Райчел Мид - Гнев истинной валькирии

Лусиан сверкал зубами, как будто стоял перед тысячью телекамер:

– Благодарю за ваше радушие! Вы щедрые хозяева, а мы ваши гости, и мы с удовольствием пойдем вам навстречу в любых инициативах!

«Все такие милые, – подумал Джастин. – И слова употребляют прямо как настоящие дипломаты: честь, удовольствие, гостеприимство… Даже представить себе невозможно, что на границе каждый день какой-нибудь инцидент происходит».

«Тебе очень хочется, чтобы инцидент произошел здесь?» – осведомился Магнус.

«Нет, – ответил Джастин. – И я бы вообще-то освежился в гостиной этого домика».

Несмотря на то что близился вечер, жара не спадала, духота и влажность окутывали всех подобно толстому одеялу. В автобусе еще худо-бедно работал кондиционер, но сейчас они парились посреди пыльного двора под палящими лучами солнца. А о прохладе, царящей внутри особняка, можно было забыть напрочь: важные чиновники все еще обменивались приветствиями. Некоторые аркадийцы были знакомы Джастину: он моментально сопоставлял их с увиденными в досье фотографиями. По местному этикету джемманских «наложниц» не представили. Из двенадцати присутствующих аркадиек три оказались женами Карла, а остальные пять являлись старшими женами других чиновников. Это значило, что четыре дамы, имен которых они так и не узнали, были наложницами Карла. Джастина подобный расклад неимоверно удивил.

«Он живет с семью женщинами! Я прямо-таки ревную!» – сообщил он воронам. Однако, присмотревшись к дамам, решил, что ошибается. Самая молодая жена Карла и одна из наложниц были более или менее привлекательными, остальных сильно изуродовал «Каин».

«Кстати, аркадийцы глазеют на ваших дам и завидуют», – заметил Гораций.

Джастин кивнул. Мужчины постарше бегло оглядели джемманских женщин, и некоторые явно остались под впечатлением. Но интересы дела и дисциплина – превыше всего, и аркадийцы не позволили себя отвлечь по пустякам. Однако молодые люди, по большей части сыновья Карла, таращились на Мэй и преторианок безо всякого стеснения. Карл не представил ни одной снохи, впрочем, Джастин был готов к этому. Полигамия вела к закономерному дефициту женщин, поэтому многие не могли себе позволить завести жену, пока им не переваливало минимум за двадцать пять. Добрачный секс аркадийская религия, мягко говоря, не поощряла, и, хотя Джастин считал, что естественное запретить невозможно, официально не оформленные отношения вряд ли встречались здесь часто.

«Перед нами – толпа парней, которым срочно нужно переспать с девчонками, – подумал Джастин, наблюдая за переминающимися с ноги на ногу юношами. – Неустойчивая система, на мой взгляд, ее может снести в любой момент. Старики подгребают под себя лакомые куски, молодежи не достается ничего. А у Карла некоторые жены и наложницы моложе, чем его сыновья».

Начальство с обеих сторон произнесло еще несколько пафосных речей, принимая непринужденные позы, а потом делегацию наконец-то пригласили к ужину. Широко улыбаясь, Карл жестом попросил всех пройти в дом. А сыновьям жестко пролаял:

– Багаж во втором автобусе. Разгрузить, отнести в гостевые флигели, быстро.

Возражать никто не осмелился, но, похоже, приказ Карла искренне изумил молодых людей. Карл покраснел от злости.

– Женщины на кухне! – прошипел он. – На целую ватагу ужин готовят, разве непонятно?!

– А пусть их наложницы все и несут! – пискнул самый младший, пятнадцатилетний подросток.

Старшему из сыновей было лет на десять больше, и он дал мелкому легкий подзатыльник: иностранцы же смотрят!

– Пошли, – приказал он четверым братьям.

Юноши побрели прочь, и Джастин с облегчением вздохнул: в доме вовсю работал мощный кондиционер. Аркадийцы не испытывали недостатка в современных технологиях, но их использование регулировалось весьма экзотично, путем толкования заповедей бога Нехитимара. Оставалось радоваться, что климат-контроль получил высочайшее божественное одобрение.

Столовая оказалась достаточно просторной, чтобы рассадить за одним столом всех чиновников, как джемманских, так и аркадийских, а также сыновей Карла. Поодаль накрыли отдельный столик для преторианок. Джемманские солдаты, как выяснилось, будут ужинать на заднем крыльце. Про детей хозяин не сказал ни слова, но, наверное, предполагалось, что их накормят в другой комнате.

– Как интересно, – прошептал Аттикус, обращаясь к Джастину и Лусиану. Они как раз стояли возле главного стола, накрытого белоснежной скатертью. – На официальных приемах и торжествах женщины и мужчины не едят в одном помещении. Они принесли стол специально для нас.

– А это хороший знак? – спросил Лусиан.

– Возможно, и это жест вежливости, поскольку они знают, что у нас все едят вместе.

Аттикус тихонько хихикнул:

– Воображаю, как аркадийские дамы обеспокоены данным фактом!

Он был прав. Женский стол располагался у дальней стены комнаты, и стулья там стояли впритык. Жены и наложницы из числа домочадцев Карла хлопотали по хозяйству, а другие аркадийские дамы сели возле преторианок и нервно поглядывали на соседок по столу и на мужчин-джемманов. А они просто не привыкли есть в присутствии чужих или им некомфортно сидеть рядом с иностранками? А может, видя женщин Карла, которые сновали туда-сюда с блюдами и графинами, они хотели помочь, но не знали, каким образом.

Правда, вскоре у Джастина не осталось времени на раздумья о горькой судьбе аркадиек, потому что подали еду. Он знал, чего от него ожидают, и легко поддерживал застольную беседу, равно как Лусиан и Аттикус. Джордж и Фил не могли похвастаться хорошо подвешенными языками, но всегда отвечали очень тактично. Среди аркадийцев тоже было поровну молчунов и говорунов, и в результате удалось избежать неловких пауз: все обменивались дружелюбными репликами, держась безопасных тем, не обещавших культурной конфронтации. А женщины, бедняжки, без конца подносили новые яства.

Местная кухня пришлась Джастину по душе, и он с удивлением обнаружил, что зверски проголодался. Мэй сохраняла спокойствие, но она и другие преторианки наверняка страдали от недостатка питания. Когда женщины Карла подошли к своему столику и застыли у спинок стульев, Джастин мог практически вилку проглотить. Но он пытливо подмечал, как ведут себя аркадийцы. Все чинно сложили руки на коленях. Разговоры стихли, когда все взгляды обратились к пустому месту за мужским столом. Спустя секунду в зал вошел джентльмен в сером лет сорока. Его голова и лицо были начисто выбриты. Едва он показался на пороге, аркадийцы встали, а джемманы последовали их примеру.

– Вот и наш приходской священник, преподобный Иеремия. Он прибыл специально, чтобы встретиться с гостями и прочитать полагающиеся за ужином молитвы, – пояснил Карл.