Бернар Вербер - Шестой сон

Поставив катамаран на якорь, они стали взбираться наверх. Вокруг бегали крабы, постукивая клешнями по камням. Со скалы они разглядели поляну с жилищами, образовывавшими замкнутый круг, в центре которого находился очаг.

– По всей видимости, деревня обитаема. Очень может быть, что наша цель достигнута… – прошептал Жак.

– Нам остается лишь пойти туда и узнать, так ли это.

Фрэнки достал камеру и приступил к съемке.

Подходя к деревне, они приветливо махнули рукой, однако все женщины и дети побежали прятаться. Непрошеных гостей окружили мужчины, нацелившие на них сарбаканы, трубки, из которых можно стрелять. Фрэнки попытался объяснить на нескольких языках, что они пришли к ним с добрыми намерениями.

После минутного колебания несколько крепких мужчин схватили их и привязали к столбам.

– Боюсь, они видят в нас врагов, – сказал Жак.

– Ну, если мы наткнулись на даяков, то дело, разумеется, осложняется.

– Даяки?

– Это тоже оранг-асли, только в отличие от сеноев они… каннибалы.

К ним подошел молодой мужчина и обыскал карманы. Вытащив бумажник Жака, он бегло осмотрел содержимое. К мужчине подошли другие туземцы. Бумажник переходил из рук в руки и в итоге был унесен в одну из хижин.

– Эй! Погодите, там мой паспорт! – вскричал Жак.

– Все уладится, – пророчески изрек Фрэнки, перед тем как заснуть.

Жак рассматривал деревню. Просторные дома на сваях соединялись в окружность правильной формы. Вместо крыш – сухие пальмовые листья, стены укреплены бамбуком. В очаге готовилась пища для всего племени. В стороне стояли рамки для сушки шкур. Были здесь и примитивные ткацкие станки. По деревне прохаживались кошки, их было много. Мужчины уже не обращали особого внимания на пленников – занимались изготовлением стрел для сарбаканов, другие затачивали бамбуковые стебли, превращая их в копья. Мало-помалу стали возвращаться женщины и дети, бросая в сторону привязанных европейцев опасливые взгляды.

– Мы пришли к вам с миром… – громко сказал Жак, стараясь перебить храп Фрэнки.

Жак Кляйн проснулся от прикосновения к лицу. Он открыл глаза, решив, что по нему бегает паук. И увидел чьи-то тонкие пальцы. У девушки, которая прикасалась к нему, были совершенно белые зрачки. Вздрогнув, Жак подумал, что это кошмарный сон, но тело подсказывало, что он бодрствует. Солнце уже поднялось высоко, и он понял, что проспал около десяти часов.

Рука прикасалась к его волосам, подбородку, глазам. Слепая девушка произнесла несколько слов на своем языке, после чего мужчина, взявший его бумажник, вернулся с ножом в руке. Жак зажмурился. Но мужчина освободил его, разрезав веревки.

– Спасибо, – облегченно произнес Жак.

Девушка продолжала ощупывать его лицо. Особый интерес у нее вызвал игрекообразный шрам. Жака смущало это тактильное исследование, но из уважения он продолжал стоять неподвижно, дожидаясь, пока она закончит.

Девушка вынудила его закрыть глаза и слегка надавила на глазные яблоки, причинив Жаку несильную боль, но он по-прежнему не решался ее оттолкнуть.

А вдруг она меня ощупывает, как мясник ощупывает корову, перед тем как ее заколоть?

Он прогнал эту мысль, стараясь телепатически передать ей другой посыл:

Я несъедобен. Я жилистый. Я – источник холестерина. Я ядовит. Не ешьте меня. Я совершенно невкусный.

Жители деревни издалека внимательно рассматривали их.

Незрячая очертила пальцем линию его губ.

– У вас ее рот, – наконец сказала она.

– Кто вы? Вы говорите по-французски?

– Ваша мама обучила нас вашему языку.

– Моя мама? Вам известно, кто я?

Девушка была крохотного роста. Слегка раскосые, совершенно белые глаза, высокий лоб, чувственные губы, золотистая кожа и роскошные черные волосы. Руки были необыкновенно изящны, ногти ухожены. На ней были саронг цвета фуксии и многочисленные украшения.

– Да, мсье Кляйн. Мы прочитали ваше имя у вас в бумажнике.

Она произнесла это с такой непосредственностью, что он чуть не прыснул со смеха.

– Где моя мама? Мне нужно поговорить с ней.

– Это невозможно, мсье Кляйн.

Тут пришел черед проснуться Фрэнки. Девушка ощупала его лицо, потом что-то начала говорить соплеменникам, а те ей сухо отвечали. Было видно, что между ними нет согласия.

– Вы сенои? – спросил Фрэнки.

– Действительно, именно так мы и зовемся.

– А почему вы оказались здесь?

– Мадам Кляйн убедила нас, что нам нужно уехать далеко, очень далеко, намного дальше, чем мы ходили до того. Она помогла нам в этом. Посадила нас на корабль и привезла сюда. Большинство из нас никогда не видели моря.

– Где моя мама? Где она? Говорите!

Девушка взяла его за руку и подвела к свежей могиле, в которую был воткнут овальный валун с выбитой на нем надписью: «КЛЯЙН»:

– Мы похоронили ее здесь.

Жак рухнул на колени и закричал:

– О, нет! О, нет! О, нет!

Никто не проронил ни слова.

Девушка подошла к Жаку и снова прикоснулась к его лицу, задержав руку на подбородке.

– Это произошло несколько дней назад.

– Что случилось?

– Пришли вооруженные люди. Они хотели напугать нас. У них были ружья, это были военные.

– Наемники? – высказал предположение Фрэнки.

– Они приехали на моторных лодках, убили кое-кого из наших, а потом уехали. Они хотели, чтобы мы покинули остров, вот и все.

Я мог бы приехать вовремя, если бы послушал Ж.К.48! Почему я был таким упрямым? Я мог бы ее спасти!

Девушка, уважая его скорбь, отошла и заговорила с соплеменниками. Слово «Кляйн» было произнесено несколько раз.

Жак неподвижно сидел с открытыми глазами, пытаясь осознать, что под этой рыхлой землей лежит его мать.

– Мама… Мамочка… Почему? Почему? – шепотом бормотал он.

Туземцы вернулись к своим занятиям, Фрэнки присоединился к ним, а Жак все сидел в прострации на могиле. Только к вечеру он присоединился к остальным.

Подошло время ужина. Французы устроились за столом вместе с сеноями.

– Кто эти военные, убившие маму? – спросил Жак.

– Их подослали к нам люди, которые хотят отобрать остров, – ответила слепая девушка.

– Я хочу знать, что произошло! Для этого я приехал сюда. Раз вы говорите по-французски, расскажите мне обо всем!

– Меня зовут Шамбайя. Я дочь старейшины, и я – Властительница сновидений, что возлагает на меня выполнение определенной функции в нашем племени. Что касается вашего вопроса, я располагаю лишь некоторыми деталями, но не знаю всего.

– А он кто такой? – спросил Фрэнки, показывая на туземца, привязывавшего их к столбам.

– Это мой брат Шуки. Он тоже говорит по-французски. Ваша мама была нашим учителем.

– Я хочу знать правду! – взволнованно сказал Жак.

Шамбайя взяла палку и принялась чертить на песке круговые узоры.