Джулиан Гатри - Как построить космический корабль. О команде авантюристов, гонках на выживание и наступлении эры частного освоения космоса

Питеру эта история понравилась. Он вкратце рассказал Берту свой вариант истории любви и расставания с НАСА. Он сказал, что, когда стал осознавать, что НАСА – это не та организация, которая отправит его в космос, он начал размышлять о своей медицинской степени в ином свете. Ему захотелось разобраться в проблеме человеческого долголетия. Он решил, что нужно изобрести способ увеличения продолжительности жизни настолько, чтобы вывести ее за предел в 122 года. И он надеялся, что знания, приобретенные в Гарвардской медицинской школе, помогут ему понять, что нужно делать для того, чтобы прожить столько, чтобы успеть попасть в космос.

После ухода Питера и Марка Берт почувствовал себя несколько озадаченным. Этот фанат космоса получил в МТИ два диплома и окончил Гарвардскую медицинскую школу, не имея намерения заниматься практической медициной? Кто еще стал бы продираться сквозь все тяготы медицинской школы, чтобы потом – сознательно – так и не стать врачом?

А Марк и Питер на обратном пути не могли говорить ни о чем другом, кроме как о загадочном и обаятельном Берте Рутане. Они не были даже уверены, что он их слушал. Питеру казалось, что Берт прежде всего художник, современный да Винчи, человек, который обязательно захочет ввязаться, если предложить ему трудный и интересный проект или если он увидит, что может сделать что-то для него совершенно новое. И еще Марк и Питер пытались представить себе, что они увидят, когда вернутся в Мохаве на презентацию конструкции.

Еще Марк и Питер поговорили о призе Кремера. Они не знали, что Маккреди ушел после его получения по сугубо практическим соображениям: он остался должен банку $100 000 после того, как выступил поручителем по кредиту родственника, а бизнес у того прогорел. Берт сказал, что, по-видимому, до Маккреди дошло, что приз Кремера 50 000 фунтов – это и есть те самые $100 000. Но хотя выигрыш этого приза был очень важен для Маккреди, поскольку позволил ему расплатиться по долгу, предложенные им новые конструкторские решения оказались намного более существенными.

Марк сказал Питеру, что они с другом вложили $250 000 в создание премии Фейнмана в области нанотехнологий. О ней было объявлено в Институте Форсайта, и ее должен был получить человек, который первым сможет сконструировать и изготовить два нанотехнологических устройства: наноскопическую роботизированную руку и компьютерное устройство, которое продемонстрирует возможности создания нанокомпьютера. Марк сказал, что к учреждению премии их подтолкнуло прочтение книги Эрика Дрекслера «Машины созидания: Грядущая эра нанотехнологий».

В голове Питера буквально роились мысли, впечатления и воспоминания. Когда Марк рассказал ему про «Машины созидания», Питер вспомнил Дрекслера: он стоял в глубине аудитории в студенческом центре МТИ в 1982 году, когда Питер представлял клуб SEDS. Дрекслер тогда во всеуслышание заявил, что SEDS должен сохранять независимость от космической организации L5, невзирая на то что некоторые призывают к обратному. Питер надеялся, что настанет день, когда он сможет поблагодарить Дрекслера за выраженное им доверие к SEDS.

Самолет по-прежнему нес их обратно на восток, и Питер рассказал об уходе Джерри О’Нила. О’Нил умер в возрасте шестидесяти пяти лет, 27 апреля 1992 года, через семь лет после того, как у него диагностировали лейкемию. Питер посетил мемориал О’Нила 26 мая вместе с Грегом Мариньяком и последователями Джерри K. О’Нила. Жизнь О’Нила представлялась Питеру одновременно и вдохновляющей, и поучительной историей. Это была невероятная и поразительно совершенная работа, вдохновлявшая многих людей; это были прорывные научные проекты, о которых О’Нил мечтал и которые никогда не были реализованы.

Теперь Питер запускал две перспективные компании – International Microspace и Angel Technologies, – и в стадии становления была третья, называвшаяся Zero Gravity Corporation (ZERO-G). Вместе с Байроном Лихтенбергом и с выпускником МКУ Рэем Кронайзом он разрабатывал проект, который обеспечил бы обычным гражданам возможность испытать невесомость; для этого предполагалось использовать модифицированный самолет «Боинг 727–200». Тем не менее Питер по-прежнему не мог спать спокойно, его все больше тревожило то, что ему не удавалось сделать столько, сколько хотелось бы. Он подписал сам с собой соглашение на двух страницах, где были обозначены его сильные и слабые стороны, а также поставлены некоторые цели. Он наметил пути самосовершенствования: повышение эффективности его предпринимательских усилий, совершенствование навыков пилотирования, «перестать дергаться», в обязательном порядке заниматься регулярными тренировками, ну и найти себе подругу сердца. Ему было 32, и часы его жизни тикали, как у всех.

Приехав на рождественские каникулы к родителям (теперь уже пенсионерам) в Бока-Ратон, во Флориде, Питер как-то сел почитать потрепанную книжку «Дух Сент-Луиса», которую в прошлом году дал ему Грег Мариньяк. Эта книжка открыла ему много нового. Питер всегда считал, что Чарльз Линдберг в 1927 году пересек Атлантический океан как каскадер или, возможно, как смельчак, любитель риска. Ему и в голову не приходило, что Линдберг осуществил первый перелет из Нью-Йорка в Париж, чтобы получить приз .

Как выяснилось, Линдберг был одним из девяти пилотов, состязавшихся за приз Ортега $25 000, названный по имени его учредителя Раймонда Ортега. С этим соревнованием был связан целый ряд драматических событий, несчастных случаев и даже смертей, так как несколько лучших пилотов мира и новейших самолетов сгинули в ледяных просторах Северной Атлантики. New York Times назвала это «величайшим спортивным событием эпохи», а общественность стала называть это «величайшим в мире воздушным дерби». Препятствия здесь были как психологические, так и технические: расстояние 5800 км от Парижа до Нью-Йорка практически вдвое превышало дистанцию, которая когда-либо преодолевалась на самолете за один перелет.

Успешный полет не только сделал пилота авиапочты Чарльза Линдберга знаменитым, но и позволил миллионам людей по всему миру осознать, что такой перелет безопасен и доступен даже для обычных людей.

История Линдберга – это история обычного человека, ставшего супергероем: он бросил учебу в колледже, погнавшись за делом мечты – авиацией, а затем использовал свои технические навыки, чтобы оторваться от земли. Он на собственном примере показал, что авантюры играют важную роль в развитии цивилизации и что риск часто окупается. В промежутках между греческими пирами в родительском доме Питер подчеркивал абзацы и делал пометки на полях книги. Раймонд Ортег, который в детстве был пастушком в Луви-Жюзоне, на склонах Пиренеев во Франции, подростком иммигрировал в Америку и устроился уборщиком посуды в ресторане отеля «Мартин» в центре Манхэттена. Потом он стал менеджером кафе, потом управляющим отелем, потом, накопив денег, купил один отель, а за ним и второй. В годы после Первой мировой войны французские летчики часто останавливались в отелях Ортега. Он любил слушать рассказы о воздушных баталиях, испытывал страсть к авиации и глубокое уважение к авиаторам. 22 мая 1919 года Ортег направил президенту Нью-Йоркского аэроклуба Алану Хоули такое письмо: