Рик Джароу - В поисках священного. Паломничество по святым землям

Нефы, тонувшие в глубине тишины, стоящие на границе другого мира, внушали благоговейный трепет. Этот свет, истина, и сам этот собор – они находились словно внутри тебя, и в то же время все эти символы и иконы, алтари и шпили – творение рук человеческих. Люди вручную тесали камень, из праха земли восстановили на ней же это грандиозное чудо. Солнечный свет просачивался сквозь витражи и мягко стелился вдоль труб органа, веером устилая нефы. В месте, где свет встречается с мраком, сам человек становится образом, но не во времени, а в самом моменте принятия, в моменте обращения к собственному сердцу.

Я невероятно сильно хотел остаться наедине с этими рельефными стенами, с устремленными в небесную синь шпилями, заставляющими воспарить все мое существо – ведь разве можно было жить по-настоящему полной жизнью без этого видения, посреди быта, выстроенного из салфеток, чайных ложечек и кофейной гущи?

Я сел в кафе неподалеку от собора. Посетители сновали туда-сюда. Все существа находились во власти центробежных сил природы, словно круги на воде от брошенного камня. И все же этот центр жизни существовал, но требовалась неимоверная смелость, чтобы воздвигнуть соборы и саму жизнь превратить в двери, ведущие во внутренние миры, наполненные красотой и светом.

Завсегдатаи кафе, психоаналитики-теоретики, технократы всех мастей и даже музыканты тишины – они предали забвению своих святых, а в лучшем случае отнесли их на счет фантазий и несбыточных желаний. И в некотором смысле они были правы: святые на каждый день и на все случаи жизни, святые от головной боли, святые-правозащитники, святые, оберегающие глупцов…

Но от старых привычек не так-то просто отказаться. Алтари Девы Марии и сегодня непрерывным пунктиром расположены вдоль сельских дорог, усыпанные цветами с просьбами простить прегрешения. Образы святого Антония, святого Франциска и многих других все еще встречаются в изобилии в альковах на стенах домов, на нашейных медальонах и связках ключей. Они появляются в салонах автомобилей и на витринах магазинов. А почему нет? В конце концов, они приносят удачу. И во всем этом явно угадывался таинственный механизм, который позволяет нашим молитвам срабатывать – точно так же, когда мы просили святого Игнатия помочь запустить мотор нашего фургона. Аккумулятор тогда практически разрядился, но двигатель завелся, несмотря на то, что на улице был ноль градусов. Да, сегодня все еще можно услышать о «маленьких чудесах» и новых появлениях Девы Марии, вызывающих кратковременный, но бурный переполох в местных газетах и притягивающих сонмы исследователей паранормальных явлений.

Однако существует и другой тип человека: для него святые никогда не покидали землю, он всегда оставался открыт для их любви, и жизнь его отмечена их присутствием, окружена их славой. Такие люди говорили: если у тебя чистые помыслы о высших существах, то они приходят в твою жизнь. Тем не менее глубина этой связи вовсе не зависела от чистоты помыслов или степени личного влияния. Скорее, это был вопрос милости, услуги со стороны «старого приятеля». Говорят, что у каждой души на этой земле есть свой ангел-хранитель, который следит за ее развитием, и сближение со святым или мастером духа на территории, на первый взгляд, иной культуры способно разбудить канал, который давным-давно существует между двумя душами.

У. Б. Йейтс писал, что со времен Возрождения писания европейских святых, какими бы близкими нам по духу ни были их метафоры и образ мыслей, утратили свою привлекательность. Как далеко ушла высокомерная культура, взращенная на интеллектуальной литературе, от воображения широких масс? Да и сами массы – неужели сегодня они тесно связаны кожаными ремешками видеопримадонн? Мне хотелось отстраниться от всего этого. Я искал встречи с настоящими святыми, но не через ортодоксальные каноны, не через призму интеллектуального постижения чудесного. Напротив, мне хотелось хотя бы мельком взглянуть на эту абсолютную чистоту, которая проявляла себя через тех, кто все еще верил в нее.

Недавно скошенные поля Северной Фландрии выглядели сейчас так же, как и пятьсот лет назад во времена святого Колета. Кубические скирды сена лежали на равном расстоянии друг от друга. Туман постепенно рассеивался, а воздух наполнялся пением птиц. Поля пропитались запахами навоза и свежего сена, и солнце, только начинающее свой новый дневной цикл, медленно пробуждало этот тонкий аромат, приглашая его соединиться с еще прохладным, свежим утренним воздухом. Деревня была чистой и незатейливой с виду, по ее окрестностям эхом разносился негромкий звон колоколов и лай собак. Люди напоминали миниатюрные изображения с картин великих художников. Эти места сохранили былое очарование.

«Святой Колет, я сижу в твоей часовне – часовне, которая однажды запечатлела твое появление в этом мире. Ты вырос в этой тихой обители, но вскоре тебя подхватили вихри схизмы [16]. Посреди деревни все еще стоит великая церковь Святого Петра, некогда мощный оплот религии. Во времена твоей жизни ее епископы и прелаты подчинялись Папе Авиньонскому.

Будучи молодым, ты вступал во множество религиозных орденов, но ни один из них не смог утолить твою жажду истины. Ты искал великую причину, способную объединить расколовшийся мир христианства. Вскоре ты ушел от мира и на многие годы уединился в маленькой келье, расположенной в стенах Нотр-Дам де Корби, ни о чем не беспокоясь и ни в чем не нуждаясь. Здесь ты молился, искупал вину за прегрешения, искал руководящей помощи Святого Духа. Именно здесь в видении явился тебе святой Франциск Ассизский и возложил на тебя миссию – возродить священный порядок в Ордене Святой Клары.

Ты трудился с таким усердием, что даже церковные власти решили протянуть тебе руку помощи, и ты путешествовал по этим землям, основывая новые ордена и реформируя старые. Слава о тебе распространилась по всей земле. Многие слышали о твоих духовных дарованиях, об экстатических видениях; многие искали встречи с тобой, чтобы исцелиться и получить духовные наставления. Среди этих людей был пылкий доминиканский священник по имени Винсент Феррер, вдохновивший тысячи сердец, но сам терзавшийся муками по поводу схизмы. В твоем обществе он нашел успокоение, а после оставил свой крест и отдался в твои руки, из уст твоих узнав о том, что дни его на этой земле сочтены. Говорят, что в день твоей смерти раскол был преодолен… И вот, я сижу здесь, святой Колет, ощущая ауру твоей святости. Я молюсь и жду часа, когда все души объединятся во Христе, когда все мы достигнем внутреннего единства, которого смог достичь ты».