Альберт Эспиноса - Красные браслеты

Открыв нам последнее, седьмое условие, сеньор Фермин умер на следующий день. Это была одна из тех смертей, которые оставляют отметины: посвятив нас в тайну счастья, он испустил последний вздох. Мы оба – я и желтушный пацан – не остались равнодушными к его заветам и договорились беречь конспекты, а когда уразумеем суть написанного, претворить это в жизнь.

Несколько лет я не вспоминал об условиях счастья. Мне и в голову не приходило, что этот посмертный список был, по сути, практическим руководством для тех, кто хочет стать счастливым. Со временем смысл его пунктов начал доходить до моего сознания и усваиваться.

Могу тебя заверить, что мне по жизни часто и многому приходилось говорить «нет» – и в больнице, и за ее пределами, уже после излечения от рака. И я ни разу не колебался перед выбором между «нет» и «да». Если ты уверен в своем решении сказать «нет», ответ почти всегда будет правильным.

Иногда так хочется поделиться с кем-нибудь остальными шестью условиями счастья, что, кажется, готов умереть ради этого. Моему желтушному другу повезло: он умер шесть лет спустя и накануне, улыбаясь, признался мне, что рассказал о них еще троим. Классный был пацан и зря не трепался; наверное, считал, как и я, что слова слишком высоко ценятся.

Итак, что нужно помнить про слово «нет»:

1. Ты должен уметь говорить «нет».

2. «Нет» надо говорить тому, что хочешь и чего не хочешь; тому, что тебе точно окажется не под силу, а также самому себе.

3. Слово «нет» следует принимать безоговорочно. Даже не сомневайся: сказал «нет» и верь в свою правоту.

4. Твои «нет» принесут не меньшее удовлетворение, чем «да». Зачастую «нет» вовсе не значит отрицание и содержит больше позитива, чем иное «да». Это слово способно доставить тебе радость и помочь навести мосты. Произнося его, ты не только не обделяешь себя, но прокладываешь дорогу к другим «да».

Вот что записано в моей тетради в заключение первой лекции сеньора Фермина: «Будь уверен, что каждое „нет“ принесет тебе „да“, и не одно». В свои четырнадцать лет я ничего не понял, но теперь, в тридцать четыре, эти слова обрели для меня глубокий смысл. Хотелось бы дожить до шестидесяти и увидеть, какое новое значение приобретут эти наставления. С каждым минувшим годом семь условий счастья видятся под другим углом и в новом аспекте. Таково ценное свойство возраста все преображать. И вот почему смена лет, процесс взросления вызывает у меня восторг.

По той же причине я каждый год перечитываю свой конспект и вновь подпитываюсь мудростью семи условий, приносящих счастье. Предлагаю тебе воспользоваться первым из них. Считай, одна седьмая счастья тебе обеспечена. Уже неплохо.

Мы все особенные. Знаю, звучит банально, но так и есть. В больнице нам не нравились слова «инвалид», «нетрудоспособный», «калека». От этих архаизмов пора избавляться, поскольку они не имеют никакого отношения к людям с физическими недостатками.

Было время, когда я работал с умственно отсталыми и понял, что два этих слова тоже следует выбросить на помойку. Как раз эти люди – самые особенные, обладают неподдельной искренностью, восприимчивостью, простодушием – вызывают у меня глубочайшее уважение.

У меня нет одной ноги и одного легкого, но, в моем понимании, у меня ЕСТЬ одна нога (плюс культяпка) и одно легкое. Иметь или не иметь зависит от точки зрения. Выходит, я тоже по-своему индивидуален – имею отметину, которая сделала меня непохожим на остальных. Я предпочитаю такую точку зрения.

Но не только физические и психические недостатки делают человека особенным. Как я уже сказал: мы все особенные. Надо только не стесняться непохожести, а гордиться ею и размахивать как флагом.

У нас в больнице был санитар, который говорил: «Расскажите мне свою тайну, и я скажу вам, в чем ваша особенность». Он приходил в наше отделение реабилитации, заводил разговор об особенных людях и человеческих секретах. По его мнению, у человека обязательно должно быть что-то заветное, дорогое лишь ему: то, к чему посторонним нет доступа. Ключик от этого тайника хранится у владельца, и, поскольку сокровище принадлежит ему одному, это оставляет внутреннюю отметину.

Постепенно санитар подводил нас к мысли о том, как важно раскрывать свои тайны и показывать окружающим, что делает тебя особенным и ни на кого не похожим. Однако это всегда требует больших усилий и преодоления себя.

Слушая санитара, я смотрел на него как завороженный. Мне хотелось знать, что скрывается за темнокожим лицом с круглыми глазами и густыми бровями, какие тайны делают его особенным. Я ничего не узнал о нем, зато он открыл нам глаза на очень важную вещь: благодаря нашим культям, шрамам, гематомам и безволосой коже мы становимся иными; и нечего их прятать, нужно с гордостью носить эти знаки отличия.

Санитар добился своего: я никогда не стеснялся демонстрировать свои физические недостатки. А еще он сумел убедить нас относиться к своим секретам, к самому сокровенному, о чем труднее всего говорить с другими людьми, как к свидетельству и подтверждению нашей неповторимости.

Я помнил его науку и после выписки из больницы. Когда у меня появлялся очередной секрет, приберегал его на потом, до наступления подходящего момента, чтобы поделиться с кем-нибудь и стать особенным. То, что старательно скрываешь, больше всего говорит о тебе.

Итак, вот формула:

1. Разберись со своими секретами.

2. Дождись, когда созреешь, и извлеки их на белый свет. Хранить тайны приятно, но открывать их окружающим – еще больший кайф.

3. Когда окружающие узнают твою тайну, ты становишься особенным. Одно дело, если она известна лишь тебе, и совсем другое – если многим. Все, что ты старательно скрываешь, больше всего говорит о тебе.

Пока я находился в больнице, мне вкололи тысячу инъекций – без преувеличения! Мои вены огрубевшие, почерствевшие, потаенные. Меня восхищает их способность прятаться в катакомбах организма, подальше от поверхности кожи, прочь от уколов. Какие же умницы эти вены!

Я всегда дул на место укола, испытывая боль и когда перестал ее чувствовать. Подуешь и знаешь, что все будет хорошо. В этом действии есть некое волшебство: так мне всегда казалось.