Силия Ли - Черчилль. Династия на вершине мира

В парламенте и прессе Уинстон продолжал предупреждать об опасности разоружения на фоне перевооружения Германии. Он понимал, что мало влияет на мнение большинства в стране. Несмотря на его утверждения о том, что писательство и идиллическая жизнь в Чартуэлле поддерживают его жизнь, он испытывал много моментов «черной меланхолии» и находил все большее удовольствие в алкогольных напитках.

Район к западу от Рейна был демилитаризован как часть условий Версальского мирного договора, заключенного в конце Первой мировой войны. 7 марта 1936 года немецкие войска заняли территорию бассейна реки Рейн без всякого протеста со стороны западных держав. Запад был одержим идеей сохранения мира любой ценой и сквозь пальцы смотрел на агрессию милитаристской Японии в Маньчжурии, фашистской Италии в Абиссинии и нацистской Германии в Европе – то есть вел политику, которую позднее с осуждением называли «политикой умиротворения». К тому времени претенциозности объединенного Национального правительства в Палате общин был положен конец. После июня 1935 года консерваторы взяли в свои руки бразды правления, и Стэнли Болдуин вновь стал премьер-министром. Если Уинстон хоть на минуту надеялся получить приглашение вернуться в правительство, то он был сильно разочарован, так как ему не был предложен министерский пост.

Уинстон предсказал, что 1937 год станет «годом скорби». Его антикоммунистические взгляды, прочно укоренившиеся после революции 1917 года в России, окрасили его отношение к гражданской войне в Испании. Он был доволен успехом мятежа генерала Франко против избранного либерального правительства, несмотря на его активную поддержку со стороны Германии и Италии. К нему шли потоки писем в парламент, а также он получал доклады и принимал визиты от своих сторонников, которые с тревогой наблюдали за растущей мощью Германии. Разумеется, некоторые бесстрашные лица в рядах вооруженных сил и в аппарате министерств рисковали своей карьерой, передавая Уинстону засекреченную информацию, содержащую подробности в отношении опасного сдвига равновесия военных сил в пользу Германии и в ущерб западным союзникам в связи с крупномасштабным перевооружением Германии, что было грубым нарушением условий Версальского договора. Но правящие круги Британии продолжали считать, что гражданская позиция Уинстона создает угрозу безопасности международной ситуации.

В мае 1937 года Стэнли Болдуин ушел в отставку, и на посту премьер-министра его сменил Невилл Чемберлен, который с 1931 года был канцлером казначейства от консервативной партии. Хотя его приход к власти ознаменовал первые шаги к усилению боевой готовности Британии, он также совпал с этапом, на котором предпринимались более решительные усилия по нахождению общего языка с Гитлером и получения гарантий мира путем международного договора. Все это было ненавистно Уинстону. В октябре Чемберлен, получив очередной объем опубликованных исследований, выразил свое полное восхищение писательскими способностями Уинстона, но в тот опасный период для него не могло найтись места в парламенте. Однако в конце концов некоторым из старших чиновников было дано официальное разрешение вести переписку с Уинстоном и предоставлять ему ответную информацию по вопросам обороны. Постепенно он сблизился с такими членами консервативной партии, как Энтони Иден и Альфред Дафф Купер, а также с растущей группой членов парламента, озабоченных международной ситуацией. Иден, назначенный Болдуином в 1935 году министром иностранных дел, был несогласен с Чемберленом по поводу проводимой им политики умиротворения, и в феврале 1938 года он ушел в отставку. Дафф Купер, который в 1937 году получил повышение по службе и звание Первого лорда Адмиралтейства, ушел в отставку в 1938 году из-за Мюнхенского договора, заключенного между Чемберленом и Гитлером. После отставки Идена Уинстон выступал со страстными речами в его защиту. Он заявил в Палате общин, что это была «хорошая неделя для диктаторов», но окружавшая его группа политиков с ясными представлениями о будущем была малочисленной, поскольку вся страна непрестанно молилась о мире.

Мэри – леди Соумс, и Кларисса – графиня Авонская, жена сэра Энтони Идена, обе вспоминали, что многие годы, со времен их девичества, все разговоры в Чартуэлле были об угрозе войны. Уинстон и Клемми находили большое утешение в общении с семьей. «Джегуны» были частыми и любимыми гостями. Мэри описывала присутствие дяди Джека, как «мирное дополнение к любому приему гостей». К концу 30-х годов Джек очень беспокоился о здоровье Гуни и стойко, без суеты, переносил свои собственные проблемы, связанные с этим. Джонни к тому времени уже стал успешным художником и регулярно получал заказы на стенную роспись. Расходы на содержание Сэлли, а также на его лондонскую студию-магазин обычно заставляли его нуждаться в деньгах. Джек несколько раз делал ему щедрые подарки в виде денег, а Уинстон, прослышав о затруднениях Джонни, тоже выписал ему чек на крупную сумму. Перегрин имел оплачиваемую работу на крупных инженерных объектах. Кларисса, проявлявшая хорошие способности в учебе и в попытке избежать утомительной любви своей матери, уехала в Париж учиться в Сорбоннском университете.

Не прошло и много времени, как Уинстон стал советовать Джонни и Перегрину заняться армейской карьерой. Джонни сначала подал заявку в Королевские инженерные войска и Войска связи, надеясь использовать там свой талант художника, специализируясь на маскировочных работах. Но в то время там не было вакансии, и оба брата поступили в полк по обычаю всей семьи – Королевский полк Оксфордширских гусар, являвшийся на тот момент противотанковым артиллерийским подразделением территориальной армии.

В 1938 году Гитлер, отбросив все сомнения, включил всю Австрию в территорию Германского государства, предъявив перед этим Чехословакии требование на возврат и присоединение к Германии территории Судетской области, которую в основном населяли немцы. Чемберлен полетел в Мюнхен, пошел на позорные уступки нацистскому агрессору и был встречен по возвращении домой как герой, размахивающий обещанием «мира в наше время», – факт, говорящий о подлинных чувствах всей Британии. Если тщеславные замыслы Германии можно отвести на Восточную Европу, о чем тогда беспокоиться Британии и Франции? Группу патриотов во главе с Уинстоном откровенно осуждали как возмутителей спокойствия, и консервативная партия развернула пропаганду, чтобы затруднить их политическую жизнь. Наблюдать за тем, как в марте 1939 года Гитлер незамедлительно вторгся и оккупировал всю территорию Чехословакии, а затем переключился на Гданьск, было малым утешением. Британия и Франция начали предпринимать запоздалые попытки по военному приготовлению перед лицом этого кризиса, и, несмотря на отсутствие географической близости, они довольно странным образом выдали Польше гарантию – которую оказалось невозможным исполнить, – о том, что ее территориальная целостность будет защищена от немецкой агрессии.