Жан-Ив Борьо - Макиавелли

Однако все обстояло не так просто. Хотя Карл поддержал восстание пизанцев, во Флоренции существовала давняя традиция дружеских отношений с Францией: многие крупные флорентийские купцы, и не только Медичи (впрочем, обанкротившиеся в 1494 г.), вели дела и в Лионе, и в Париже, и в других французских городах. Профранцузская партия пользовалась большим влиянием. Савонарола открыто выступил на стороне Франции против папы Александра VI, и в 1497 г. разгневанный понтифик отлучил его от церкви. В 1495 г. Александр VI возглавил коалицию, официально объединившуюся для борьбы с Турцией, но на деле направленную против Франции. В истории она известна под названием Венецианской лиги. В нее вошли Папская область, Венецианская республика, герцогство Миланское, но также ее поддержала Священная Римская империя и Арагонская корона. Венецианская лига de facto напрямую угрожала Флоренции. В сложившейся ситуации руки флорентийской дипломатии были связаны, но смерть Карла VIII, последовавшая 7 апреля 1498 г., и казнь Савонаролы 23 мая того же года в корне изменили дело. Венецианская лига распалась 24 ноября 1497 г., и больше уже ничто не мешало итальянским городам-государствам направить свои посольства во Францию с предложением мира, тем более что новый король Людовик XII искал дружбы папы, так как желал аннулировать свой брак и жениться на вдове Карла VIII.

Оставался еще нерешенным пизанский вопрос, по поводу которого «великие державы» не могли прийти к согласию. Однако расстановка сил в корне изменилась. Папа, выступавший раньше против возвращения Пизы Флоренции, был готов дать свое согласие. Его поддерживал умный и коварный Лодовико Сфорца по прозвищу Моро, бывший кондотьер, который стал герцогом Миланским, отобрав власть у Висконти, правивших герцогством с 1277 г. Макиавелли знал в подробностях историю герцога Лодовико и не раз возвращался к ней в своих сочинениях… В ту пору Моро больше всего боялся, что Пиза перейдет к венецианцам, бывшим на тот момент его врагами и конечно же выступавшим против восстановления в Пизе власти Флоренции. На кого в этой ситуации могли опираться флорентийцы? Безусловно, ни на Геную и Сиену, вечных врагов Флорентийской республики, ни на граничащую с ней Лукку и Фаэнцу. Единственными надежными друзьями в этом случае были Бентивольо, с 1401 г. правившие Болоньей, и «львица Романьи», грозная графиня Имолы и Форли Катерина Сфорца (1463–1509), которая стала для Макиавелли образцом политика и человека.

Началась война; она шла с переменным успехом. Сначала флорентийцы потерпели поражение от пизанцев в битве при Сан-Реголо. Стало очевидно, что Флоренция, город торговцев и ремесленников, никогда не станет мощной военной державой. Стало быть, следовало обратиться к профессионалам. 1 июня 1499 г. был заключен договор со знаменитым кондотьером Паоло Вителли; также призвали на помощь армию Моро. Дело пошло на лад: Вителли отвоевал у пизанцев часть их территории с городками Бути, Викопизано, Либрафатта. Успехи флорентийской армии вызвали беспокойство у венецианцев, в рядах которых сражались двое членов клана Медичи, Пьеро и Джулиано… Фаэнца беспрепятственно пропустила их через свою территорию, в октябре они уже овладели крепостью Биббьена и угрожали непосредственно Флоренции. Срочно был вызван уже проверенный в боях Вителли, он на всю зиму запер несчастных венецианцев в крепости. В этих условиях лучшим выходом для всех был мир. При посредничестве герцога Феррарского мир был заключен, но условия не устроили никого: Флоренция получала часть пизанской территории, но при этом должна была выплатить Венеции сумму, которая казалась непомерной флорентийцам и смехотворно малой венецианцам, дорого заплатившим за эту войну.

А как в это время обстояли дела у Макиавелли? Он был начинающим политиком, на что ему недвусмысленно указали, отправив улаживать пустяковое дело к некоему Якопо д’Аппиано, правителю Пьомбино, кондотьеру, который был нанят Флорентийской республикой и теперь требовал увеличения жалованья. Эта миссия длилась один день. Следующее поручение было серьезнее: 12 июля его направили с посольством к побочной племяннице Моро Катерине Сфорца Риарио. В ту пору она состояла уже в третьем браке; за своего третьего мужа, флорентийского посла в Форли Джованни ди Пьерфранческо Медичи она вышла тайно (от него она родила сына, знаменитого кондотьера Джованни далле Банде Нере). Оба первых мужа правительницы Форли были убиты (Джироламо Риарио в 1488 г., а Джакомо Фэо, секретарь ее первого мужа, в 1495 г.), но она смогла за них отомстить. В знаменитой главе «О заговорах» из «Рассуждений о первой декаде Тита Ливия» (кн. III, гл. VI) Макиавелли повествует о том, как повела себя Катерина Сфорца после того, как 14 апреля 1488 г. Франческо д’Орсо убил ее мужа Джироламо Риарио. [39]Этот рассказ немало способствовал рождению легенды о ней:

В Форли заговорщики убили своего князя, графа Джироламо, и овладели его женой и малолетними детьми; для своего обеспечения им казалось необходимым овладеть цитаделью, но комендант не соглашался сдать ее. Тогда мадонна Катерина (так звали графиню) обещала заговорщикам приказать коменданту сдаться, если они отпустят ее в цитадель, в залог же она оставляла им детей. Положившись на это, они отпустили ее; но едва она вошла в крепость, как, войдя на стену, обратилась оттуда к ним с упреками и угрозами за убийство мужа; чтобы они не рассчитывали на детей ее, которые остались у них заложниками, она показала им свои детородные органы, сказав, что о детях не заботится, потому что может наделать новых. Заговорщики, не зная, что делать, и поздно увидав свою ошибку, искупили ее вечным изгнанием.

Восхищаясь Катериной Сфорца, Макиавелли все же трезво оценивает ее действия. В «Государе» (гл. XX) он упоминает ее имя, чтобы продемонстрировать, сколь призрачны надежды тех, кто, как Катерина Сфорца, рассчитывает на крепостные стены, пренебрегая «мнением народа»:

Поэтому лучшая из всех крепостей – не быть ненавистным народу: какие крепости ни строй, они не спасут, если ты ненавистен народу, ибо, когда народ берется за оружие, на подмогу ему всегда явятся чужеземцы. В наши дни от крепостей никому не было пользы, кроме разве графини Форли после смерти ее супруга графа Джироламо; благодаря замку ей удалось укрыться от восставшего народа, дождаться помощи из Милана [40]и возвратиться к власти; время же было такое, что никто со стороны не мог оказать поддержку народу; но впоследствии и ей не помогли крепости, когда ее замок осадил Чезаре Борджа и враждебный ей народ примкнул к чужеземцам. Так что для нее было бы куда надежнее, и тогда и раньше, не возводить крепости, а постараться не возбудить ненависти народа.