Майкл Джонстон - Сердце льда

– Тайники? – уточнила Нат.

– Ты на корабле контрабандиста, – ухмыльнулся Уэс.

Заглянув сквозь клетку металлических распорок в трюм, Нат увидела стальную мачту, обернутую парусиной с пятнами от воды.

А Уэс – запасливый парень!

Нат была поражена.

– Ты знал, что такое случится? – спросила она.

– Нет, но я стараюсь быть готовым ко всему. В океане плавать без паруса нельзя. – Уэс пожал плечами. – Хотя я не ожидал, что он мне понадобится. Не думал, что «Альби» превратится в парусник пятнадцатого века. Так, парни, поднимаем! – скомандовал он.

Трясун усмехнулся.

– Я же говорил: у нас есть варианты.

– Ага, мы еще не сдохли! – подхватил Фарук. – Признайся, Нат: эта партия за нами.

– Фарук, перестань заигрывать с дамой и помоги мне! – пропыхтел Уэс.

Парни принялись за работу.

– Здорово! – воскликнула Нат.

Подойдя к Уэсу, она положила ладонь ему на руку: искренний жест, который не остался незамеченным капитаном. И его командой тоже. Она почувствовала, что Уэс напрягся под ее прикосновением, как будто между ними проскочил электрический разряд.

– А кто теперь заигрывает с дамой? – засмеялся Трясун.

Нат покраснела, а улыбка Уэса стала шире.

Это была минута солидарности. Нат показалось, что после гадкого эпизода в кубрике все наладилось. Парус поймал ветер, значит, их плаванье продолжается.

Вечером Нат спустилась в каюту Уэса. Уэс спал, прикрыв глаза согнутой рукой. Дружелюбно поглядывая на него, Нат подумала, что он похож на маленького ребенка. Корабль бесшумно скользил по океану, и даже качка прекратилась, чему Нат была несказанно рада. Она повернулась к Уэсу спиной, быстро переоделась в футболку и забралась на свое место.

– Доброй ночи, – шепотом пожелал ей Уэс.

Нат тайком улыбнулась. А он спал не настолько глубоко, как ей показалось. Она гадала, не подсматривал ли он за ее переодеванием, не увидел ли ее голой. С некоторым удивлением она поняла, что ее это не огорчило бы: скорее, ее бы заинтриговала такая возможность.

Нат принялась крутить камень у себя на шее, и лунный свет попал на него, наполнив тесную каюту радужным сиянием.

– Что это? – тихо спросил Уэс из темноты.

Нат глубоко вздохнула.

– По-моему, ты уже в курсе. Он был у Джо.

– И он отдал его тебе.

– Я его попросила, – ответила Нат.

Она почувствовала, как Уэс зашевелился и сел, глядя на камень.

– Ты знаешь, что это такое? – произнес он.

Нат ощутила безжалостное давление: голос у нее в голове негодовал, приказывая ей молчать, однако она не послушалась.

– Да, – призналась она после паузы. – Карта Анаксимандра.

Контрабандисты и торговцы дали ей это название в честь древнегреческого философа, который составлял первые карты морей. Однако теперь на улицах Нового Вегаса ее называли просто Картой к Синеве. Паломники верили не только в реальность Синевы: они утверждали, что она существовала всегда и являлась частью этого мира, однако оставалась скрытой и в разные времена называлась по-разному, в том числе Атлантидой и Авалоном. Они клялись, что мифы и сказки, дошедшие к ним сквозь века, были истиной.

Нат затаилась: ей захотелось проверить, как Уэс воспримет ее слова. Она и раньше думала, что ему наверняка все известно про карту Анаксимандра – ведь еще в Вегасе Нат решила, что именно карта и была реальной причиной согласия Уэса стать ее проводником. Такие люди, как Уэс, уже много изведали, и опыта им, конечно, не занимать. Может, он и хороший человек, но определенно – не дурак.

– А ты слышала историю камня? – осведомился Уэс. – Как Джо выиграл его в карты?

– Если честно, нет.

– Говорят, что того типа, которому прежде принадлежал камешек, на следующий день пристрелили на улице.

Нат ничего не сказала.

– Как считаешь, почему Джо хранил его столько лет? – поинтересовался Уэс.

– Ты имеешь в виду – не используя его?

– Угу.

– Понятия не имею.

– Как, по-твоему, карта настоящая? – продолжал он расспросы.

– Скорей всего. Джо ведь действительно жил ужасно долго. А настоящая карта вроде как… сохраняет тебе молодость. Короче, сейчас я тебе покажу, – ответила Нат и, сняв цепочку, передала камень юноше.

Уэс взял камень, аккуратно зажав между указательным и большим пальцами.

– А теперь?

– Подними повыше и посмотри в круг.

Уэс послушался и шумно выдохнул воздух. Наступила тишина.

– Хотя Джо пути не видел, – произнесла Нат, нарушив паузу. – Он смотрел в него – и ничего. Может, карта почему-то не пожелала ему показываться. Поэтому он ее и не использовал: не знал, как ему с ней обращаться.

– Это просто невероятно! – воскликнул Уэс, не отрываясь от камня.

– Сколько нам еще добираться? – спросила она.

– Приблизительно дней десять, – ответил Уэс.

Он объяснил Нат, что догадки контрабандистов в основном были верны: они давно предполагали, что Новый Крит является ближайшим к Синеве портом, но множество кораблей попросту не доплывали до него. Судна пропадали, садились на мель или разбивались в опасном проливе Геллеспонта. Кое-кто упоминал о старых картах с извилистыми маршрутами, ведущими к одному из островов в центре архипелага. В него входили сотни других островков, но никто не знал, на котором из них находится проход к Синеве.

Исключением стала карта Анаксимандра.

Уэс вложил камень в ее руку.

– Тебе он не нужен? – спросила она вызывающе.

– А что бы я стал с ним делать? – негромко парировал он.

– Точно?

Уэс ответил ей очень не скоро. Нат даже подумала, не заснул ли он. Но, наконец, она услышала его голос.

– Несколько лет назад я мечтал его заполучить, – признался он. – Но теперь – нет. И я собираюсь доставить тебя туда, куда тебе нужно попасть. Но сделай мне одно одолжение, ладно?

– Конечно, – прошептала она, снова почувствовав странную теплоту.

Он был так близко, что достаточно лишь протянуть руку – и она коснулась бы его. И ей так сильно этого хотелось!..

– Если Трясун будет тебя про него спрашивать, скажи ему, что купила камешек в отделе «Все по пятерке».

Нат засмеялась вместе с Уэсом, но в следующую секунду оба вздрогнули и притихли: вопль плакальщика опять разнесся над волнами. Все тот же леденящий душу крик, в котором словно сплавилось безмерное горе и тоска.

Причитания плакальщика эхом отражались от воды и наполняли мир отчаянным плачем.

Загадочное создание – кем бы оно ни было – по-прежнему оставалось рядом с кораблем. Они были не одни.