Патрик Данн - Азы волшебства. Принципы магического взаимодействия с миром

Какова бы ни была первоначальная цель Талиесина, этим заклинанием он расплетает семиотическую сеть вокруг своей личности и становится чем-то новым. Мы можем воспользоваться этим приемом: выбрать что-то в своем окружении и объявить себя этой вещью или создать список случайных имен и поразмышлять о том, как они связаны с нами в метафорическом смысле.

Еще одной характерной особенностью заклинания, на которой я бы хотел остановиться, является повторение. Оно свойственно не только заклинаниям, но и устной поэзии в целом. Повторение звуков (рифма), метрических единиц (ритм/метр) или фраз – одна из немногих особенностей поэзии, проявляющаяся во всех культурах. Повторение в обычной поэзии действует успокаивающе, поскольку в жизни мы окружены ритмами и повторениями: смена времен года, дня и ночи, сердцебиение и т. п. Повторение также необходимо и поэтам-магам, так как оно помогает войти в магический транс. Подсознание хорошо откликается на ритмические повторы.

Повторение звуков называют рифмой , и это понятие включает в себя не только то, что мы привыкли считать рифмой (и что точнее было бы называть концевой рифмой) – например, кошка/ложка или дверь/поверь , – но и другие звуковые повторы. Ассонанс – это повторение гласных звуков: «Мой дог похож на лорда». Консонанс – повторение созвучных согласных: «Федор не только мудр, но и бодр». Особый тип консонанса и ассонанса – повторение первых звуков. Его называют аллитерацией , и оно широко используется в поэзии: «Легкие листья падают с липы». В ранней английской поэзии аллитерация использовалась согласно строгим правилам. В заклинании можно применять любой из этих звуковых эффектов – с целью подчеркнуть наиболее значимые строки или связать воедино важные идеи.

Повторение метрических элементов может включать в себя чередование ударных и безударных слогов в строгом порядке, как, например, в предложении «Когда мы встретимся опять?», обладающем приятной ритмической регулярностью. Тот или иной порядок ударных и безударных слогов способен придавать определенную окраску сказанному, поэтому одни ритмы кажутся нам таинственными, другие – разговорными и т. д.

Повторение фраз или целых строк реже встречается в письменной поэзии, но почти повсеместно распространено в заклинаниях и устной поэзии. Это одна из самых ранних особенностей устной поэзии. Известные как «формулы», эти блоки повторяющихся стихов сплетались поэтами воедино, чтобы можно было воспроизводить текст быстро, не задумываясь над каждым словом. Поэт-исполнитель сосредоточивался на блоках строчек и связывал их, соблюдая размер [72]. Признаки формульной композиции, а также других типов повторения, выполняющих отчасти те же самые функции, присутствуют и в заклинаниях. Повторение целых строчек не только выделяет их для подсознания, благодаря чему и работает заклинание, но и дает поэту время подумать о следующей строке. Такие повторы помогают заклинателю импровизировать.

Мне нравится создавать формульную структуру, а потом вплетать ее в заклинание, основанное на мыслях, которые спонтанно приходят в голову. Например, я начинаю импровизированную благодарственную песнь богам с фразы «Да будет благословен Х», где «Х» – первая вещь, которую я увидел. Если бы я гулял, получилось бы: «Да будут благословенны деревья с их меняющейся листвой. Я благодарю, я благодарю». Затем я продолжаю, меняя объект благословения на следующий, который приходит мне в голову, выстраивая цепочку ассоциаций – она, разумеется, может быть очень длинной:

Да будут благословенны горы, их вершины, покрытые снегом.

Благодарю. Благодарю.

Да будут благословенны реки, текущие к морю.

Благодарю. Благодарю.

Да будет благословен ветер, дующий с запада.

Благодарю. Благодарю.

Такой тип спонтанной композиции несет удовлетворение и порой даже просветление. Вы можете, к примеру, обнаружить, что благодарите за вещи, о которых никогда бы раньше не подумали в таком ракурсе. В качестве вступительных можно использовать и другие формулы. Ниже я предлагаю несколько вариантов, но, возможно, вы захотите придумать собственные.

Я есть Х. В данном случае Х – это нечто, что вы видите или представляете. Не старайтесь сделать формулу слишком глубокомысленной – просто следуйте логике метафоры. Можете варьировать время: «Я был Х», «Я буду Х» – это помогает.

Я вижу тебя, богиня, в Х. Х – это снова то, что вы видите или представляете. Через некоторое время попробуйте включить в формулу имена людей, до которых вам, в сущности, нет дела. Возможно, вам удастся пробудить в себе сопереживание врагам. Можете заменить «богиню» каким-то конкретным божеством и использовать это для инвокации или медитации на качества этого божества.

Х, ты не Х, ты Y. Это формула была весьма распространенной в греческой магии – об этом, в частности, свидетельствует текст Лейденского папируса. Она часто использовалась для освящения куклы или другого предмета, имеющего магическое предназначение. Формулировка часто была такой: «Кукла, ты не воск, ты мой любимый имярек». Эта формула удобна для симпатической магии, в которой вы делаете с неким символическим объектом то, что, как вам бы хотелось, должно произойти с символизируемым объектом.

… тот, кто… Удобная конструкция для инвокаций, может предварять любое утверждение. Ритм повторения может погрузить вас в транс, пока вы перечисляете характерные признаки существа или пересказываете мифы. «Я обращаюсь к тебе, Аполлон, тот, кто убил Пифона и был очищен, кто обменял скот на лиру, кто убил убийцу людей Ахиллеса, кто…»

… и… Это краткое слово часто недооценивают, но повторение союзов типа и, но, или является важной чертой импровизационной устной поэзии. Именно сочинительная, а не подчинительная связь является характерной чертой синтаксиса устной речи вообще. Благодаря ей (использованию соединительных союзов и, но, или ) мы можем не беспокоиться о логических взаимоотношениях между идеями, а просто беспорядочно «вываливать» их так, чтобы они переполняли наше сознание и отзывались в подсознании.

Предпочтение, которое мы отдаем письменным заклинаниям, установленным ритуалам и заученным песнопениям, может быть лишь побочным эффектом нашей письменной культуры, а не действительной потребностью магии. И хотя существуют определенные доказательства того, что классическая магия требует как минимум тщательно заученных молитв, нельзя также не признать и того факта, что в изначально устных культурах (тех, что не изобрели своей письменности) представление о запоминании отличается от нашего. Мы думаем, что запомнить текст «слово в слово» – это запомнить каждое отдельное слово. А во многих устных культурах запоминание «слово в слово» означает запоминание «идея в идею», тогда как конкретные слова относительно несущественны. В магической практике возвращение к древнему устному наследию не только меняет наше сознание [73], но и дает возможность получать спонтанное удовольствие, которое многие люди в своей магической деятельности упускают.