Кристин Коннелли - Исцеление от эмоциональных травм – путь к сотрудничеству, партнерству и гармонии

Разумеется, профилактика – это лучший метод лечения и в данном случае. Помимо снижения числа потенциально травмоопасных ситуаций профилактика может состоять в своевременном лечении тех травм, которые только готовятся проявиться, а также просто в правильном воспитании (см. следующую главу). Если оградить детей от травм еще в младенчестве, это даст кумулятивный эффект: надежная опека будет подавать детям хороший пример, впоследствии они с большой вероятностью сами станут прекрасными супругами и родителями, и уже их дети не станут свидетелями сцен домашнего насилия, не будут ему подвергаться и, следовательно, не окажутся травмированы.

Большинство мер направлено на защиту детей от дурного обращения со стороны их ближайших родственников. Однако как указывают Ричард Ридинг и его соавторы, мы совершенно забываем о вреде, наносимом детям общественными институтами, законом, традициями, социальными потрясениями и войнами [486]. Эти авторы выступают за дополнения к Конвенции ООН о правах ребенка. Данный документ содержит не только статьи, касающиеся защиты детей от прямого вреда, но и такие, где закрепляются их права на обеспечение базовых потребностей и участия в соответствующих действиях и решениях (см. табл. 18). Р. Ридинг с коллегами желают видеть в Конвенции и положение о защите детей от эмоционального ущерба, чего на данный момент там специально не прописано.

Таблица 18. Ключевые принципы Конвенции ООН о правах ребенка (печатается по изданию: Reading et al, 2009)

В теории круг принципов, отраженных в Конвенции, охватывает самые разнообразные ситуации, в которых ребенок может получить психологическую травму, однако исполнение этих принципов на практике натыкается на некоторые трудности. Список неотъемлемых прав ребенка столь обширен, что отследить и пресечь все случаи и попытки их нарушения почти невозможно. Ни одна служба по защите детей не обладает столь широкими возможностями, чтобы обеспечить соблюдение Конвенции в любых условиях, например, в разгаре военных действий. Поэтому неудивительно, что попытки расширить в этом документе определение понятия «дурное обращение с детьми» встречают определенное сопротивление [487].

Существуют также и культурно обусловленные сложности. Например, Африканская хартия прав и благосостояния ребенка, в частности, гласит, что «дети должны трудиться на благо семьи, проявлять неизменное уважение к родителям и пожилым людям и помогать им в случае необходимости» [488]. Последнее положение подразумевает, что в обязанности ребенка из фермерской семьи входит помощь в разведении птицы, а дети из городских трущоб должны вместе с родителями рыться в мусорных кучах в поисках пропитания. Но в развитых странах Запада и то, и другое будет рассматриваться как эксплуатация детского труда. Остаются предметом разногласий и телесные наказания: во многих культурах они по-прежнему являются нормой, и провести черту между поддержанием дисциплины в рамках закона и физическим насилием довольно непросто. Еще более сложен вопрос о женских обрезаниях. В западном обществе не возникает сомнений в том, что это – проявление крайней жестокости, но во многих странах подобные операции – многовековая культурная традиция. Поэтому, признавая право народов на сохранение самобытной культуры, мы вместе с тем рискуем узаконить нанесение серьезного вреда миллионам детей. И наоборот, нечувствительность к социальному и культурному контексту в вопросах воспитания может привести к неадекватным мерам, которые лишь ухудшат положение ребенка в семье и обществе.

С культурными различиями тесно связан вопрос о бедности, которая часто сопряжена с дурным обращением, высоким уровнем детской смертности, подростковой беременности, пьянством, наркоманией и венерическими болезнями. Согласно Конвенции ООН о правах ребенка, ответственность за создание детям всех необходимых условий для жизни несет государство, но не все страны обладают для этого равными экономическими возможностями. Говоря прямо, в Африке благосостояние детей не может быть обеспечено на уровне, принятом в развитых странах. Более того, критика за несоблюдение положений конвенции иногда звучит даже в адрес Великобритании. Есть и другая сторона медали: предотвращение дурного обращения с детьми обходится обществу в немалые суммы, и в будущем ассигнования на эти нужды могут сократиться.

Наконец, еще одна задача, стоящая перед демократическим обществом – это определение грани между защитой ребенка и вторжением в частную жизнь. Обычно службы помощи семье ревностно следят за тем, чтобы малообеспеченные родители исполняли свои обязанности по воспитанию и расходовали выделяемые им детские пособия по прямому назначению. Но иногда требуется и более глубокое вмешательство, вплоть до изоляции детей от ненадежных родителей и помещения их в приютские учреждения. Какие права у родителей остаются в этой ситуации? И как поступить с правом ребенка на участие в решении собственной судьбы?

Один из серьезных недостатков Конвенции ООН о правах ребенка заключается в том, что человеческая жизнь, согласно этому документу, начинается в момент рождения. Но ведь мы знаем, что травмировать ребенка можно и в утробе матери, и даже до зачатия. Кроме того, установилась практика переформулировки пространных принципов Конвенции в стандартах конкретных программ контроля и коррекции. В целом, в рамках социальных дисциплин давно сложилось убеждение: поощрение за хорошее поведение как метод намного действеннее, нежели наказание за провинности. Это значит, что в качестве одной из мер по предотвращению детских травм необходимо разработать комплексную программу образования, тренингов и поддержки (как для родителей, так и для детей), которая бы начиналась еще до зачатия и сопровождала ребенка вплоть до подросткового возраста. Правительственное и медицинское вмешательство в дела семьи переместились бы в этом случае в разряд крайних мер. К сожалению, на текущий момент не сложилось четкого понимания того, как выстроить подобную систему опеки, а многочисленные социальные, экономические и культурные различия вселяют сомнения в то, что некая программа, разработанная в одном контексте, может быть успешно перенесена в другой [489].

В качестве первого шага в борьбе с детскими психологическими травмами нужно сделать так, чтобы как можно меньше детей появлялось на свет нежеланными. Такое, как правило, происходит с юными девочками, не готовыми к материнству. Не менее важно научить молодых людей выстраивать прочные отношения, основанные на любви, чтобы дети в их семьях были окружены заботой и вниманием. Всех этих целей можно достичь в рамках школьного образования, тренингов, работы служб поддержки семьи и частных консультаций. В идеале такие программы должны предоставлять: