Марина Чапман - Девочка без имени. 5 лет моей жизни в джунглях среди обезьян

У меня закружилась голова при мысли, что я могу спать в настоящей кровати и меня будут кормить. Но я ведь теперь воровка и преступница. Кто меня такую возьмет?

– Скажи, а когда ты стучишься, у тебя перед носом не захлопывают дверь? – спросила я девочку.

– Случается и такое, – ответила она, – но некоторые дверь не захлопывают. Только учти, Пони Мальта, на такое дело нужно идти одной, без твоей банды. Если вас будет несколько человек, люди не откроют, потому что побоятся, что их ограбят.

Я задумалась. Мне не хотелось бросать слабых Байену и Мими, которым без меня придется плохо, но они сами должны научиться о себе заботиться. Я решила, что можно попробовать привести в действие план, который предложила мне бывшая беспризорная подруга. Терять мне было совершенно нечего.

Чтобы перейти от слов или,скорее, от мыслей к делу, мне потребовалось много времени. Несмотря на показную браваду беспризорника и смелость, с которой я воровала, я стеснялась стучать в двери и проситься в прислуги. Воровать и работать на других людей – очень разные вещи. Когда ты воруешь, то не спрашиваешь ни у кого совета. А тут надо было встречаться с людьми, которые судили тебя и создавали о тебе свое мнение. Мне было сложно перейти невидимую черту и начать просить о помощи.

Но время шло, и я все четче осознавала, что пора убираться с улиц. Я помылась, причесалась и пошла искать работу с проживанием.

Я решила начать поиски в районе El Calejon, который, по словам Милли, был самым перспективным. Здесь жили богатые люди. Я предложила членам своей банды пойти со мной. Мы толпой начали ходить от дома к дому, но все произошло так, как предсказывала Милли: завидев группу беспризорников, люди или не открывали нам, или наотрез отказывали. Тогда я сказала друзьям, что хочу заниматься этим одна, и распрощалась. Тогда я не подозревала, что уже никогда их не увижу.

Я шла от дома к дому, обливаясь потом от жары. В горле пересохло, я чувствовала себя подавленной и одинокой. Все жители отказывались от моих услуг. Я так устала слышать отказы, что была готова сдаться и отправиться восвояси. Но тут я вспомнила эпизод из моей жизни в джунглях – когда я в первый раз наблюдала, как обезьяна разбивает бразильский орех. Животное долго и упорно работало, чтобы добраться до вкусной сердцевины. Обезьянка сначала нашла подходящий камень, которым можно разбить орех, а потом – место, где удобно это сделать. Она без устали стучала по ореху камнем, пока не послышался звук расколовшейся скорлупы. По своему опыту я знала, что самые вкусные орехи оказывались почему-то самыми твердыми. Орех мог расколоть только достойный, тот, кто это заслужил своим трудом. Эта мысль придала мне сил.

Я возвращалась в этот район каждый день. Я не сдавалась. Это был большой район, некоторые двери мне не открывали, и я раз за разом приходила к ним в надежде, что хозяева вернутся и согласятся на мое предложение. В конце одной улицы стоял дом, в который я стучалась несколько раз, но там никого не было. Я решила снова постучать в его дверь. И дверь не только открылась – за ней показалось знакомое лицо.

Это была Консуэла, работавшая рядом с парком Сан-Антонио. Та самая Консуэла, которая мне улыбалась и с которой я любила поболтать.

– Ну ничего себе! Пони Мальта! – воскликнула она.

Я мысленно поблагодарила Бога за то, что ни разу у нее ничего не своровала, когда мы сидели вместе на скамейке и она шила.

Я обрадовалась и широко улыбнулась.

– Привет, Консуэла, – сказала я.

– Что ты делаешь в наших краях? – спросила она.

– Прошу твоей помощи, – ответила я.

С ее лица исчезло радостное выражение.

– Вот как, – медленно проговорила она. – Я надеюсь, ты не собираешься просить денег.

– Нет, Консуэла, совсем нет, – заверила ее я. – Я хочу наняться к вам в дом прислугой. Совершенно бесплатно.

Консуэла очень удивилась.

– Зачем тебе это надо? Скажи честно, чего ты хочешь? – спросила она.

– Я устала жить на улице. Я хочу жить в доме и помогать людям с уборкой, стиркой и на кухне. Хочу жить как нормальные люди, – заверила ее я.

Я не знала, что еще сказать. Консуэла увидела, что я говорю искренне.

– Я обещаю, что не буду мешать. И честное слово, я работы не боюсь, – добавила я.

Консуэла улыбнулась.

– Я в этом уверена, – сказала она, – но пойми, что это не мой дом, а дом моих родителей. Я должна их спросить.

Она на секунду задумалась. Я испугалась, что она передумает и откажет или предложит прийти на следующий день, но Консуэла приняла решение на месте.

– Подожди здесь, – сказала она, – и никуда не уходи.

Несколько минут я ждала на пороге. Это был очень красивый дом с тяжелой деревянной дверью, как в старых церквях. Он был полной противоположностью развалюхе, в которой Анна-Кармен держала свой бордель. Судя по всему, здесь жили богатые люди.

Дверь снова открылась, и на пороге появились немолодые мужчина и женщина. У мужчины было благородное лицо, вероятно, в молодости очень красивое, волосы с проседью, аккуратно подстриженная бородка. Он выглядел очень ухоженным, и, судя по рукам, ему недавно сделали маникюр. Женщина оказалась не такой красивой. Она была пухлой и чем-то напоминала хомяка. На ней было широкое платье с массой оборок и огромное количество золотых украшений.

– Это мои родители, – сообщила Консуэла.

– Ух, какая ты грязная! – заметила женщина. Они осмотрели меня с ног до головы, словно машину, которую собираются купить, или фрукт, который хотят съесть.

– Я сошью ей платье, – предложила Консуэла. – Я с ней давно знакома. Ее зовут Пони Мальта. Она маленькая, но трудолюбивая и сильная. И она не такая уж грязная, если учитывать условия, в которых она живет.

Мне хотелось обнять Консуэлу за такую рекомендацию. Она очень хорошо «преподнесла» меня своим родителям. Потом она сказала, что я буду убирать дом и не прошу никаких денег за свои труды.

– Хорошо, – сказал мужчина, – возьмем ее и посмотрим, что из этого получится. – Он уставился на меня своим темными глазами, и его брови сошлись на переносице. – Главное – не воруй, – сказал он. – Обещаешь?

– Обещаю, – ответила я. – Спасибо вам огромное.

«В городе все-таки встречаются хорошие люди», – подумала я. Я была рада тому, что нашла работу и дом.

– Как тебя зовут? – спросила жена хозяина дома.

– Пони Мальта, – ответила я.

– Потому что она очень маленькая, – объяснила родителям Консуэла. Ее отец снова смерил меня взглядом с ног до головы.

– Давайте назовем ее Розальбой. Консуэла, отведи ее в ванную. От нее за версту воняет, – сказал он.

Я обрела новое имя и новую жизнь. Через несколько часов я стала такой чистой, что кожа скрипела, и у меня было собственное место для сна. Теперь мне не надо было воровать. Мне казалось, что я попала к небожителям. Я стала служанкой и уборщицей в доме семьи Сантос.