Дафф Макдональд - The Firm. История компании McKinsey и ее тайного влияния на американский бизнес

По мере того как McKinsey утрачивает свою жизненную силу, она становится менее привлекательной для молодых талантов. Фирма господствовала в эру MBA, в конце 1980-х – начале 1990-х годов, когда все, о чем мечтали учащиеся школ бизнеса, это работа в консалтинге или в банках. В 1999 году Николас Леманн писал в журнале New Yorker, что McKinsey, в сущности, воплотила дух того времени, в общем, так же, как ЦРУ воплощала дух 1950-х, Корпус мира [528] Корпус мира ( англ . Peace Corps) – независимое Федеральное агентство правительства США (учрежден в 1961 году). Отправлял добровольцев в бедствующие страны для оказания помощи, способствовал обучению специалистов на местах, способствовал установлению взаимопонимания между народами США и других стран. (Прим. ред.) – дух 1960-х, Ральф Найдер [529] Ральф Найдер, или Нейдер (англ. Ralph Nader; род. 1934) – американский адвокат и политический деятель. Сторонник американской демократии, выступал за права потребителей, феминизм, гуманитаризм, охрану окружающей среды. Считает внешнюю политику США не соответствующей установлениям демократии. (Прим. ред.) – дух 1970-х, а First Boston [530] First Boston Corporation – нью-йоркский инвестиционный банк, основанный в 1932 году как инвестиционно-банковское подразделение Первого национального банка Бостона. – дух 1980-х годов. [531] Nicholas Lemann. “The Kids in the Conference Room”, New Yorker , October 18, 1999.

Но так было 13 лет назад. Сегодня лучшие из лучших стремятся попасть в более молодые, полные жизни компании. Именно там они начинают карьеру и там же хотят занять более высокие позиции. Самые блестящие выпускники больше не проявляют склонности трудиться в крупных компаниях, а McKinsey – гигант. В 1970-х годах любой умный и хваткий молодой специалист получал предложение от фирмы Arthur Andersen, где числилось тогда 10 000 человек. Более предприимчивые шли в McKinsey, а она (скажу для сравнения) давала работу каким-то четырем сотням претендентов. Сегодня Arthur Andersen уже нет, и ее место в мечтах выпускников заняла McKinsey. Но это работа для среднего учащегося Гарвардской школы бизнеса, а не для Бейкеровского стипендиата. И как всегда, консультанты McKinsey уходят из фирмы на более высокие должности в других компаниях. Среди бывших сотрудников McKinsey – Шерил Сэндберг, старший оперативный управляющий компании Facebook, и финансовый директор Google Патрик Пичетт. Некоторым удается сделать карьеру в McKinsey, но потеря лучших сотрудников для фирмы – обычное дело.

Журнал Fortune составил список компаний, в которых лучше всего работалось в 2010 году. В нем значатся все главные конкуренты McKinsey: Boston Consulting Group (занимает в перечне 8-е место), Ernst & Young (44-е место), Deloitte (70-е), PricewaterhouseCoopers (71-е), Accenture (74-е) и KPMG (88-е). Однако McKinsey там нет. В фирме утверждают: работать здесь соглашаются примерно 95 % тех, кому это предлагается. Но сотрудник фирмы с 30-летним стажем пояснил: по крайней мере, в отношении выпускников Гарвардской школы бизнеса этот показатель никогда даже близко не соответствовал действительности. По его словам, уровни недавнего приема на работу выпускников Гарварда резко снизились. Если в 1973 году фирма предлагала работу 5 % выпускников программы MBA и 80 % из приглашенных принимали предложение, то впоследствии McKinsey предлагала работу примерно 30 % таких выпускников, из них принимали предложение только около 50 %.

