Эми Гольдштейн - Джейнсвилл. Как выживал маленький городок после закрытия завода General Motors

В начале ХХ века Джейнсвилл был городом с населением около тринадцати тысяч человек – потомков первых поселенцев с Восточного побережья и иммигрантов, десятилетиями прибывающих из Ирландии, Германии и Норвегии. Центр города, Франклин и Ривер-стрит были застроены фабриками. На Милуоки и Мейн-стрит было полно магазинов, офисов, и в какой-то момент находилось, по салуну на каждые 250 жителей. Магазины оставались открытыми в субботу вечером, чтобы семьи фермеров могли приехать в город после окончания рабочей недели. Мост через реку, по Милуоки-стрит, был еще деревянным, но электрифицированные трамваи, идущие на север и юг из центра города, уже заменили старые конные экипажи. Джейнсвилл был железнодорожным узлом. Каждый день шестьдесят четыре пассажирских поезда, а также товарные поезда, въезжали и выезжали из города. Прибывало сырье для фабрик, приезжали политики для проведения разъездной агитационной кампании и звезды водевиля для выступлений в Большом оперном театре Майерса.

В долгой истории производства Джейнсвилла выделяются две фигуры. Это доморощенные капитаны промышленности, малоизвестные для большинства американцев, но легенда для каждого школьника Джейнсвилла. Они сформировали экономику и уникальный облик города.

Первым был молодой городской специалист по телеграфии Джордж С. Паркер. В 1880 он запатентовал лучшую авторучку и основал компанию Parker Pen. Вскоре Parker Pen вышла на международные рынки.

Его ручки появились на дипломатических встречах мировых лидеров, на Всемирных выставках. Компания Parker Pen создала городу серьезную репутацию и подняла на новый уровень. Она прославила Джейнсвилл.

Вторым был еще один толковый бизнесмен, Джозеф А. Крейг, который заставил General Motors обратить внимание на таланты Джейнсвилла. Ближе к концу Первой мировой войны он с ловкостью добился привлечения GM в город изначально для производства тракторов. За это время сборочный завод вырос до 4,8 миллиона квадратных футов, размера десяти футбольных полей. В лучшие времена на нем работало более семи тысяч человек, что привело к созданию тысяч рабочих мест в соседних компаниях, поставляющих запчасти. Если Parker Pen прославил Джейнсвилл, то GM закрепил эту славу. Это доказало, что Джейнсвилл мог преодолеть невзгоды в трудные времена и, казалось, был застрахован от ударов истории. Во время Великой депрессии он закрылся и вновь открылся год спустя. Во время сидячей забастовки, знаменательного события в истории труда США, когда в других местах работники автомобильной промышленности бунтовали, в Джейнсвилле было спокойно. Во время Второй мировой войны завод, как часть внутреннего фронта, выпускал артиллерийские снаряды, в послевоенные годы производство возобновилось, став мощнее, чем когда-либо. Несмотря на то, что автомобильная промышленность в 1970 годах начала угасать, обрекая другие заводы на гибель, сборочная линия Джейнсвилла продолжала работать.

Поэтому, когда в морозное декабрьское утро 2008 года сборочный завод остановился, откуда горожане могли знать, что на этот раз все будет иначе? Ничто в прошлом не подготовило их к признанию, что сейчас не спасет очередное возвращение.

Исчезнувшая работа – в 2008 и 2009 году ни много ни мало девять тысяч человек потеряли рабочие места в этом и в близлежащем округе – была среди 8,8 миллионов рабочих мест, исчезнувших в Соединенных Штатах из-за того, что стало известно как Мировой экономический кризис. Это было, конечно, не в первый раз, когда некоторые американские общины с болью расставались с рабочими местами в определяющих отраслях. Текстильные фабрики в Лоуэлле, штат Массачусетс, начали закрываться или переезжать на юг уже во время Первой мировой войны. В Янгстауне, штат Огайо, Черный понедельник 1977 года начал уничтожать рабочие места, число которых в итоге достигло пятидесяти тысяч, в металлургии и смежных отраслях. Но этот мощный кризис – худший экономический период со времен 1930 годов. Он украл американские рабочие места не у одной отрасли, не у группы злосчастных общин, а прошелся вверх и вниз по экономической лестнице, от Восточного до Западного побережья, проник в места, которые никогда не были частью Ржавого пояса или любого другого пояса, подверженного экономическому спаду, и никогда не ожидали такого удара. В такие места, как Джейнсвилл.

Сегодня сборочный завод закрыт на замок и огорожен по периметру сеткой. Над портиком главного входа в стиле арт-деко виден его логотип. Логотип представляет собой контур трех шестеренок, каждая с различным дизайном. На шестеренке справа символ GM. Слева – герб профсоюза United Auto Workers. Между ними белая фигура в форме штата Висконсин, с карамельно-розовым сердцем внизу, где находится Джейнсвилл. И черными буквами сверху: люди из Джейнсвилла работают вместе. Логотип начинает ржаветь.

В здании завода темно. Его внутренности – от токарных станков до сварочных аппаратов и пятитонных подъемников, все оборудование, которое больше не нужно мертвому автомобильному заводу, – вывезено и продано с аукциона. Снаружи пустуют акры бетонной парковки, стоит лишь одинокий седан охранника. На фоне неба дымовые трубы, кажется, ничего не извергают уже целую вечность.

Позади здания природа отвоевала пространство, там, где раньше перед отправкой парковались ряды сверкающих внедорожников, теперь растут молодые деревья. У черного хода, на воротах охранника, небольшая табличка, с несколькими пропущенными буквами: СПАСИ ЗА ПРЕКРАСНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ.

Джейнсвилл продолжает существование без сборочного завода, внешне выглядит как место, которое совершенно не затронуло экономическое потрясение. Сохраняет лицо, пытается скрыть просачивающуюся боль, – единственное, что происходит, когда исчезают хорошие рабочие места, а люди среднего класса выпадают из него. Вдоль Расин-стрит, трассы от межштатной автомагистрали до центра города, на каждом уличном фонаре развеваются маленькие американские флаги. Главная улица со зданиями девятнадцатого века из красного и кремового кирпича, Милуоки, хранит свою архитектурную грацию. То, что некоторые из витрин пусты, не ново; торговый центр начал вытеснять бизнес из центра города еще в 1970 годах. Недавно запущенная компания по продвижению уличного искусства Heart of the City разбросала большие пастельные настенные росписи по боковым фасадам зданий в центре города, каждая настенная роспись посвящена одному первых десятилетий Джейнсвилла, с момента основания в 1836 году. Настенная роспись на заднем фасаде мэрии, иллюстрирующая строительство в 1850 годах железной дороги через город, изображает паровоз и путейца, надписью внизу гласит: «История. Видение. Мужество».

Джейнсвилл изменился, но продолжает жить. Об изменениях можно судить по многочисленным табличкам «Продается», появившимся вдоль жилых улиц, по агентствам, выдающим краткосрочные займы «до зарплаты», которые открылись вдоль торговой улицы Милтон-авеню, идущей к северу от центра города, по увеличившемуся пространству, которое теперь занимает Семейный центр Армии Спасения.