Мать Array - Интегральная йога. Шри Ауробиндо. Учение и методы практики

Красота точно так же выражает Божественное, как Знание, Сила или Ананда. 32

Красота – такое же особое божественное Проявление в физическом, как Истина в уме, Любовь в сердце, Сила в витальном. Величайшей божественной красотой, проявленной в Материи, станет супраментальная красота. 33

Физическое выражает Божественное через красоту, но принципы и законы Красоты, являясь чем-то внутренним и духовным, выражаются посредством формы. 34

Красота – это Ананда, принявшая форму, но форма не обязательно должна быть материальной. Мы слышим такие выражения, как «прекрасная мысль», «прекрасный поступок», «прекрасная душа». Под красотой мы подразумеваем Ананду, обнаруживающую себя в проявлении; за пределами проявления красота теряется в Ананде или, можно сказать, красота и Ананда становятся одним неделимым целым. 35

Есть определённое состояние йогического сознания, пребывая в котором провидец воспринимает все вещи красивыми. И так получается просто потому, что духовно он прозревает в них скрытое Божественное, потому, что в их очертаниях и формах он улавливает качество и силу существования, ощущает сознание и Ананду, властвующую над мирами. Внешне вещь может казаться, а нередко и считаться, некрасивой из-за несоответствия общепринятым эстетическим канонам, но йогин видит в ней нечто более Великое – то, что недоступно обычному глазу; он видит скрытую душу, внутреннюю суть и дух, он также видит очертания, оттенки, пропорции, выразительные особенности, которые не заметить и не уловить при первом поверхностном взгляде. Можно сказать, что он привносит в объект нечто от себя, видоизменяет его, наделяя его элементами своего существа, – художник тоже делает нечто подобное, только по-иному. Впрочем, всё не совсем так; сам объект не меняется, но видение и йогина, и художника, проникая сквозь его внешнюю оболочку, становится преображающим; они обнаруживают за внешними очертаниями объекта нечто более истинное – то, чем объект, по сути, и является. …

Однако следует внести одно уточнение, которое существенно меняет дело. В глазах йогина, прозревающего вселенскую красоту, всё становится прекрасным, но неодинаково прекрасным. В этой Вселенской Красоте можно различить градации, уровни, подуровни, и мы видим, что чем выше уровень силы (Вибхути) Сознания и Ананды, выражающихся в объекте, тем более он прекрасен. Всё есть Божественное, но некоторые вещи более божественны, чем другие. Глаз художника тоже выделяет или может выделить градации, различные степени эстетической выразительности, гармонии и т. д. 36

Музыка, живопись, поэзия и многие другие виды деятельности, свойственные уму и виталу, могут быть составной частью духовного развития или работы и использоваться в духовных целях: всё зависит от духа, в котором всё это делается. 37

Изобразительное искусство, поэзия, музыка – это не йога; эти вещи сами по себе не более духовны, чем философия или Наука. Здесь скрывается ещё одна странная особенность современного интеллекта – его неспособность проводить различие между разумом и духом и готовность ошибочно принимать ментальный, моральный и эстетический идеализм за духовность, а его проявлениям даже низшего порядка придавать духовную ценность. Но суть в том, что ментальные прозрения большинства метафизиков и поэтов весьма далеки от реального духовного опыта – они представляют собой лишь отдаленные проблески и смутные отражения, а не прямые лучи, исходящие непосредственно от источника Света. Не менее верно и то, что с высоты божественного сознания разница между высшими завоеваниями ума и скромными достижениями поверхностного существования не так уж велика. Если смотреть сверху, все энергии Лилы равны, так как все они – не более чем искаженные проявления Божественного. Но нужно добавить, что каждая из них может стать предварительным средством, с помощью которого человек начинает свой путь к реализации Божественного. … В Лиле всё что угодно может стать окном, через которое становится видна скрытая Реальность. И всё же, пока человек удовлетворен созерцанием прекрасного вида из окна, до истинной цели ещё далеко; однажды ему придётся взять посох пилигрима и отправиться туда, где эта Реальность вечно и неизменно проявлена. Духовно устремленного человека никогда не смогут удовлетворить «смутные проблески», он будет искать сам источник Света, который произведения искусства стремятся выразить. Но поскольку эта Реальность и этот Свет пребывают в нас самих в не меньшей степени, чем в высших областях над смертным планом, то в своём поиске мы можем использовать многие формы деятельности и жизненной активности: один человек может принести в дар Божественному цветок, молитву или поступок, другой может посвятить Ему прекрасную скульптуру, песню, стихотворение, картину или мелодию и благодаря этому войти с Ним в соприкосновение, получить ответ, испытать переживание. А когда божественное сознание уже проникло в нас извне или развилось изнутри, то йога вовсе не исключает его выражения в жизни через творчество; творческая деятельность может сохраняться, хотя она будет занимать не большее место, чем любая другая, выполняемая как служение Божественному и отвечающая его целям. Обычно произведения изобразительного искусства, поэзии и музыки имеют ментальную и витальную ценность, но отнюдь не духовную. Хотя любой вид искусства можно обратить к более высоким целям, и тогда, подобно всему, что способно соединить наше сознание с Божественным, живопись, поэзия и музыка меняют свой характер, становясь духовными, и могут рассматриваться как часть йогической жизни. Любая деятельность тогда приобретает новую ценность, но это зависит не от рода деятельности, а от сознания, в котором она совершается; поэтому единственное, что является важным и необходимым, это всё более и более осознавать Божественную Реальность, жить в ней и жить в ней всегда. 38

Очевидно, что поэзия не может заменить собой садхану; она может быть лишь сопровождением к ней. Если чувство есть (чувство преданности, смирения и т. д.), то поэзия может выразить его и закрепить; если есть ощущение, она может выразить его и усилить. Как и чтение книг, таких как Упанишады или Гита, или пение духовных песен, в особенности на какой-то определённой стадии, поэзия также способна помочь. Она также открывает проход между внешним сознанием и внутренним умом или витальным. Но если этим ограничиться, толку будет немного. Главным должна быть садхана, а садхана означает очищение природы, посвящение всего своего существа Божественному, раскрытие психического существа, внутреннего ума и внутреннего витала, контакт и ощущение присутствия Божественного, реализацию Божественного во всех вещах, смирение, преданность, расширение сознания до масштабов космического Сознания, осознание единого «Я» во всём, психическую и духовную трансформацию природы. Если этим пренебречь, если всё время отдавать только стихам, умственному совершенствованию и контакту с социумом, тогда это не cадхана. Кроме того, стихи нужно писать в должном состоянии духа, не ради славы или самоудовлетворения, они должны быть средством контакта с Божественным через вдохновение или же через выражение своего внутреннего существа, как их писали те, кто оставил после себя такое богатство религиозной и духовной поэзии Индии; если писать только в духе западных поэтов, то ничего не получится. Никакая работа или медитация не приносят успеха, если они не делаются в истинном духе самопосвящения, духовного устремления, который собирает воедино всё существо и преобладает над остальным. 39