Хотя фирма продолжает вкладывать в своих сотрудников больше, чем ее конкуренты, McKinsey рискует стать для талантливых сотрудников остановкой в карьере. Местом, где молодых людей готовят для ошеломляющих карьер в других компаниях. И это обстоятельство поразительно отличает нынешнюю McKinsey от McKinsey полувековой давности. «Попали ли эти люди в самый быстрый поток или нет? – вопрошал бывший консультант McKinsey Билл Маккормак. – Чему они учатся? В наши дни сотрудники фирмы уходили на очень высокие посты в других компаниях. McKinsey славилась высоким интеллектуальным уровнем своих сотрудников. Остается ли этот уровень столь же высоким?» [532] Интервью, взятое автором у Билла Маккормака 7 мая 2010 года.

Никто не может побеждать всегда, кем бы он ни был. Goldman Sachs, издавна служившая золотым стандартом в сфере финансов, недавно уступила пальму лидерства своему намного более крупному, имеющему более высокую капитализацию конкуренту JPMorgan Chase. Обленившуюся и отупевшую за десятилетия господства Microsoft в конце концов обошла компания Apple после того, как в нее вернулся Стив Джобс. А что же McKinsey? Фирма выходит победителем так долго, что можно только гадать, поймет ли она, что делало ее победительницей, в тот момент, когда она все же потерпит поражение.

Центральное место фирмы в процессе управления тоже труднее понять на уровне абстрактного представления об экономике. Хотя многие полагают, что развитие консалтинга – прямое следствие выгод, которые дает консалтинг, есть и иное мнение. «Мир существует не благодаря консалтингу, – писал в апреле 2010 года Стефан Стерн в газете Financial Times. – В конце концов, было время, причем не так уж давно, когда люди управляли своими предприятиями без помощи фирм, занимающихся стратегическим консалтингом». [533] Stefan Stern. “Strategy Consultants Need Some New Ideas”, Financial Times , April 5, 2010. Во многих случаях это справедливо и ныне: возможно, что бывшие сотрудники McKinsey проникли в Google или в eBay, но у самых быстрых новых компаний, изменяющих облик современного бизнеса, нет времени строить «отношения, основанные на доверии», а ведь именно это предлагает клиентам McKinsey.

Сегодня McKinsey настолько велика, что ее деятельность имеет свойство отражать цикл консалтинга, когда подъемы и спады совпадают с соответствующими фазами в глобальной экономике. В результате у McKinsey уже много лет нет сколько-нибудь заметного роста в США, а темпы развития в Европе, где фирма процветала в 1990-х годах, резко снизились. Подобно армии Древнего Рима, McKinsey необходимо постоянно передвигаться, чтобы прокормить самое себя. Руководители китайских компаний и китайские бюрократы, естественно, наслаждаются непропорционально большим вниманием консультантов. Усиливающийся спрос на услуги McKinsey в Азии по меньшей мере отчасти обусловлен прочной репутацией фирмы на Западе. Но этот спрос не продлится вечно, если все, что McKinsey может сделать, сведется к попыткам продавать старые формулы в новой упаковке.

Бизнес McKinsey приобрел настолько глобальные масштабы, что разбивка ее доходов в общем отражает расклад мирового ВВП. Например, США, чья доля в мировом ВВП примерно от 25 до 30 %, приносят 25–30 % доходов McKinsey. Европа и Африка? Вместе взятые, они производят около 30 % мирового ВВП. Оставшуюся часть дают Азия и Латинская Америка. Если долговой кризис сокращает долю ВВП, производимую экономикой Европы, это создает угрозу более чем четверти доходов McKinsey.

В комитет акционеров McKinsey, фактически – совет директоров фирмы, ныне входит 31 человек из разных стран мира. Такой неуклюжий управляющий орган создан не ради оперативных решений. Размеры фирмы наконец-то сделали недействительной старую претензию на то, что консультанты работают только с руководителями компаний. Теперь фирма вынуждена признать: консультанты получают задания работать на разных уровнях крупных организаций. Согласиться выполнять такие заказы – значит увеличить объем работы консультантов, но одновременно – подорвать их репутацию как людей, пользующихся особым доверием корпоративной элиты.