Майкл Гаррисон - Нова Свинг

– Нас тут всех замочат, – произнес Вик.

– Вик, заткнись.

Они нетерпеливо смотрели, как крыша «кадиллака», того же кремового оттенка, что и салонная обивка, медленно смыкается над их головами.

Эшманн сказал:

– Вик, эта женщина целый отряд себе на подмогу вызвала, пока готовилась тебя задержать. – Он хмыкнул. – Видишь, какая она предусмотрительная. Они все еще тут, шляются где-то в тумане, пытаются выбраться. Тут видимость не дальше десятка ярдов, а связь глючит из-за Зоны. Она от тебя ожидала более существенных проблем. Если честно, то и я тоже. Как твоя рука? Онемение пройдет.

Ответа не последовало, и он пожал плечами.

– Ты арестован по той причине, что я не получил от тебя желаемого. Никогда нельзя недооценивать такой повод для ареста.

– Как насчет туристки? – нетерпеливо спросила полицейская.

– Туристку придется оставить в покое, – ответил Эшманн без особого недовольства. – В конце концов, она знала, чем рискует. – Он перегнулся через сиденье и сказал Вику Серотонину: – Ты знаешь, я бы не удивился, окажись тут Эмиль. Эмиль бы сильнее заинтересовался. Он никогда не считал Зону поводом для карьеры; он искатель приключений и просто не может от нее отвязаться. Я уважаю такой подход. Вик, а как Эмиль себя чувствовал в последний раз, когда вы с ним виделись?

– Ему было хреново.

– Когда я его в последний раз видел, ему тоже было хреново. А Эдит вроде в порядке. – И – ассистентке: – Заводи мотор. Увозим Вика.

Это оказалось не так-то просто. На середине одного из длинных разворотов громоздкого «кадиллака» из-за угла здания Балтийской биржи вынырнула рикша и устремилась к ним, увлекая за собой во влажном воздухе кометный след рекламных объявлений, подсвечивая лужи вокруг и шлепая по ним сильными ногами Энни. Она тяжело отталкивалась, таща за собой экипаж, и дышала надсадно, как загнанная лошадь. Вик слышал, как в экипаже кто-то говорит с рикшей, но не разбирал слов; однако у него возникло ощущение, что ситуация выходит из-под чьего-либо контроля.

Из-за другого угла здания биржи возникли две дюжины фигур в характерных дождевиках и модных водонепроницаемых кепках ганпанков. Завидев их, ассистентка спихнула Эшманна с переднего пассажирского сиденья и затолкала в отсек рядом с педалями, так что теперь мотор прикрывал его от возможного обстрела. После этого распахнула дверь с стороны водителя и метнулась в дождь, выкрикивая команды своему предплечью. Включилась ее выкройка, и фигура ассистентки расплылась в волокнистую дымку. Эшманн, выгнув шею под неестественным углом, моргал из-за рычага передач.

– Что происходит? – спрашивал он у Вика. – Тебе видно, что происходит?

Меж тем «кадиллак» продолжал описывать полукруг, замедляясь, пока не остановился рядом с подоспевшей рикшей. Дверь со стороны водителя полностью распахнулась, и Вик увидел в коляске рикши маленькую фигурку Элис Нейлон.

– Происходит то, что мы в дерьме по уши, – сообщил он Эшманну. – Приструни свою гребаную дуру, чтоб ни в кого не стреляла.

Он наклонился вперед и высунул голову наружу.

– Элис! – крикнул он. – Блин, да это же я! Вик!

– Привет, Вик, – отозвалась Элис. – Посмотри на меня!

– Ты бросай шутить, – посоветовал ей Вик. – Нам тут несчастные случаи не нужны. И не летите в таком темпе, это глупо, ты только себе хуже сделаешь.

Не успела Элис ответить, как рикша прибавила ходу.

– Даже такой лошадке, как я, – сказала рикша, – троих трудно снести. – Она подалась вперед в сбруе, с отрепетированной аккуратностью выблевала себе между ног и воззрилась на продукт. – Ничего такого, что бы не лечилось дексамилом. Если кому нужен, то у меня его до фига.

Густой, но странно мелодичный смех донесся из экипажа.

– Классная тачка, Вик, – сказал пассажир.

– Классная, Поли, – согласилась рикша. – Родстер пятьдесят второго года. Восьмицилиндровый движок, триста тридцать футов на фунт при оборотах две семьсот в минуту. Уважаю. Ты в курсе?

– Господи, – сказал Поли де Раад, – с этим «Радио Ретро» экспертов развелось, как собак нерезаных. Открой эту штуку, Элис, хочу на своего старого дружбана Вика взглянуть.

– Поли, не надо ни в кого стрелять, – сказал Вик.

– Я тебе это «Поли, не надо» припомню, – пообещал ему де Раад. – Ты чё на меня вылупился, а?

Стоило Элис Нейлон откинуть прочную дверцу кабины, как изнутри потянуло дерьмом, и стало ясно, что Поли в плохой форме. От обзора его закрывали останки мальчишки с Пойнт; двое держали друг друга в неловких объятиях, словно забыли, как это делается, вопреки предварительной практике. Они едва слышно дышали друг другу в лицо. Одежды на них было немного, а фарфорово-белые тела покрывала тонкая скользкая смолистая пленка, на первый взгляд – жидкая, но продолжавшая прямо на глазах отвердевать и трескаться, словно защищая парочку от воздействия окружающего воздуха. Поли еще можно было узнать, а вот мальчишка оплыл, размяк и растолстел. Он прибавил лет тридцать-сорок с того дня, как Вик его увидел в здании на Суисайд-Пойнт. Под каким углом на него ни гляди, а лицо словно бы ускользало от фокуса. Он не понимал, где находится и что с ним делают. Впрочем, похоже было, что он по-своему доволен. То и дело стайки светлячков вылетали откуда-то из области его рта, сопровождаемые парой-тройкой музыкальных нот.

Поли, не столь удовлетворенный собственным состоянием, выпростал руку вперед.

– Элис, этот мудак снова ко мне прилип, – молвил он.

Элис осторожно расцепила их и помогла начальнику выбраться из коляски рикши. Осложнялось дело тем, что Поли не хотел на себя смотреть.

– Поли, ну помоги же мне, – ныла Элис, но он продолжал глядеть вперед и вверх, а на свое тело и Элис взгляда не опускал. Поли не хотелось признавать, что она ему помогает. В конце концов Элис утвердила тушу Поли на бетоне перед Виком Серотонином, где де Раад остался стоять, источая вонь, качаясь и размахивая руками. Лицо его частично расплылось и снова сфокусировалось.

– Вик, ты видишь? Ты видишь, что ты натворил?

От необходимости отвечать Вика спас Лэнс Эшманн, который уже вылез из «кадиллака» и встал рядом с пассажирским сиденьем, оправляя и застегивая плащ.

– Ох уж этот дождь, – посетовал сыщик, – никогда не прекратится. Поли, ты бы не совался на улицу в такую погоду, вид у тебя нездоровый. – Он едва заметно улыбнулся Поли. – Если хочешь, езжай в карантинное бюро, и там поговорим.

В карантин де Рааду было нельзя, ибо с ним там обошлись бы весьма неласково. Оставив его размышлять об этих перспективах, Эшманн направился к рикше и заглянул в кабинку с видом рассерженным и удивленным.

– Я тебе не нужен? – пропел мальчишка с Пойнта на три голоса. Непонятно как, но он почувствовал присутствие сыщика. И рассмеялся. – Никому я не нужен.