дымку мы увидели три пары тормозных огней, горевших как красные глаза. Внедорожник и минивэн остановились, чтобы помочь машине, застрявшей на холме. Ее колеса не цепляли снег, она все время сползала вниз. Какому дураку вздумалось сесть за руль в такой вечер? – поразилась я.