Рик Джароу - В поисках священного. Паломничество по святым землям

Внутренний интерьер Капитолия был украшен портретами борцов за свободу. На фресках были изображены Вашингтон, пересекающий Делавэр, памятные записки Джефферсона и даже Хануман, поднимающий гору. После посещения этого мемориала мы расположились в тишине около пруда и погрузились в медитацию.

На газоне собралось немало демонстрантов. На специально сооруженном подиуме были установлены усилители, микрофоны, а на полу извивался массивный клубок проводов. Охрана в опрятной униформе следила за порядком. Часть демонстрантов расположилась на ступенях Капитолия, раздавая всем желающим открытки с памфлетами. Когда мы уходили, я взял одну из открыток и сунул в карман.

Мы проделали немалый путь через Вайоминг, проехали через Бедленд, побывали в Йеллоустоне и оказались в пустыне Нью-Мексико. Мы ночевали в кемпингах на вершинах гор в компании уфологов из Седоны. В Хопиленде мы сидели перед танцующими качина . За шумом радиоэфира и свалкой пустых банок из-под кока-колы скрывалась древняя культура индейцев, отступивших в сердце пустыни подальше от глаз белого человека. Двигаясь в сторону запада, мы ощутили резкую перемену. Связи с европейской культурой становились слабее с каждой милей. Земля дышала жизнью и была молода. В этих местах явно ощущался дух коренной американской культуры. Здесь было много храбрых индейских воинов, красивых скво, и целителей, стремящихся помочь каждому независимо от его цвета кожи и происхождения. Здесь сесть свои святыни: скалистые массивы силы, исцеляющие леса и священные реки. У этих земель было свое тайное прошлое – такое же величественное и странное, как и бизоны с лосями, смотревшие на нас в лесах Йелоустона. Мать-Земля и традиционные культуры не в силах терпеть насилие и пренебрежение со стороны современности, наверное, скрылись от нашего взора. Но все, что однажды уходит, имеет свойство возвращаться.

Паломничество раскрыло передо мной простую истину: цикличная мозаика священного была всеобъемлющей. В некотором смысле, я был всеми этими местами, был всеми этими людьми, играл все возможные роли – был высокомерным и заносчивым, был униженным и оскорбленным. Их видимая диалектическая противоположность была самым поверхностным из качеств. Это представление разыгрывалось под девизом, выгравированным на каждом обменном пункте: «e pluribus unum» , увидеть единственное во множестве… и все равно оставаться множеством. Именно эту возможность хранила в себе здешняя земля.

Мы проехали тридцать пять миль по грязным дорогам Нью-Мексико по пути в каньон Чако. Мы разбили уютный лагерь прямо в ущелье, а рано утром обнаружили древние заброшенные поселения индейцев анасази, расположенные прямо в скалах. Они напоминали о начале нового цикла, о клане, о сообществе доверия, а в центре располагалась ритуальная кива. Откуда пришли эти люди? Куда они исчезли? Что за наследие оставили они среди этих каменных руин?

Через Пуэбло Бонито мы шли одни. Граница всегда считалась уделом одиночек, а Америка как раз известна как страна границ. Любое паломничество совершается, как правило, в одиночестве, но в ходе этого путешествия мне стало абсолютно ясно, что человек никогда не бывает один, даже если он смог уединиться. Дух проявляется через сообщество, и священное место становится таковым только тогда, когда вы признаёте и заботитесь о людях, живущих в нем.

Вскоре после этого мы отправились по дорогам Аризоны в неизвестном направлении, не имея четкого плана. Мы просто прислушивались к себе. Однажды нам стало интересно, откуда приходят эти внутренние «голоса», куда они ведут – это было одной из наиболее увлекательных забав эпохи, открытой движением нью эйдж. Если соборы и догмы могут исчезнуть, то Мастера духа вечны. А фанатичные последователи и приспешники экстравагантностей всегда смогут найти новые дороги к рабству, собираясь вокруг кого-то, кто вступил в «тесную связь» с «учителями прошлого», «архангелами» и тому подобными сущностями. Но за этой экзотической мощью, за необоснованной надеждой на новый опыт стоит открытое сердце. И оно действительно ведет своего хозяина к новому измерению интуиции, двигает в неизвестность с чувством абсолютной открытости.

Во время путешествий это чувство многократно усиливается, особенно если взору человека открываются священные горы и реки, башни и храмы, существующие не только «от Бога», но также благодаря самим людям, отраженным в их опыте, связанном со священными местами. Именно в ходе удивительного контакта духа со своими воспреемниками, людьми, возникают священные памятники, и символика их всегда доступна незамутненному взору сердца.

В аризонском городе Коттонвуд мы заскочили в магазин здорового питания. В восемь утра двери магазина были уже открыты. Бородатый рабочий в полосатой робе предложил нам сесть и выпить чашечку чая. Ворота дхармы отворяются, священные места раскрывают себя и люди духа узнают друг друга. Мы спросили хозяев, не знают ли они Шона и Аурелию. Они дали нам номер телефона. Мы, конечно, не предупреждали о своем визите, но нежданными гостями тоже не были. Здесь всегда найдется место для кого-то, а телефонные звонки совершаются чаще мысленно.

Этим утром погода стояла невыносимо жаркая. Шон, Аурелия, их двухлетний сын Рафаэль, Элизабет и я – мы отправились в пустыню. Мы ехали по ухабистой дороге, поднимая за собой столб пыли, и, наконец, Шон остановил свой фургон посреди пустыни. Мы пошли за ним, обжигая ноги раскаленным песком, до скалистого ущелья, за которым скрывалась река. Ее нельзя было найти на картах. Остаток дня мы провели на берегу – грелись на солнце, плескались в прохладной воде, словно буйволы, плавали вверх по течению, смотрели в глаза рыбам, подчинялись глубокому ритму течения ее зеленых вод. Рафаэлю даже не нужно было хныкать или кричать, чтобы привлечь к себе внимание. Центром внимания была река, и притягательная красота ее глубоких вод объединяла наше внимание и нас самих в одно целое.

Аурелии была близка индейская культура – музыка ее духа, мокасины и бусы, чувство общности и глубокая любовь к земле. Она подготовила дом для проведения церемониального омовения в сауне. Брат Джон должен был проводить ее. На церемонию приходили не только люди из близлежащих домов, некоторые шли издалека. Шон зарабатывал на жизнь строительством домов, и он построил этот и несколько других домов на аризонском плато. Все живущие здесь люди разделяли одни и те же взгляды на жизнь. Здесь не существовало ни сект, ни религий, а между поселениями отсутствовали какие-либо границы. Здесь не было слышно высокомерных речей на духовные темы. Здесь одни люди мирно жили бок о бок с другими, вот и все. Рафаэль мог спокойно прогуливаться по деревне. Куда бы он ни пошел, за ним всегда кто-то присматривал. Здесь не было нужды в том, чтобы вешать замки на двери, опасаясь соседа. Не нужно было и спрашивать разрешения, чтобы прийти на ужин.