Малала Юсуфзай - Я – Малала

Друг моего отца Ахмед Шах утверждал, что мир, установленный в нашей долине, не может быть долгим и прочным. Тем не менее люди постепенно возвращались в родные места. Сват – это самый прекрасный уголок земли, и тому, кто там родился и вырос, трудно жить за пределами родной долины.

Занятия в нашей школе возобновились 1 августа. Было невыразимо приятно снова услышать школьный звонок, подняться по знакомым ступенькам. Радость, которую я испытала при виде своих школьных подруг, невозможно описать. Все мы наперебой рассказывали друг другу о злоключениях, которые пережили в изгнании. Почти все мои одноклассницы нашли приют у родных и друзей, но некоторым пришлось жить в лагерях для беженцев. Мы понимали: нам очень повезло, что здание нашей школы уцелело. Многие дети были вынуждены учиться в палатках, потому что их школы превратились в груды развалин. Одна из моих подруг, Сундус, потеряла отца, который погиб в результате взрыва.

Похоже, теперь все в школе знали, что блог для сайта Би-би-си вела я. Правда, некоторые думали, что за меня это делал отец. Но госпожа Мариам, наш директор, заявила:

– Зачем кому-то вести блог за Малалу, когда она справилась с этим сама? Она не только прекрасно говорит, но и отлично пишет.

Но конечно, наши разговоры вертелись не только вокруг событий минувших месяцев. Шиза Шахид, наш друг из Исламабада, закончила обучение в Стэнфорде и пригласила двадцать семь девочек из школы Хушаль провести несколько дней в столице Пакистана. Она полагала, что новые впечатления, знакомство с достопримечательностями и музеями помогут быстрее залечить душевные травмы, нанесенные жизнью при талибском режиме. Из нашего класса поехали я, Мониба, Малка-и-Нур, Рида, Каришма и Сундус. Нас сопровождали мои родители и госпожа Мариам.

Наше путешествие началось в День независимости Пакистана, 14 августа. Радостные и возбужденные, мы уселись в автобус. Большинство девочек впервые покинули долину, став беженцами. Но сейчас нас ожидало не изгнание, а веселые каникулы вроде тех, о которых мы читали в книжках. Мы остановились в гостевом доме. Помимо развлечений, мы принимали участие в многочисленных встречах и симпозиумах, рассказывая об испытаниях, которые выпали на нашу долю. Шиза была приятно удивлена тем, как непринужденно мы держимся и свободно говорим.

– Я думала, таких детей, как Малала, больше нет на свете, но в вашей школе все девочки похожи на нее! – сказала она моему отцу.

Мы с великим удовольствием гуляли в парке и слушали музыку. Большинству людей такие занятия представляются самыми обычными, но для нас, переживших талибский произвол, они были чем-то вроде политического протеста. Разумеется, мы знакомились с достопримечательностями столицы – посетили мечеть Фейсал у подножия холма Маргалла. Эта мечеть была построена на средства саудовских арабов, вложивших в нее миллионы рупий. Огромная, ослепительно-белая, она походила на гигантскую палатку, поддерживаемую четырьмя минаретами. Впервые в жизни мы побывали в театре, посмотрели английскую пьесу под названием «Том, Дик и Гарри», а после приняли участие в актерском мастер-классе. Мы ели в ресторанах и впервые в жизни посетили «Макдоналдс». Правда, я пропустила обед в китайском ресторане, потому что принимала участие в телевизионном шоу «Говорит столица». Так что блинами с мясом утки мои подруги лакомились без меня.

Разница между Мингорой и Исламабадом не менее разительна, чем между Исламабадом и Нью-Йорком. Шиза знакомила нас с женщинами, которые работали докторами и юристами. Общаясь с ними, мы понимали, что женщины могут заниматься самыми ответственными профессиями и при этом не порывать с культурой и традициями своей страны. Многие женщины на улицах не только не носили паранджу, но ходили с непокрытыми головами. Глядя на них, я тоже решила следовать современным веяниям и, приходя на собрания, снимала шаль. Тогда я не понимала, что непокрытая голова еще не делает женщину современной.

К концу недели, проведенной в столице, мы с Монибой в очередной раз поссорились. Она увидела, как я болтаю с девочкой из младшего класса, и заявила:

– Если ты дружишь с Решам, я буду дружить с Ридой!

Шиза хотела познакомить нас с влиятельными людьми. В нашей стране реальное влияние имеют только те, кто связан с армией. Нам даже удалось получить приглашение на встречу с генералом Атаром Аббасом, пресс-секретарем пакистанской армии. Встреча была назначена в штаб-квартире армии в Равалпинди, городе, расположенном недалеко от Исламабада. Глаза у нас полезли на лоб от удивления, когда мы вошли в ворота и оказались на территории армейской штаб-квартиры. В отличие от всего остального города здесь царила безупречная чистота, зеленые лужайки были аккуратно подстрижены, клумбы радовали взгляд обилием цветов. Все деревья были одинаковой высоты, стволы их по непонятным нам причинам были окрашены белой краской. Внутри штаб-квартиры находились офисы со множеством мониторов во всю стену. Люди, сидевшие у этих мониторов, наблюдали, что транслируется по всем телевизионным каналам. Один из офицеров показал моему отцу толстую папку, где были собраны все упоминания об армии в сегодняшних газетах. Несомненно, в области связей с общественностью армия действовала намного более эффективно, чем наши политики.

Нас провели в просторный зал, куда должен был выйти генерал. На стенах висели фотографии военачальников – людей, которые обладали в Пакистане реальной властью. Среди них был генерал Мушарраф и жуткий Зия-уль-Хак. Слуга в белых перчатках подал нам чай, бисквиты и маленькие мясные самосы, которые буквально таяли во рту. Тут вошел генерал Аббас, и все присутствующие встали.

Он начал с рассказа о военной операции в долине Сват, которую назвал убедительной победой. Во время операции погибло 128 солдат правительственных войск и 1600 боевиков, сообщил он.

После того как генерал закончил свое выступление, участники встречи могли задавать ему вопросы. Нас предупредили, что вопросы следует подготовить заранее, и я подготовила целых восемь. Увидев мой список, Шиза рассмеялась и сказала, что генерал вряд ли станет отвечать на такое множество вопросов.

Я сидела в первом ряду, и мне выпала возможность первой задать свой вопрос.

– Два или три месяца назад нам сообщили, что Фазлулла тяжело ранен или даже убит. Потом – что он находится в Афганистане. Как ему удалось пересечь границу? – спросила я. – И если армия располагает информацией о его местонахождении, почему его не схватят?

Генерал отвечал минут десять, а то и пятнадцать и напустил такого туману, что я ничего не смогла понять. Когда он закончил, я задала следующий вопрос.