Аластер Рейнольдс - Дождь Забвения

– Мадам, простите, пожалуйста, за беспокойство. Меня зовут Флойд, и я расследую гибель молодой американки, случившуюся три недели назад. Если не ошибаюсь, мой партнер, месье Кюстин, уже заходил к вам.

– Да, – настороженно подтвердила женщина.

– Тревожиться не стоит, все в порядке. Дело в том, что один из жильцов подметил кое-что, раньше казавшееся совершенной мелочью, но теперь ставшее важным.

Она явно не собиралась пускать Флойда в комнату.

– Я уже сказала вашему партнеру все, что знала об американке. А я ее почти не знала.

Флойду не было нужды спрашивать у женщины, как ее зовут, – Кюстин заранее выяснил и оставил запись.

– Я хотел спросить не об американке… Но раз уж речь зашла о покойнице… Вы когда-нибудь разговаривали со Сьюзен Уайт?

– Ни разу. Хотя мы встречались на лестнице. Знаете, не то чтобы я ее специально игнорировала, но в моем возрасте… – Хотя она по-прежнему охраняла дверь, будто крепостные ворота, голос чуть смягчился, потеплел. – Месье, я прожила в этом доме столько лет… Когда-то старалась перезнакомиться со всеми соседями. Но теперь молодые люди так быстро появляются и пропадают, что даже узнавать их имена – напрасная трата сил.

– Я понимаю, – поддакнул Флойд. – Сам живу в похожем доме, на пятом этаже. Всегда одно и то же: люди приходят, люди уходят.

– Но думаю, молодой человек вроде вас уж точно узнал бы ее имя, ведь она была красивая.

– Судя по тому, что я выяснил, она была очень хорошим, милым человеком. Поэтому особенно важно установить, что же с нею случилось.

– Полиция говорит, она упала с балкона.

– В этом нет сомнений. Вопрос в том, сама упала или ее столкнули.

– Я слышала, она была простой туристкой. Кому понадобилось убивать туристку?

– Вот это я и надеюсь выяснить.

– Вы уже говорили с вдовцом, который живет этажом выше?

– С месье Бланшаром? Да, он очень помог нам.

– Он знал ее лучше, чем любой другой жилец. – Женщина приблизилась к Флойду и добавила вполголоса, заговорщицки: – Я вам вот что скажу: тут что-то нечисто.

– Я думаю, все было в рамках приличий, – сказал Флойд. – Американка любила играть на скачках. Месье Бланшар помогал ей заполнять форму, давал советы по выбору лошадей.

Женщина насупилась, очевидно раздосадованная возражением:

– А я все-таки думаю, что для мужчины его возраста… Впрочем, не важно. Кто я такая, чтобы осуждать? Месье, вы хотели еще что-то спросить?

– Только одно: в этом доме живут дети?

– На четвертом этаже была пара с ребенком, но они переехали в Тулузу в прошлом году.

– И с тех пор никаких детей?

– Никаких детей.

– Значит, других детей вы в здании не видели?

– Ну, сюда время от времени приходят гости, и с детьми.

Флойд постучал карандашом по блокноту.

– А дети сами по себе бывают?

– Иногда. К месье Шарлю, жившему на шестом этаже, по воскресеньям заходила дочь.

– Заходила? А сейчас заходит?

– С тех пор как его похоронили на кладбище в Иври – нет.

– И с тех пор никаких детей?

– Насколько я знаю, нет.

– Мадам, постарайтесь вспомнить: вы когда-нибудь видели маленькую девочку в этом доме? Нам в особенности важно знать, видели ли вы ее в последние пару недель.

– Месье, это было бы весьма необычно, и я бы запомнила.

Флойд захлопнул блокнот, не вписав туда ни единого слова.

– Спасибо, мадам.

– Простите, что больше не помогла ничем.

– Вы очень нам помогли, уверяю. – Флойд коснулся полей шляпы и отошел от двери.

Та закрылась, звякнули-щелкнули замок и цепочка. На площадке было всего две квартиры, так что Флойд направился к третьему этажу. Уже прошел полпути, когда снова зазвякало-защелкало – женщина поспешно отпирала дверь. Сыщик остановился, взявшись рукой за перила, глядя вниз.

– Мадам?

– Я вспомнила! – произнесла та дрожащим голосом. – Ребенок был!

– Маленькая девочка?

– Очень странная девочка. Я разминулась с нею на лестнице однажды ночью, когда возвращалась к себе.

– Простите за любопытство, но не могли бы вы сказать, куда ходили?

– Никуда. Стыдно признаться, но я временами брожу во сне. Иногда бессознательно отпираю дверь и просыпаюсь лишь внизу лестницы. Это случилось три-четыре недели назад. Я ее встретила, глянула на лицо и…

Она вздрогнула.

– Мадам?

– Месье, утром я решила, что мне просто приснился кошмар.

– Может, и приснился.

– Месье, я искренне на это надеюсь, ведь когда я посмотрела в лицо девочке, то увидела воплощенное зло. Словно сам дьявол посетил наш дом в обличье ребенка. А хуже всего, что на лице отчетливо читалось: она хорошо понимает мои мысли о ней.

– Можете описать ее?

– Восемь-девять лет или чуть старше. Очень грязная, порванная одежда. Сама девочка тощая. Я видела ее руку на перилах – кожа да кости. Волосы слишком уж черные, словно выкрашенные. Словно дряхлая старуха-ведьма… Или труп, долго пролежавший на солнце, усохший, сморщившийся.

– Позвольте вас успокоить: должно быть, это все-таки кошмар, – улыбнулся Флойд.

– Откуда у вас такая уверенность?

– Это не тот ребенок, который меня интересует. У того розовые щечки и миленькие косички. И лицо ангелочка.

– Слава тебе господи, – проговорила женщина. – Наверное, это и впрямь был дурной сон. Просто когда вы упомянули маленькую девочку…

– Очень хорошо вас понимаю. Недавно мне и самому снились такие страсти! А когда проснулся, не сразу понял, что ничего такого не происходило в действительности. Мадам, не переживайте из-за дурного сна. Привидевшееся вам чудовище не вернется. Очень жаль, что я вообще упомянул про девочку.

– Да что вы, тут нет вашей вины.

– Пожалуйста, не тревожьтесь, не думайте об этом. Я очень благодарен за помощь. – Флойд сунул руку в карман, затем спросил: – Мой партнер ведь оставил вам визитку на случай, если вы что-нибудь вспомните?

– Да, она есть у меня.

– Если что – звоните.

Женщина закрыла дверь. Флойд надеялся, что смог успокоить пожилую даму. Чего уж точно не хотелось, так это славы злодея, запугивающего стариков до полусмерти. Но, уходя, он услышал: дверь запирали на вдвое большее число замков и цепочек, чем раньше.

– Мы эту хрень не строили, – сообщила Скелсгард. – Мы ее просто унаследовали. И потому, к сожалению, вынуждены играть по чужим правилам. А они таковы: ничто опасное в Париж не попадет.

Они стояли перед круглой дверью диаметром два метра, подвешенной на шарнирах к стене. Дверь обрамляли черно-желтые ленты, предупреждающие надписи, поручни, обитые мягким. Надписи ясно указывали: находящееся за дверью небезопасно для здоровья.

– Опасное? Ты имеешь в виду ружья, бомбы и все такое прочее?

– Я имею в виду то, чего не должны иметь люди с Земли-Два. Фактически все произведенное нами не может пройти через портал. И не только явно опасное, но вообще все, способное сильно повлиять на лежащий там мир за порталом. То есть почти вся техника, произведенная на Земле-Один.