Питер Акройд - Английские привидения

Однажды вечером две дамы, мой кузен и ужинали в Кемп-тауне. Когда мы вышли, стояла чудесная лунная ночь, и я сказал своим друзьям, что предпочту пойти домой на Брансвик-сквер (на другом конце города) пешком. И отправился туда по эспланаде вдоль берега моря.

Прямо напротив гостиницы „Бедфорд“, у ограды, остановилась карета, запряженная парой лошадей, с двумя слугами на козлах и старой дамой внутри. Я сразу обратил внимание на то, что колеса экипажа не производят никакого шума, и, откровенно говоря, был крайне поражен.

Сделав несколько шагов к карете, чтобы понять причину странного явления, я явственно различил в ней свою бабку, которую несколько дней назад оставил в добром здравии в другом городе, а также ее кучера и лакея на козлах.

Я тотчас перемахнул через ограду, отделявшую меня от кареты. В тот же миг у меня промчалось в голове, что дама восьмидесяти трех лет вряд ли могла отправиться со всеми своими пожитками в Брайтон, не предупредив об этом никого из родственников.

Приземлившись, я сделал шаг вперед, чтобы с ней поздороваться, но, к моему изумлению и ужасу, карета исчезла.

Придя в себя, я отправился прямо домой и подробно рассказал о случившемся.

Разумеется, меня подняли на смех, не без сарказма заметив, что, к счастью, они могут засвидетельствовать, что я трезв.

Я был до крайности смущен и плохо спал в ту ночь. Однако рано утром мы получили телеграмму о том, что вчера в половине восьмого утра моя бабушка была найдена мертвой в своей постели».

Сэр Чарлз Ли сообщил эти сведения лорду-епископу Глостерскому вскоре после описанных ниже событий. Они опубликованы в книге Т. М. Джарвиса «Правдоподобные истории о привидениях» ( 1823 ).

«У сэра Чарлза Ли была единственная дочь от первой жены, при рождении которой она умерла; после ее смерти ее сестра, леди Эверард, захотела взять девочку на воспитание и очень хорошо воспитала ее. Когда же та достигла брачного возраста, ее просватали за сэра Уильяма Перкинса, но этот брак не состоялся в силу необычных обстоятельств.

Как-то, уже лежа в постели, девушка, полагая, что видит свет в своей спальне, позвала служанку, которая вскоре к ней явилась; она спросила, для чего та оставила горящую свечу. Служанка ответила, что она ничего не оставляла и что в комнате горит всего одна свеча, та, которую она принесла с собой. Тогда девушка предположила, что это был огонь в камине. Служанка возразила, что огонь давно погас, и все это ей, наверное, привиделось во сне; согласившись с ней, девушка успокоилась и уснула.

Около двух ночи она вновь проснулась и увидела между пологом и подушкой призрак маленькой женщины, которая назвалась ее матерью и сказала, что она счастлива и к полудню они будут вместе; девушка опять позвала служанку, велела принести ей одеться и, одевшись, отправилась в кабинет и не выходила оттуда до девяти часов; затем вышла с запечатанным письмом для отца, отнесла его своей тетке, леди Эверард, рассказала о том, что с ней случилось, и попросила после ее смерти отослать письмо отцу.

Леди, заключив, что ее племянница неожиданно помешалась, послала в Челмсфорд за лекарем и хирургом, которые безотлагательно явились.

Лекарь не усмотрел никаких следов того, что подозревала леди, а также никаких признаков телесного недомогания. Тем не менее он прописал пустить ей кровь, что и было исполнено; девушка, терпеливо позволив делать с ней, что им было угодно, попросила позвать священника, чтобы тот прочел молитвы, и, когда молитвы были прочтены, она, взяв гитару и Псалтырь, села на стул и начала играть и петь так нежно, что бывший там учитель музыки пришел в восторг.

Незадолго до того как пробило двенадцать, она поднялась, уселась в большое кресло и, глубоко вздохнув, тотчас испустила дух и так быстро окоченела, что это привело в изумление лекаря и хирурга. Она умерла в Уолтхеме, графство Эссекс, в трех милях от Челмсфорда.

Письмо было отослано сэру Чарлзу, в его дом в Уорикшире. Но он был так огорчен кончиной дочери, что не приехал, пока ее не похоронили. Когда же он приехал, то приказал выкопать ее и похоронить рядом с матерью в Эдмундтоне, как она просила в своем письме. Это было в 1662 или 1663 году».

В анонимной брошюре «Школа мудрости» ( 1783 ) напечатана следующая история.

«Мистер Джозеф Клу, оружейник, делавший рукояти для шпаг, много лет проживал со своей женой преклонных лет и еще одной женщиной, снимавшей у них комнаты, в доме за арочным проходом к Медвежьему двору, близ часовни в Линкольнс-Инн-Филдс. И ради компании он пригласил племянника по линии жены приехать и поселиться в его доме. И вот в начале января 1739–1740 года племянник перебрался к дяде и стал проводить с ним и его женой каждый вечер, читая им вслух и развлекая другим манером.

Числа 25-го того же месяца племянник, прочитав своим дядюшке и тетушке, пребывавшими тогда в полном здравии, некоторые размышления доктора Томаса Коуни из книги „Благочестивая душа“, еще до десяти часов удалился к себе в спальню, большую заднюю комнату на втором этаже, запер дверь и улегся спать. Незадолго до того как часы пробили полночь, он проснулся из-за того, что кто-то отодвигал полог его кровати, и, приподнявшись, увидел в тусклом свете, напоминавшем свет луны, тень своего дяди в колпаке и ночной рубахе, в которых он был, когда они расстались. Тот стоял у изголовья кровати, левой рукой отодвигая полог, а правой собираясь то ли его ударить, то ли погладить по голове. Племянник поверил последнему, так как лицо у дядюшки было приветливым и они жили душа в душу.

В этот момент миссис Кук, старушка, снимавшая комнаты на втором этаже и прежде служившая в труппе комедиантов мистера Рича, вышла в коридор, чтобы посветить вдове комика Джеймса Спиллера, бывшей у нее в тот вечер в гостях. Племянник услышал, как в комнатах дядюшки внизу бьют часы, и попытался окликнуть двух женщин, проходивших мимо его двери, но потерял дар речи. Призрак стоял на месте, а племянник, не отрывая от него глаз, слышал, как две женщины отворили входную дверь, подозвали ночного сторожа, объявившего, что наступила полночь, и тот согласился за несколько пенни проводить миссис Спиллер до дома, стоявшего неподалеку. Та ушла, а миссис Кук опять заперла дверь на ключ и стала подниматься по лестнице.

В этот миг, как предположил племянник, он ненадолго лишился чувств, так как, очнувшись, увидел, что наполовину свесился с постели и покрылся нездоровым холодным потом. Оправившись от страха, он услышал, как часы пробили час. Он завернулся в одеяло и больше не смыкал глаз.

Около восьми утра, как только он услышал, что тетушка отворила дверь своей комнаты, он спрыгнул с кровати, оделся со всем проворством, на какое был способен, бросился в ее комнату и в ответ на вопрос, как она поживает, услышал, что хорошо. Затем он рассказал ей, что он видел, упомянул о времени и сопутствующих обстоятельствах, однако тетушка сочла это невероятным. Они позвали миссис Кук, которая только что встала, и та подтвердила слова племянника про миссис Спиллер и ночного сторожа, тем самым подтвердив, что он был в своем уме и не спал.