Джен Александер - Пустошь

Всхлипывания становятся все громче, пока не превращаются в истерический визг. Я комкаю в руке край футболки, чтобы тоже не закричать. Она по-прежнему свежая и накрахмаленная, и мне хочется содрать ее с себя, чтобы поскорее забыть об ужасах зала конфигурации.

Я оглядываюсь на Оливию:

– Если сейчас же не перестанешь, я воспользуюсь церебральной связью и заставлю тебя силой!

Она произносит нечто невнятное, издает прерывистый вздох и замолкает.

На короткое мгновение тишина становится моим лучшим другом. Высокие здания, которыми я так часто любовалась глазами Оливии, сливаются в одно сверкающее пятно. Когда-то я считала совершенным этот мир, где нет насилия, много красивых домов и полно еды. Но Деклан оказался прав: мир Оливии такой же извращенный, как «Пустошь».

– Нужно найти Уэсли, – говорю я наконец. О Миа с Джереми я стараюсь не думать. – Освободить Итана с Эйприл. И отыскать Дэниела.

Это мой долг перед Миа.

Деклан кивает, но в воздухе остаются висеть непроизнесенные слова: «Если они еще живы».

Они живы. Я знаю.

Когда рассветает, мы угоняем со стоянки многоквартирного дома на берегу моря другой автомобиль. Деклан говорит, что мы так и будем менять машины, пока не доберемся до места. До убежища. Мы больше не в «Пустоши», однако продолжаем искать, где бы спрятаться. Это настолько нелепо, что у меня ноет в груди.

– Поспи, – шепчет Деклан, дотрагиваясь до моей щеки. – Скоро приедем.

Я оглядываюсь на Оливию. Она сжалась в комочек и спит, сунув в рот кулак. Ее тело слегка подергивается. То и дело она хлюпает носом.

– Если Оливия проснется…

– Я с ней справлюсь. Вряд ли она настолько сильна или настолько глупа, чтобы воспользоваться приемами, которым обучила тебя в «Пустоши». Думаю, хлопот с ней не будет.

Я отворачиваюсь к окну. Бросаю взгляд на море, отражающееся в стеклянных стенах зданий. Закрываю глаза.

И погружаюсь в сон.

– Добро пожаловать домой, – говорит Деклан.

Я выдергиваю себя из кошмара в ту самую секунду, как машина останавливается. Выпрямляюсь и оглядываюсь. Мы не на аэротрассе. Вокруг – только дорога и пустыня.

– Что…

– Просто подожди немного.

Неужели с потерей брата Деклан помешался от горя? Похоже, его нисколько не беспокоит, что мы сидим в украденном автомобиле посреди какой-то глухомани. Внезапно мы начинаем двигаться, но не вперед и не назад.

Мы движемся вниз.

Дорога опускается сама собой.

Длится это бесконечно долго. Вокруг темно, и я слышу лишь собственное дыхание.

Деклан берет меня за руку:

– Расслабься. Теперь все будет хорошо.

По-моему, ничего хорошего нет. Я подтягиваю колени к груди и обхватываю их руками.

Когда платформа останавливается, Деклан заводит мотор. Включается свет. Мы в длинном туннеле.

– Где мы? – сонно спрашивает Оливия.

Я почти забыла о ее существовании. Я оборачиваюсь к ней, и меня поражает, насколько она похожа на меня в эту минуту. Обхватив себя руками, Оливия смотрит в заднее окно на поднимающуюся платформу.

Когда Деклан сказал, что нам нужно уйти под землю, я никак не ожидала, что мы уйдем под землю в прямом смысле слова.

– Тебя убьют за измену, – говорит Оливия. Я знаю, что обращается она не ко мне, хотя ее взгляд устремлен прямо на меня. – Тебя, твоего брата и всех, у кого хватило глупости тебе помогать.

– Ты знаешь, где Уэсли? – спрашиваю я. – Знаешь, как попасть в новую игру?

Оливия пожимает плечами.

– Кстати, чем дольше ты держишь меня в плену, тем дольше твоя семья будет страдать. Даже если мой отец мертв, мама с братом заставят твоих родственников ответить за все. В особенности если отец мертв!

На этот раз я уверена, что Оливия обращается ко мне. Но она лжет. Оливия прекрасно знает, как сделать мне больно. Она в отчаянии, вот и все. Однако сердце у меня екает.

– Я сирота, – говорю я.

– Что же, можешь верить всему, что наплел тебе мой отец. Всему, от чего тебе становится легче.

Мне не легче – мне страшно. Я тысячу раз представляла себе ту минуту, когда Оливия окажется в моей власти, и мне даже в голову не приходило, что она по-прежнему сможет мной манипулировать. Похоже, она знает меня лучше, чем я сама.

– Если хочешь что-то сказать, говори, – насмешливо произносит Оливия. – Хотя ты всегда держала свои мысли при себе, верно, Клавди?

При звуке детского прозвища я стискиваю зубы. Плечи у меня напрягаются, и я отворачиваюсь. Не хочу больше смотреть на Оливию. Не хочу ее слушать. В эту минуту я бы предпочла, чтобы ее вообще не существовало.

– Не слушай ее, – шепчет Деклан. – Она такая же, как Томас. Умеет задеть человека за живое.

– Тебе не вытащить брата из игры, – с издевкой продолжает Оливия. – Куда вам двоим тягаться с «Лан корп»! Он умрет, совсем как…

– Его не убьют! – резко перебиваю я.

Я прекрасно знаю, что она хотела сказать. Но я не позволю ей насмехаться над Миа. Сузив глаза, я смотрю на Оливию в зеркале заднего вида.

– Ты мой козырь. Ты сама поможешь мне уничтожить «Лан корп». Иначе я убью сначала Лэндона, потом себя.

Деклан потрясенно смотрит на меня:

– Что…

Я поднимаю руку и произношу одними губами:

– Потом объясню.

Оглядываюсь на Оливию. Она дрожит. Ноздри у нее раздуваются, руки сжаты в кулаки. Она знает, что я выполню свою угрозу. Знает, что тогда будет с ней.

Вот и прекрасно. Пускай поистерит.

Километра через полтора впереди показываются огромные ворота, по бокам от которых стоит по три человека. Охрана.

Опять охрана…

– Что это? – спрашиваю я.

– Копленд, – хором произносят Деклан с Оливией.

Я растерянно перевожу взгляд с одного на другого в ожидании объяснений, когда Деклан подъезжает к воротам и останавливает машину. Оливия наклоняется ко мне – так близко, что задевает губами мое ухо.

– Нужно убираться отсюда, – шепчет она. – Быстрее!

Лицо у нее пепельно-серое, со лба струится пот. Но больше всего меня поражают ее глаза – расширенные, немигающие.

Она снова пытается играть на моих чувствах.

– Ничего с тобой не случится, если будешь меня слушать, – говорю я.

Только почему сердце колотится так сильно? Почему меня тоже бросает в пот?

– Нет, Клавдия, ты не… – Рыжеволосая девушка открывает заднюю дверцу машины, и Оливия забивается в дальний угол. – Я с тобой не пойду!

Второй раз в жизни я слышу в ее голосе страх, но почему-то не радуюсь. Я бы предпочла, чтобы Оливия выкрикивала угрозы и пророчила нам скорую смерть. Я бы предпочла что угодно, только не панический ужас.

Рыжеволосая девушка хватает Оливию за плечо и, при помощи грузного парня, вытаскивает из машины. Когда визжащую Оливию подволакивают к воротам, она встречается со мной взглядом.