Силия Ли - Черчилль. Династия на вершине мира

Дженни, во время своих осенних визитов в загородные дома, ответила ему, с полным равнодушием к известию 19 сентября 1898 года из Минто-хаус в Хавике, Шотландия:

Надеюсь, в Лондоне все не так уж плохо. Скажи, начал ли ты [занятия] музыкой. Я так много думаю о тебе, мой дорогой, о том, как тебе одиноко и скучно в Лондоне. Но наступят и хорошие дни. Объезжаешь ли ты Араба [лошадь Уинстона]?

В Египте Кассель был полностью занят проектом строительства первой Асуанской плотины, на финансирование которого он предоставил огромную ссуду. Британцы начали строительство плотины в 1889 году. Ее целью было предотвратить затопление реками прилегающих территорий, так как численность разместившегося по берегам реки населения значительно выросла за последние годы. Необходимо было защитить их земли и дома, а воды реки, богатые минералами и питательными веществами, можно было использовать в ирригационных целях на обрабатываемых землях и хлопковых плантациях. Предполагалась также, что вода перекрытой реки будет использоваться для выработки электричества.

Личный интерес Касселя к этому проекту заключался в том, что он владел сахарной компанией в Египте, хлопчатобумажными фабриками, а также корпорацией Дайра Саньех Ко. Лимитед, занимающейся производством сахара и штаб-квартира которой находилась в Лондоне. Когда в январе 1899 года Кассель вновь вернулся в Египет, его сопровождал Джек. Он прошел еще один курс стенографии для того, чтобы делать записи под диктовку Касселя. Дженни было хорошо известно, насколько Джек страдал от неудобств в поездках и от морской болезни. В письме без даты, написанном в поезде на переезде от Пассау к Вене, глубокой зимой, он писал матери о своих мучениях. Но, боясь обеспокоить ее, он пытался сделать вид, что все в порядке, и сглаживал действительные трудности:

Мы приближаемся к Вене, и я уже так устал от поезда, в котором ужасно трясет. Мы очень хорошо доехали до Остенда, но я был не совсем здоров в начале пути и меня тошнило всю дорогу. Мы путешествуем с довольно большими удобствами, и нам предоставлен целый спальный вагон, что очень хорошо… Сейчас нас семеро, и у нас семеро слуг. Мы только что проезжали бесконечные поля, покрытые глубоким снегом, и здесь очень холодно.

2 февраля, во вторник, он написал еще одно письмо из отеля «Савой» в Каире, сообщая Дженни о церемонии по поводу плотины, а именно, закладывание первого камня, означающего начало строительства. По плану закладывание камня должен был совершать герцог Коннахтский, но его задержала в пути непогода.

Дженни была так поглощена своими чувствами к Джорджу Корнуоллис-Весту, что ее не волновала тяжелая участь Джека. Несмотря на протесты Уинстона по поводу чрезмерных трат и займов матери, Дженни опять пыталась взять ссуду величиной в 3000 фунтов стерлингов / 14 400 долларов, возможно, чтобы покрыть недостающую часть ссуды в 17 000 фунтов стерлингов, в которой она изначально нуждалась.

Дженни решила выпускать журнал Англосаксонское обозрение, на что требовались средства. Она обратилась в письме к Альфреду Бейту, богатому финансисту и давнему другу Рэндольфа, с просьбой предоставить ей гарантию под ссуду. Джек писал своей матери (письмо без даты, примерно начало февраля) о том, что Бейт получил ее просьбу. Совершенно случайно Бейт оказался в компании с Джеком и Касселем во время их деловой поездки, и Бейт сообщил Джеку об этом письме. Джек великодушно попытался устроить эту ссуду для своей матери через Бейта, но у него на руках не было всей информации, поэтому он попросил Бейта связаться с адвокатской конторой Ламли в Лондоне.

В другом письме к матери (без даты) Джек сообщал о том, что он вместе с Касселем и его группой собирается отправиться 16 февраля вверх по Нилу «с чем-то вроде проверки сахарных заводов и хлопчатобумажных фабрик», также принадлежащих Касселю. Далее в письме Джек продолжал: «Может, там будет интересно, но довольно однообразно… При первой возможности они играют в бридж, и каждая игра длится примерно три четверти часа – первую четверть часа они играют, а затем полчаса ругаются друг с другом». Он сообщал, что они должны отправиться домой 17 марта, успокаивая мать:

Мне доставляет удовольствие пойти и заказать два или три специальных поезда или пару пароходов. Мистер Кассель очень добр ко мне и дал мне своего второго слугу. Я ни в чем не нуждаюсь… Ты знаешь, послезавтра [4 февраля] мне исполнится девятнадцать лет.

К своему стыду, Дженни забыла о его дне рождения, и на следующий день он опять писал ей из отеля «Савой», явно огорченный тем, что не получил от нее поздравления.

Несмотря на постоянное напряжение работы, Джек находил в ней и какой-то интерес. Он всегда усердно трудился и был свидетелем начала строительства Асуанской плотины, о чем он с восторгом писал матери примерно в конце февраля или начале марта. Он пытался отговорить ее от поездки в игорные дома: «Я бы на твоем месте не поехал в Монте-Карло – я представляю, во что обойдется там одна неделя». Далее он жаловался: «Мне придется поехать прямо домой, и сразу затем в этот ужасный Сити».

16 апреля 1899 года умерла вдовствующая герцогиня Мальборо в своем доме по адресу: 45 Портман-сквер в Лондоне. Тайно от всех она исключила Дженни из своего завещания. Единственные деньги, полученные Дженни по наследству, были 2000 фунтов стерлингов/ 9600 долларов, это все, что покойный герцог оставил Рэндольфу, и эта сумма находилась у его матери до ее смерти. Это был окончательный удар по состоянию Черчиллей и конец любой мечты о возможности карьеры для Джека.

Во время недели парусного спорта в Каус, 4 августа 1899 года заголовки газет кричали: «Британское общество ошеломлено» [296], так как была объявлена помолвка Дженни и Джорджа Корнуоллис-Веста. На следующий день Уинстон опубликовал опровержение, и заголовки газет вновь кричали сообщением: «Сын леди Рэндольф Черчилль отрицает тот факт, что его мать выйдет замуж за молодого Корнуоллис-Веста» [297].

Что касается романтической привязанности Уинстона к Памеле Плоуден, во время его пребывания в Индии в их переписке существуют пробелы, но нить их истории можно подхватить два года спустя после начала их отношений. Памела тем временем вернулась жить в Англию. В письме к ней, написанном в доме своей матери по адресу: 35А Грейт-Камберленд Плейс, Уинстон извещал ее, что в пятницу он отправляется в Индию и хочет повидаться с ней [298]. Он делился с ней своими мыслями о книге, которую писал, под названием Война на реке, темой которой было повторное завоевание Судана британской армией под командованием Герберта Китченера. Было очевидно, что они были сильно влюблены друг в друга, но Памела проявляла нетерпение по поводу холодности Уинстона и выговаривала ему в письме, что он не способен на чувства. Он, в свою очередь, сообщал ей, что любит ее больше всего на свете и его чувства останутся неизменными. Уинстон не имел достаточных средств для женитьбы, но он пытался улучшить свое будущее финансовое положение с помощью писательского пера [299]. Для содержания Памелы в тех условиях, к которым она привыкла, необходимо было иметь значительный и постоянный доход, однако Джин Гамильтон высказывала мнение, что у Памелы тоже не было денег [300]. Уинстон вновь писал к своей матери в письме от 3 мая 1899 года [301], сообщая, что на Памелу произвели большое впечатление гранки двух первых глав его книги Война на реке.