Бхагаван Раджниш (Ошо) - Секрет. Беседы о суфизме

Смейся вместе с ней, слушайте вместе музыку, отправьтесь в отпуск в Гималаи. Гладь ее тело, потому что тело начинает сжиматься, когда его никто не ласкает. Тело становится уродливым, если никто не смотрит на него с одобрением. А потом ты думаешь: «Почему моя жена некрасива?» Ты не создаешь ту обстановку, в которой красота расцветает, распускается.

Если ты любишь человека, этот человек немедленно становится красивым! Любовь – это удивительный алхимический процесс. Посмотрите на человека любящими глазами, и внезапно вы увидите, что его аура меняется, лицо начинает сиять, к лицу приливает больше крови, глаза начинают больше блестеть, в них появляется свет, разумность – и это подобно чуду. Любовь – это чудо, любовь – это волшебство.

Еще не слишком поздно.

Однако мы мыслим совершенно неправильным образом. Мы забыли, как жить по-настоящему человеческой жизнью – теплой, приветливой, чувствительной, чувственной. Слова «чувственный» и «чувствительный» стали непристойными, и особенно они непристойны в Индии. Я использую их, зная, что люди оскорбятся.

Будьте чувственными. Чувства настолько же божественны, насколько и все прочее. Все Существование божественно.

И последний вопрос:

Ошо, на днях во время лекции я впервые услышала твою песню! Это было так прекрасно! Твои слова ничего не означали, а твой голос звучал как нежная музыка, которая окутывала и наполняла меня такой радостью и наслаждением! Какой чудесный сюрприз!

Дхьяна, именно так нужно меня слушать. Ты впервые меня услышала. Впервые возникла общность, а не одно лишь общение. Общение происходит с помощью слов, а общность – посредством музыки. Общение – это интеллектуальный процесс, общность же происходит на уровне сердца, когда два сердца встречаются, смешиваются и растворяются друг в друге.

Дхьяна, твое имя означает «благословенная». И это так… ты благословенна. Только так и можно быть со мной. Это адаб , поведение в присутствии мастера – сердце с сердцем, безмолвие с безмолвием, дух с духом.

Когда мои слова начнут исчезать, и вы начнете слышать промежутки между словами, когда вы начнете слышать промежутки между строками, вы наполнитесь величайшей музыкой. И это мое подлинное послание.

На сегодня достаточно.

Жили два человека, знаменитые учителя правильного пути. Ибн Халим рассказывает, что сначала он пришел к одному из них – его звали Пир Ардешир из Газвина.

Он спросил у Пира Ардешира – Дадите ли вы мне совет, что делать и чего не делать?

Пир ответил:

– Да, но я дам тебе такие указания, которые тебе будет очень трудно выполнять, поскольку они будут противоречить твоим предпочтениям, пусть даже эти предпочтения временами и создают тебе неудобства.

Ибн Халим провел с Пиром Ардеширом несколько месяцев и обнаружил, что его учение действительно дается ему тяжело. Хотя бывшие ученики Пира Ардешира теперь стали известными во всем мире просветленными учителями, он не смог вынести перемен, сомнений и наложенной на него дисциплины.

Наконец он попросил у Пира разрешения его покинуть и приехал в теккию второго учителя, Муршида Амали.

Он спросил у Муршида:

– Наложите ли вы на меня бремя, которое может оказаться для меня почти невыносимым?

Амали ответил:

– Я не наложу на тебя такого бремени.

Ибн Халим спросил:

– В таком случае, примете ли вы меня в ученики?

Муршид ответил:

– Нет, пока ты не спросишь, почему обучение у меня будет не таким тягостным, как у Пира Ардешира.

Ибн Халим спросил:

– Почему оно будет не таким тягостным?

Муршид сказал ему:

– Потому что я не буду заботиться о тебе и о твоем подлинном благополучии так, как заботился Ардешир. И поэтому теперь ты не должен просить меня принять тебя в ученики.

Религия так же проста, как рыба, плавающая в океане, однако человек стал очень сложным. Именно из-за сложности человека религия выглядит трудной. Религия не может быть трудной, поскольку религия – это сама наша природа. Она в нашем дыхании, в биении нашего сердца, она циркулирует у нас в крови, это сама наша сущность, наша душа. Как она может быть трудной? Представление о трудности возникает из-за неправильной точки зрения.

Нас веками учили тому, что религия – это отдаленная цель и путешествие в гору. На самом деле, религия – это вовсе не цель, и никакого путешествия нет, ни в гору, ни под гору. Никакого путешествия быть не может. Религия там, где вы есть, религия – это то, что вы есть, религия – ваше существо, так что идти некуда. И тот, кто отправляется на поиски, уходит все дальше и дальше от религии. Искать означает потерять, искать означает не найти.

Поиск становится все более и более трудным: чем дальше вы уходите, тем вам становится труднее, тем сильнее разочарование – поскольку, чем больше усилий вы прилагаете, чтобы достичь Бога, тем меньше вероятность его достичь.

Бог уже здесь. Бог – это океан, а мы – рыбы. Рыбе не нужно учиться плавать…

Мулла Насреддин ловил рыбу в озере. Это озеро было частной собственностью, и рыбалка в нем была строго запрещена. И прямо позади него стоял огромный плакат, на котором большими буквами было написано: «Ловля рыбы запрещена. Нарушители будут преследоваться в судебном порядке». Однако он сидел на берегу и ловил рыбу.

Подошедший землевладелец застал Муллу на месте преступления. Он спросил: «Что ты делаешь?»

Мулла рассмеялся и ответил: «Я учу эту рыбу плавать».

Никакая рыба не нуждается в обучении плаванию. Ни один человек не нуждается в какой бы то ни было религии. Все, что нужно, это стать простыми. Отбросьте свою сложность, отбросьте ненужные игры ума. Будьте безмолвными и тихими, и вы найдете ее в самом центре своего существа – она ждет там, но у нее очень тихий, негромкий голос. Ваш ум создает очень много шума, поэтому вы и не можете услышать этот голос.

Я слышал…

Англичанин и ирландец едут на верхнем этаже лондонского автобуса, причем англичанина особенно раздражает суета, суматоха и доносящийся со всех сторон шум. Автобус проезжает мимо Вестминстерского аббатства, и как раз в этот миг колокола начинают играть радостную мелодию.

Англичанин поворачивается к своему другу и говорит:

– Прекрасно, не правда ли? Так чудесно слышать эти колокола, чей звон возносится к небесам; разве он не заставляет нас обращаться в своих мыслях все выше и выше, к Создателю всего?

Кейси наклоняется к нему, приставив ладонь к уху:

– Джордж, тебе придется говорить немного громче.

– Эти восхитительные колокола, старина – не наполняют ли они тебя благоговением и трепетом? Разве этот золотой перезвон не пробуждает золотые воспоминания о счастливом прошлом?