Марк Оуэн - Нелегкий день. Из первых уст об операции «морских котиков» по ликвидации Усамы бен Ладена

Наконец, я взял в руки винтовку. Прижав приклад к плечу, проверил работу инфракрасного прицела с трехкратным увеличением, который позволял повысить точность стрельбы. Я прицелился в стену рядом с койкой и проверил работу красного лазера, видимого невооруженным глазом, а затем переключил прицел на инфракрасный лазер.

Я взвел затвор и проверил, правильное ли положение занял патрон в патроннике. Эту процедуру повторил на всякий случай дважды, а затем разрядил винтовку и поставил ее к стене.

Убедившись, что все снаряжение на месте и находится в исправности, я достал из нагрудного кармана небольшой блокнот, каждая страничка которого была запечатана в пластик, и еще раз просмотрел его. Такие блокноты нам выдавали перед каждой операцией.

На первой странице был помещен аэрофотоснимок виллы с буквенным обозначением всех объектов. Таким же изображением были снабжены все причастные к операции.

На следующей странице были указаны радиочастоты, а далее следовали фотографии и данные обо всех лицах, которые, как предполагалось, могли находиться на вилле, в частности рост, вес и все известные имена, которыми они пользовались прежде. Я еще раз внимательно рассмотрел фотографии братьев аль-Кувейти, уделив особое внимание Ахмеду, так как он должен был находиться как раз на моем объекте С1. На последних страницах были помещены фотографии бен Ладена и его сына в нескольких вариантах, на которых было показано, как они могут выглядеть в настоящее время.

Надев форму и жилет со всем снаряжением, я взялся за ботинки «Salomon Quest». Они были несколько больше, чем те, которыми пользовалось большинство из моих товарищей. Я предпочитал именно их, потому что они были выше и лучше защищали голеностопные суставы, которые у меня часто подворачивались. В этих ботинках я взбирался на горы в провинции Кунар и совершал рейды по пустыням в Ираке. Все снаряжение было не раз проверено и испытано в предыдущих операциях, и я не сомневался в его работоспособности.

Когда я зашнуровывал ботинки, вдруг пришло в голову, что, возможно, делаю это в последний раз. Предстоящая операция обещала быть особой. Конечно, мы всеми силами пытались выбросить из головы мысль о том, что она носит «исторический» характер. Следовало просто выполнить свою работу, которая заключалась в том, чтобы захватить объект и арестовать или ликвидировать живущего там человека. Нам должно было быть безразлично, кто он. И все же, надевая ботинки, я понимал, что это далеко не так. Его личность имела такое значение, что я лишний раз перепроверил, как зашнурованы ботинки, чтобы не вовремя развязавшийся шнурок не помешал выполнить мою миссию.

Последний час я посвятил всяким мелочам, стараясь довести все до совершенства. Кончики шнурков завязал двойным узлом и тщательно засунул под голенища ботинок, затем через голову надел тридцатикилограммовый жилет и проверил, как он лежит у меня на плечах. Затянул все ремни, убедился, что бронепластины нигде не трут и не жмут. Проверил, легко ли я смогу дотянуться до любого предмета снаряжения. Заведя руки за голову, взялся за рукоятки кусачек, ощупал лежащие в кармане у левого плеча заряды взрывчатки.

Затем подсоединил антенны к рациям и отрегулировал положение наушников. Таковыми их можно было назвать лишь условно, так как они прилегали к скуловым костям и звук передавался через костную ткань. Конечно, если была необходимость отключиться от внешних звуков, их можно было передвинуть и непосредственно на уши.

Через правый наушник я мог слышать все переговоры внутри нашей группы, а левый был подключен к командной сети и давал возможность общаться с командирами других групп и руководителями операции.

Как командир группы я должен был пользоваться двумя независимыми радиосетями, однако в данной операции предполагалось, что командная сеть будет практически бездействовать, а вся информация на точке высадки будет передаваться исключительно в рамках внутригрупповой сети. Лишь офицеры имели возможность в случае необходимости воспользоваться спутниковой связью со штабом.

Теперь вся проверка была завершена. Я еще раз осмотрел всю комнату, чтобы убедиться, что ничего не забыл, и пошел к двери.

Солнце уже садилось. Мне было слышно, что мои товарищи тоже заканчивают последние сборы. Разговоров не было. Доносились только звуки их движений, шаги и стук закрывающихся дверей.

Через несколько минут должно было состояться заключительное построение у костра. Подходя к месту сбора, я слышал, что у некоторых из моих коллег из наушников доносится музыка. Они на полной громкости слушали «хэви-метал». Собравшись, мы ждали появления Макрейвена. Он хотел еще раз поговорить с нами перед вылетом на операцию.

– Готов? – спросил я Уилла. Он кивнул.

Оглядевшись по сторонам, я увидел Уолта, Чарли и всех остальных. Они уже разбились по группам. Всего несколько часов назад мы валяли дурака и в шутку распределяли роли в будущем фильме, а теперь были предельно серьезны.

Макрейвен постарался придать текущему моменту элемент торжественности. Он вышел перед строем. Мы обступили его полукругом.

Он говорил о том, что было ему ближе и понятнее: о стратегическом значении операции. Из его выступления у меня практически ничего не осталось в памяти. Я был сосредоточен на том, что предстоит лично мне, а его слова просто пролетали мимо ушей.

– «Черные ястребы» садятся в автобусы номер 1 и 2, – объявил кто-то из сопровождающих, – а «Чинуки» – в автобусы номер 3 и 4.

Машины, выстроившись в ряд, стояли уже с заведенными моторами. Я занял место ближе к середине. Рядом плюхнулся на сиденье Уилл. Автобусы были старыми и пыльными. Виниловая обивка сидений потрескалась и в некоторых местах была прорвана, что являлось следствием доставки к летному полю множества штурмовых групп в полном снаряжении.

Автобусы еле плелись, трясясь и раскачиваясь. Амортизаторы были полностью изношены, так как нагрузка на них постоянно превышала все мыслимые пределы, поэтому любая кочка на дороге отдавалась в ногах и спине. Поездка заняла всего несколько минут, но нам показалось, что длилась она значительно дольше.

Зажглись прожекторы, создав световую завесу вокруг ангаров, где нас уже поджидали «Черные ястребы». Яркий свет причинял боль глазам. Когда мы высаживались из автобуса, было слышно, как работают генераторы. Мы прошли за забор, огораживавший ангары.

Внутри экипажи вертолетов проводили последние предполетные проверки. Звук работающих двигателей заглушал любую речь. Я отбежал к забору, чтобы помочиться последний раз перед полетом. В это время обслуживающая команда уже открывала ворота ангаров. Из них выкатились вертолеты.