Антонио Менегетти - Шизофрения с точки зрения онтопсихологии

Важной датой является 1904 год, когда появился первый закон о регуляции психиатрических клиник в Италии, который действовал до появления закона № 180 1978 г. (L.180/1978). В 1881 г. В Италии было 39 государственных психиатрических больниц, в которых содержались 16 655 психически больных, и 9 частных клиник. На самом деле великий эрцгерцог тосканский уже в 1783 г. выпустил закон, который регламентировал деятельность психиатрической больницы во Флоренции и устанавливал официальное образование по психиатрии.

После открытия нейрона как основополагающей единицы нервной системы, отмеченного Нобелевской премией в 1906 г., химической активности в синапсе и электрической активности головного мозга (первое ЭЭГ было сделано в 1929 г.) появляется новое направление исследований известное как биологическая психиатрия, которая стремится доказать биологические различия между психической нормой и патологией.

В 1954 г. было основано Общество биологической психиатрии, члены которого были убеждены, что головной мозг является местом нахождения духа.

Вплоть до сегодняшнего дня однако биологическая психиатрия является научной утопией, не нашедшей никаких доказательств, поскольку не было обнаружено никакого различия в электрической или онейрической деятельности головного мозга здорового человека и психически больного.

Одновременно с этим продолжаются эмпирические исследования терапевтических приемов, появившихся с возникновением учреждений психиатрической помощи, о которых уже говорилось ранее и которые В. Андреоли определяет как «лечебные пытки».

«Когда игрушка не работает, ребенок ее бросает или ударяет о землю, и зачастую она снова начинает работать. Этот детский способ поведения оказывался действенным с механическими игрушками. И таков же принцип шоковой терапии. Психически больной – это поломанный человек, и «встряхивая его», он снова может начать функционировать» [25] Andreoli V. Un secolo di follia. Milano: BUR, 1998, p. 168. .

Первой попыткой «встряхивания» стало введение в терапию психически больных искусственно вызванной малярии (1917), потом инсулиновой комы (1928), а потом эпилепсии (1933‒1935), полагая что эти заболевания могут привести к исцелению от психического заболевания.

В 1937 г. директору клиники нейропатологии и психиатрии Римского университета Уго Черлетти при посещении скотобойни и ассистировании при наложении электрического провода на голову свиней с целью оглушить их, чтобы спокойно убить, пришла идея электрошока.

Принцип, лежащий в основе электрошока, используется до сих пор и заключается в том что вызывание припадков с помощью электрических разрядов оказывает антагонистическое действие при психических заболеваниях. На практике это подобие эпилептического шока с той разницей, что последний вызывается инъекциями кардиазола, в то время как при электрошоке используется электрический ток.

Принцип перерождения после смерти лежит в основе лечения сном, которое до сих пор используется и появилось в 1922 г. с работой Я. Клейси, убежденного что психомоторное возбуждение вызвано воспалением головного мозга, поэтому в данном случае полезен отдых.

Э. Мониш, португальский невролог и политик, изобрел и применил впервые фронтальную лоботомию, известную сначала как лейкотомия [26] Leuco – белый. Прим. пер. , поскольку разъединяемые лобные доли связаны между собой нервными волокнами белого вещества.

В дальнейшем применялись различные операционные техники, которые используются и до сих пор.

Практически в то же самое время, что и Фрейд, очень важный вклад вносит К. Ясперс, хотя и совсем в ином ракурсе.

Ясперсу, который определяет свой подход как психопатологический, интересны исследования и описания психических заболеваний не в том виде, как они проявляются для внешнего наблюдателя, а как проживаются самим больным субъектом.

Иными словами он перемещает внимание с проявлений болезни на стоящие за ней переживания, «осмысленный опыт» в протекании психической деятельности человека, всегда признавая, что никакой опыт не существует сам по себе и что психическое нарушение всегда является общим нарушением.

Психопатология заявляет о своей независимости в целом от медицины и биологических наук, которые противостоят ей, поскольку психическое заболевание является фактом исключительно человеческим, а также не может быть исследовано как природное явление. Кроме того, как наука переживаемого человеком опыта, психопатология требует со стороны исследователя не просто безучастного наблюдения, а некоего усилия в соучастии и понимании. За пределами любого человеческого познания остается большая проблема того, кем именно является человек.

Согласно Ясперсу, в психической жизни наиболее глубинным является различие между жизнью, в которой мы можем участвовать аффективно и которая понятна, и той, которая остается по сути непонятной, то есть чуждой шизофреничной психической жизнью, даже при отсутствии бредовых идей.

Среди последних Ясперс приводит описания пациентов-шизофреников ощущений навязанных психических процессов. Другими словами они не чувствуют себя свободными, не чувствуют себя хозяевами самих себя, не ощущают своих движений, мыслей, чувств, но ощущают себя под влиянием чуждой силы и если это состояние становится ярко выраженным, они ощущают себя марионеткой, движимой или укладываемой спать по усмотрению. В связи с этим они говорят, что на них влияют машины, сложные аппараты или что они находятся под влиянием сверхъестественных сил, которые действуют в реальном мире.

Разумеется Ясперс не понимает доводов пациентов, но его огромная научная заслуга заключается в том, что он не исключил и не цензурировал эту информацию, которая могла бы привести к раскрытию тайны шизофрении.

«Оставляя в стороне попытки феноменологического описания психопатологии и поиска причинной составляющей, которые Ясперс и сам признает безнадежными, я считаю возможным обобщить новизну, внесенную Ясперсом в проблему изучения психопатологии, в трех аспектах.

Первый аспект: накопив достаточное число феноменов, мы должны постараться увидеть то, что стоит за ними, то есть всмотреться в переживания конкретного больного человека. (…)

…мы приходим ко второму аспекту. Действительно, шизофреник постоянно говорит о том, что находится под давлением чего-то, от чего не в силах избавиться, влияние чего он вынужден претерпевать на себе, но не может сделать так, чтобы это прекратить, освободиться, в общем, ощущает себя марионеткой.