Орсон Скотт Кард - Тень Эндера

– Хорошо, я узнаю, кто это был. А вы продолжайте наблюдение за этой группой новичков.

– Значит, я был прав, сообщив вам об этом?

– Неужели вы сомневались хоть минуту?

Боб спал чутко, прислушиваясь во сне к звукам, как это бывало с ним всегда. Насколько он помнил, просыпался он дважды, но не вставал, а только лежал, слушая тихое дыхание остальных. Оба раза где-то в глубине комнаты раздавался еле слышный шепот. Голоса были детские, ничего тревожного, но этого было достаточно, чтобы Боб проснулся и насторожился. Однако он тут же убедился в отсутствии опасности.

В третий раз он проснулся, когда в комнату вошел Даймак. Еще до того, как Боб сел на койке, он уже знал, кто это, знал по тяжелым шагам, по уверенной походке, говорившей о властном характере. Глаза Боба раскрылись еще до того, как Даймак начал свою первую фразу. Более того, Боб уже стоял на четвереньках, готовый броситься выполнять приказ, едва Даймак закончил говорить.

– Тихий час окончен, мальчики и девочки. Пора приниматься за работу.

Значит, прямого отношения к Бобу появление Даймака не имеет. Если даже капитан и знал, чем занимался Боб в промежутке между завтраком и началом тихого часа, он не подал виду. Следовательно, непосредственной опасности нет.

Боб сидел на койке, а Даймак объяснял ребятам, как пользоваться своими шкафчиками и компьютерами. Всего-то и надо было прикоснуться ладонью к стенке возле запора шкафчика, и тот открывался. Затем следовало вынуть компьютер, включить его, набрать свою фамилию и пароль.

Боб немедленно наложил на шкафчик ладонь правой руки, но компьютер включать не стал. Вместо этого он поглядел на Даймака, который помогал в чем-то разобраться мальчику, чья койка располагалась недалеко от двери, а затем быстро метнулся к третьей, незанятой койке и дотронулся ладонью левой руки до шкафчика. Внутри тоже лежал компьютер. Потом Боб набрал на своем компьютере имя и пароль: «Боб» и «Ахилл». Затем взял чужой и набрал «Проныра» и «Карлотта». Боб вернул чужой компьютер в шкафчик, закрыл дверцу, а свой компьютер кинул к себе на койку, скользнул в нее сам и сел. Он даже не стал оглядываться, чтобы проверить, не заметил ли кто его манипуляций. Если ребята заметили, то вскоре сами спросят, а если он начнет оглядываться по сторонам, это только привлечет к нему внимание и заставит других подозревать его в чем-то. А так, может, и прокатит.

Конечно, взрослые поймут, что он натворил. Даймак, во всяком случае, уже явно что-то заподозрил. Кто-то из детей пожаловался, что его шкафчик не открывается. Значит, главному компьютеру станции известно, сколько здесь учеников, сколько шкафчиков обрели хозяев на эту минуту, а потому он прекратил открывать новые, когда двадцать первый шкафчик был открыт. Но Даймак не обернулся и не спросил, кто открыл два шкафчика. Вместо этого он прижал собственную ладонь к шкафчику, и дверца открылась. Даймак тут же ее захлопнул, и с этой минуты она прекрасно подчинялась приказам мальчика.

Стало быть, они решили оставить Бобу второй шкафчик и второй компьютер, так сказать, на другое имя. Надо думать, они с большим интересом будут следить за ним, чтобы узнать, зачем ему понадобилась такая игра. Он обязательно станет время от времени пользоваться своим приобретением, так что учителя будут думать, что знают, зачем ему понадобился второй компьютер. Ну, скажем, для какой-то проделки. Или чтоб записывать свои тайные мысли. Это будет забавно. Сестра Карлотта тоже вечно докапывалась до его сокровенных помыслов. Безусловно, и тутошние учителя займутся тем же. Все, что он занесет в дополнительный компьютер, они будут просматривать с удвоенным вниманием.

А значит, оставят в покое его основной компьютер и те записи, которые он будет там делать. Впрочем, и это следует считать рискованным. Придется пользоваться компьютерами тех беспечных соседей, чьи пароли Боб уже успел подсмотреть и запомнить.

Даймак между тем распространялся о том, как важно беречь и хранить свои компьютеры. Но ведь дети всегда небрежны, и их компьютеры наверняка будут валяться без присмотра.

Но пока Боб не будет делать ничего более рискованного, чем уже позволил себе сделать сегодня. У учителей, видимо, были причины делать вид, что они не обратили на это внимания. Но важно другое: не открыть им тех побудительных причин, которые определили действия Боба.

В конце концов, он и сам в них не слишком хорошо разобрался. Это как с вентиляцией – просто подумал о чем-то, что может принести определенную выгоду позже, ну и сделал.

Даймак продолжал говорить о чем-то, в частности как сдавать домашние задания, потом о списке имен и фамилий учителей, об «Игре воображения», которая есть в каждом личном компьютере. «Но на эту игру не следует тратить учебное время, – сказал он. – Однако, когда уроки будут сделаны, вам разрешается поиграть в нее несколько свободных минут».

Боб тут же все понял. Учителя хотели, чтобы они играли в эту игру, и знали, что лучший способ добиться этого – поставить игровое время в жесткие рамки. Он уже кое-что знал об этой забаве: сестра Карлотта пользовалась чем-то подобным, чтобы время от времени анализировать его способности. А Боба тогда интересовало совсем другое: что именно хочет и может узнать о нем сестра Карлотта, исходя из манеры его игры?

Боб уже успел понять: любые его действия расскажут учителям о нем такие вещи, которые ему совершенно не хочется им выдавать. Поэтому он вообще не станет играть в эту игру, если только его не заставят силой. А может, и в этом случае не станет. Одно дело – подшутить над сестрой Карлоттой, а здесь у них, конечно, есть классные эксперты, и Боб вовсе не желает давать им лишнюю возможность узнать о нем больше, чем знает он сам.

Затем Даймак повел их на экскурсию, где показывал преимущественно то, что Боб видел еще до мертвого часа. Другие мальчики чуть с ума не сошли, когда увидели игровую комнату. Боб даже не взглянул в сторону того вентиляционного отверстия, куда залезал, хотя умышленно долго крутился возле того дисплея, на котором утром играли четверо взрослых ребят. Ему надо было посмотреть, как работают клавиши управления, и подтвердить идею, что его тактика может быть реализована полностью.

Потом группа долго упражнялась в спортзале. Боб тут же занялся тренировкой тех мышц, которые наметил раньше. В некоторых случаях ему приходилось становиться на скамейку, чтобы дотянуться до тренажеров. Нет проблем. Вскоре он сможет просто подпрыгивать на необходимую высоту. С той едой, которую он тут получает, он скоро наберет необходимую силу.

А судя по всему, здесь намеревались тупо заталкивать в него еду в невыносимо больших количествах. После душа наступило время ужина. Боб еще и проголодаться-то не успел, а ему навалили на тарелку столько еды, что в Роттердаме этим можно было досыта накормить целую банду. Боб немедленно подошел к паре ребят, которые особенно громко ныли насчет мизерного размера своих порций, и, даже не спрашивая у них разрешения, переложил на их тарелки значительную часть содержимого своей. Когда один из них попытался было с ним заговорить, Боб только приложил палец к губам. Парнишка в ответ широко ухмыльнулся. И все же на тарелке у Боба осталось пищи больше, чем ему хотелось бы. Однако, когда он возвращал свой поднос, тот был чист. Диетологи останутся довольны. Интересно, доложат ли им уборщики о той еде, которую обнаружат под столом?