Вильгельм Райх - Характероанализ. Техника и основные положения для обучающихся и практикующих аналитиков

Предпосылкой будущего невротического заболевания является структура характера личности, которая не допускает создания сексуально-экономического бюджета. Т. е. главное условие заболевания – не детский сексуальный конфликт и эдипов комплекс сам по себе, а способ, которым они разрешались. Но поскольку это разрешение само в значительной мере определено формой семейного конфликта (интенсивностью страха наказания, широтой границ, в которых дозволено удовлетворять влечение, характером родителей и т. д.), в конечном счете именно он определяет развитие Я маленького ребенка вплоть до эдиповой фазы, а в ней – путь к неврозу или к упорядоченной сексуальной экономике как основе социальной и сексуальной потенции.

Характерно-невротический базис реагирования отличается тем, что он зашел слишком далеко и привел к такому затвердению Я, что в дальнейшем оно становится неспособным к упорядоченной сексуальной жизни и сексуальным переживаниям. Это приводит к тому, что бессознательные силы влечения не получают энергетической разрядки, а сексуальный застой не только остается перманентным, но и постоянно возрастает. В качестве ближайшего следствия этого мы наблюдаем постоянный прирост характерных реактивных образований, направленных против сексуальных притязаний, которые возникают в связи с актуальными конфликтами в важных жизненных ситуациях (аскетическая идеология и т. д.). И поэтому, как в круговороте, усиливается застой, который ведет к появлению новых реактивных образований в форме фобической предусмотрительности. Однако застой увеличивается быстрее, чем усиливается броневая защита, пока, наконец, реактивное образование уже не перестает быть адекватным психическому напряжению. И тогда происходит прорыв вытесненных сексуальных желаний, которые тут же отражаются посредством симптомообразования (образования фобии или ее эквивалента).

В этом невротическом процессе друг на друга наслаиваются и друг друга пронизывают различные защитные позиции Я; тогда в поперечном разрезе личности мы обнаруживаем рядом друг с другом характерные реакции, которые относятся к различным периодам развития индивида. В фазе окончательного крушения Я профиль личности напоминает местность после извержения вулкана – нагромождение горных пород, относящихся к разным геологическим пластам. Но в этом беспорядке можно быстро выявить основной смысл и кардинальный механизм всех характерных реакций, которые, будучи однажды установленными и понятыми, кратчайшим путем приведут к центральному инфантильному конфликту.

Какие дифференцирующие условия формирования здоровой и патологической броневой защиты уже известны сегодня? Наше исследование формирования характера останется бесплодной теорией до тех пор, пока мы не сможем ответить на этот вопрос более или менее конкретно и благодаря этому не дадим педагогике точку опоры. Однако при наших нынешних сексуальных порядках выводы, которые из этого следуют, ставят педагога, желающего воспитать здорового человека, в весьма затруднительное положение.

Прежде всего нужно еще раз подчеркнуть, что формирование характера зависит не просто от того, что сталкиваются влечение и фрустрация, а от того, каким способом это происходит, в какой момент возникают конфликты, формирующие характер, и с какими влечениями они связаны.

Попытаемся при изобилии условий создать определенную схему для первоначальной ориентировки. Для этого рассмотрим следующие принципиальные возможности. Результат формирования характера зависит от:

момента, когда наступает фрустрация влечения;

частоты и интенсивности фрустраций;

влечений, которые подвергаются основной фрустрации;

соотношения между позволением и фрустрацией;

пола главного фрустрирующего лица;

противоречий в самих фрустрациях.

Все эти условия определены соответствующими социальными правилами воспитания, морали и удовлетворения потребностей, т. е. в конечном счете данной экономической структурой общества.

Так как целью будущей профилактики неврозов может быть только создание характеров, которые, с одной стороны, придают Я достаточно стойкости в противостоянии с внешним и внутренним миром, но, с другой стороны, предоставляют также сексуальную и социальную свободу действий, необходимую для психической экономики, мы должны прежде всего прояснить, какое последствие имеет в принципе для ребенка каждый отказ от удовлетворения влечения.

Всякая фрустрация в духе нынешних воспитательных мер обусловливает отток либидо в Я и тем самым усиление вторичного нарцизма; уже это означает характерное изменение Я в смысле повышения чувствительности Я, которая выражается, например, в виде робости и повышенной готовности к реакциям страха. Если фрустрирующего человека – как это обычно бывает – любят, то сначала по отношению к нему развивается амбивалентная установка, которая затем переходит в идентификацию: ребенок наряду с фрустрацией также перенимает определенные черты характера этого человека, а именно те из них, которые направлены против собственного влечения. В таком случае конечным результатом для влечения является, по существу, вытеснение или какой-либо иной способ избавления от него.

Однако воздействие фрустрации на характер различается в зависимости от момента, когда она затрагивает влечение. В начале развития влечения она приводит к тому, что вытеснение оказывается слишком успешным; хотя победа является полной, влечение теперь оказывается недоступным ни сублимации, ни сознательному удовлетворению. Например, слишком раннее вытеснение анальной эротики нарушает развитие анальных сублимаций и подготавливает тяжелые формы анальных реактивных образований. В характерологическом отношении важнее то, что в результате исключения влечений из структуры личности происходит нарушение общей активности. Это видно, например, у детей, у которых слишком рано были заторможены агрессия и моторное удовольствие. В дальнейшем это проявляется в виде торможения работоспособности.

На вершине своего развития влечение уже едва ли может быть подвергнуто полному вытеснению. Здесь фрустрация способна создать только неразрешимый конфликт между запретом и стремлением: если внезапная и непривычная фрустрация застает влечение на вершине его развития, то это создает почву для развития импульсивной личности [23]. Ребенок в этом случае не принимает запрет полностью, но у него возникает сильное чувство вины, которое со своей стороны опять усиливает импульсивное поведение вплоть до навязчивого импульса: поэтому мы встречаем у импульсивных психопатов такую нескладную структуру характера, которая противоречит постулату о достаточной броневой защите от внешнего и внутреннего. Для импульсивных лиц характерно то, что не реактивное образование против влечения, а само влечение (преимущественно садистские импульсы) служит защите от воображаемых опасных ситуаций, а также от угроз со стороны влечения. Так как вследствие расстроенной генитальной структуры либидинозная экономика пребывает в упадке, сексуальный застой усиливает страх, а вместе с ним и характерные реакции, порождая порой всякого рода эксцессы.