Силия Ли - Черчилль. Династия на вершине мира

В конце концов в ноябре 1897 года, когда Джек готовился вернуться домой из Парижа, он написал матери длинное письмо о предпочитаемом им выборе карьеры:

Меня уже определяли «всюду», что есть на свете, и насколько тебе известно, я всегда испытывал огромное отвращение к возможности быть «кем-нибудь в Сити», с вероятностью превратиться в ничто. Я уже «поступал» в армию, в Сити, опять в армию, в адвокатуру, в министерство иностранных дел, или на дипломатическую службу, а теперь я опять должен изменить планы в пользу Сити… Мне уже почти восемнадцать лет, и вопрос должен быть решен. Мое сердце и душа лежат к армии; но ты попросила меня отказаться от нее, потому что это дорого и недоходно, потому что ты останешься одна, и потому что там не сделаешь «карьеру». Мне начала нравиться идея поступления в Оксфорд, туда, где учился Уинстон, и даже усердно работать в адвокатуре. Но теперь ты хочешь, чтобы я отправился под старый газовый светильник в Сити. Мне больше нравится жизнь офицера-кавалериста; но я пойду на это, если необходимо, и если ты этого хочешь от меня. В твоем письме мало подробностей насчет «серьезного финансового кризиса». Что, дела пошли плохо в Америке? или пошатнулись в Англии?

Дженни раскрыла все свои карты перед младшим сыном. Ссылаясь на неразрешимые финансовые трудности, она побудила его отказаться от карьеры, о которой он мечтал, и выбрать нечто, что стояло для него на самом последнем месте в мире – а именно работу в качестве клерка у сэра Эрнеста Касселя в лондонской деловой части города, Сити. Джек был чувствительным юношей. Что касается его школьных успехов, то он всегда имел хорошие результаты по математике. В конце концов он послушался своей любимой матери и не захотел усугублять ее финансовые проблемы. Он всегда отчитывался перед ней за все присылаемые ему деньги и аккуратно записывал все свои расходы. Он понял, что на его пребывание в армии или обучение в Оксфорде просто не было денег. Но Джек ни разу не упрекнул ни мать, ни Уинстона и не вменил им это в вину. Он был слишком молод, недостаточно высокого мнения о себе, а также не очень проницателен, чтобы видеть их планы насквозь. За счет большой дружбы с сэром Эрнестом Касселем, биржевым маклером в Сити и давним другом Черчиллей, или с помощью Ротшильдов, владельцев торгового банковского бизнеса, Дженни могла бы инвестировать в 1895 году определенную сумму денег, и процент с этой суммы был бы достаточен для финансирования карьеры Джека. Но Дженни жила только сегодняшним днем; она покупала все, что желала, и осознавала, что потратила слишком много денег только тогда, когда ей приходилось искать новый заем.

Дженни написала ответ на письмо Джека в то время, когда она объезжала с визитом ряд загородных домов аристократов. Добравшись 24 ноября до Лэмбтонского замка, она высказалась ему в письме:

Твое последнее письмо огорчило меня – но мой дорогой мальчик – ты можешь быть уверен в одном, в том, что я больше всего на свете хочу твоего счастья и пойду на любые жертвы для этого. Я никогда не слышала, чтобы ты <���…> выражал действительное желание пойти в армию… Все у тебя будет хорошо.

Расстройство финансовых дел Дженни в период между 1895 и 1897 годами определило карьеру Джека. В какой-то момент дела дошли до такого кризисного состояния, что к ней чуть ли не пришли судебные исполнители [284]. Все ее внимание было поглощено одним – как платить по счетам, так как она все больше и больше погружалась в долги.

В пятницу, в один мрачный декабрьский день, Джек вернулся в Лондон в пустой дом матери – 35А Грейт Камберленд Плейс. Он написал ей письмо на адрес загородного дома, в котором она гостила, сообщая, что благополучно добрался домой, и, по-видимому, он чувствовал себя одиноким: «Умоляю тебя приехать как можно скорее».

Лорд Сэлисбери продолжал пребывать на посту премьер-министра от консервативной партии в период 1898–1899 годов. Расходы правительства на 1898 финансовый год и начало 1899 года были уже очень высоки и составляли 117,6 миллиона фунтов стерлингов. В январе 1899 года правительству грозил возможный дефицит бюджета в 4 миллиона фунтов стерлингов [285]. Майкл Хикс Бич, канцлер-казначей, ответил на это призывом к повышению налогов, но лорд Сэлисбери был против этого, и дефицит увеличивался. Надвигающаяся англо-бурская война в Южной Африке имела еще более серьезные последствия для роста расходов, и к 1902 году их уровень достиг 295,2 миллиона фунтов стерлингов [286].

В ответ на письмо Дженни в ноябре 1897 года о том, что она собирается определить Джека в Сити, Уинстон выразил свой явный протест. По его словам, он готов был согласиться с этим при одном условии, что в дальнейшем Джек получит университетское образование. Но находясь вдали от дома, Уинстон не мог полностью понять всего происходящего между Дженни и Джеком, и он не осознавал, что Дженни заставляла его младшего брата идти в Сити на постоянную работу. Уинстон, с другого конца земного шара, пытался как можно больше помочь Джеку, и 10 января в письме к Дженни он выражал несогласие с ее решением. Он явно понимал истинное желание Джека получить университетское образование и, пытаясь помочь ему, даже предложил взять на свое имя ссуду, которую Джек мог бы выплатить по наступлении совершеннолетия.

В ответном письме от 13 января Дженни была явно разгневана тем, что ей противоречат. Она полагала, что лучше знает, как поступить:

Каждый считает, что мой план для него самый лучший. Он поедет на год в Германию, выучит бухгалтерское дело и немецкий язык, и в один прекрасный день сделает себе состояние. Он уже вполне примирился с этим.

Учитывая широко распространенное презрение в аристократических кругах к джентльменам, занимающимся торговлей, трудно вообразить, кто был этот «каждый». В те времена ведение бухгалтерских книг вряд ли было подходящим занятием для внука герцога Мальборо, и никто из рода Мальборо или родственников Черчиллей не простил бы такой шаг.

В то время, когда между Дженни и Уинстоном кипели споры, Уэлдон, все еще полагающий, что Джек будет получать университетскую степень, сообщил ему в письме от 23 января о том, что он заполнил для него все анкеты для поступления в Оксфорд [287].

Сумма, необходимая на образование Джека, была не так уж велика относительно уровня жизни тех времен. Доктор Робин Дарволл-Смит, хранитель архива в Магдаленском колледже в Оксфорде, помог авторам этой книги в период работы над ней, предоставив им примерные расчеты стоимости проживания в университете и получения университетского диплома. Даже если допустить самый высокий уровень расходов, максимальная сумма составила бы 339 фунтов стерлингов / 1627,20 доллара в год. Дженни уже подсчитывала, что Джек «обходится» ей где-то в 300 фунтов стерлингов / 1440 долларов в год [288].