Джефф Вандермеер - Аннигиляция

– Не смогла спустить курок. Пальцы не слушались.

Такое ощущение, что она бредила, – к тому же никакой винтовки наверху не было. Я решила задать вопрос по-другому:

– А как ты упала? Случайно или нарочно? Тебя толкнули?

Психолог нахмурилась, в уголках глаз появились морщинки, будто она силилась вспомнить, но память возвращалась только частями.

– Мне показалось… показалось, меня что-то преследует. Я хотела выстрелить в тебя, но не смогла, и вот ты уже внутри… Потом почудилось, что сзади кто-то есть, кто-то идет за мной по лестнице… Я перепугалась. Хотелось бежать, и я перепрыгнула через парапет… Я прыгнула. – Она будто сама себе не верила.

– Кто тебя преследовал?

Она зашлась кашлем, с трудом выговаривая слова.

– Я не видела. Никого там не было… Или я видела, и не раз. Внутри себя. Внутри тебя… Я хотела сбежать. От того, что внутри меня.

Тогда я не поверила ни единому слову из этого обрывистого объяснения. Что-то гналось за ней от самой Башни? Я истолковала лихорадочные оправдания желанием сохранить контроль. Она не могла управлять экспедицией, ей нужно было свалить вину за провал – не важно, на кого или на что, пусть даже самое невероятное.

Я решила сменить тему:

– Зачем ты потащила антрополога посреди ночи в туннель? Что там случилось?

Психолог ответила не сразу: то ли обдумывала ответ, то ли организм начинал понемногу отказывать – не знаю.

– Просчиталась. Не хватило выдержки, – произнесла она наконец. – Мне нужны были данные, прежде чем ставить под удар всю экспедицию. Нужно было знать, с чем мы имеем дело.

– То есть насколько далеко продвинулся Слизень?

Она злобно ухмыльнулась.

– Так ты его зовешь? Слизень?

– Что там случилось? – спросила я.

– А ты как думаешь? Все пошло наперекосяк. Антрополог подобралась слишком близко. – Читай: психолог заставила ее подойти так близко. – Существо среагировало. Убило ее, ранило меня.

– Вот почему наутро ты была сама не своя.

– Да. И еще потому, что ты начала меняться.

– Да не меняюсь я! – выкрикнула я с неожиданной злостью.

Она хрипло засмеялась и сказала насмешливо:

– Нет, конечно. Ты становишься такой, какой всегда была. И я тоже не меняюсь. Никто из нас не меняется. Все здорово. Давайте веселиться.

– Заткнись. Почему ты нас бросила?

– Экспедиция сорвалась.

– Это не объяснение.

– А в ходе обучения ты мне все объясняла?

– Ничего не сорвалось. Во всяком случае, не до такой степени, чтобы свернуть экспедицию.

– Мы в лагере всего шесть дней: одна мертва, две меняются, а четвертая колеблется. Похоже на катастрофу, тебе не кажется?

– Если это и катастрофа, то без тебя не обошлось.

Я сколько угодно могла не доверять психологу как человеку, но полагалась на нее как на лидера экспедиции. Мысль о ее предательстве, о том, что она вот-вот бросит меня насовсем, приводила в ярость.

– Ты испугалась и опустила руки.

Психолог кивнула.

– И это тоже. Да. Да. Надо было сразу заметить, что ты меняешься. Следовало вернуть тебя к границе. Не стоило спускаться в туннель с антропологом… Но что сделано, то сделано. – Она поморщилась и выплюнула кровавый комок.

Я проигнорировала выпад в мой адрес и зашла с другого конца:

– Что собой представляет граница?

И снова эта улыбка…

– Расскажу, если дойду.

– Как на самом деле происходит переход?

– Не так, как ты думаешь.

– Говори! Через что мы проходим? – Я чувствовала, что перестала понимать происходящее. Снова.

В ее глазах зажглась жестокая искорка, и мне это не понравилось.

– Подумай-ка вот о чем. Может быть – может! – ты и невосприимчива к гипнозу, а как насчет уже сделанного внушения? Давай я сниму его, и ты вспомнишь, что пережила, переходя границу, – предложила психолог. – Понравится ли тебе это, Огонек? Или ты сойдешь с ума?

– Только попробуй, и я убью тебя, – пообещала я. И убила бы.

Свыкнуться с мыслью о гипнозе и установках вообще трудно, но за доступ в Зону Икс нужно было заплатить – и это была цена. Однако мысль о дальнейшем вмешательстве оказалась невыносимой.

– Какие из твоих воспоминаний настоящие? – спросила психолог. – Можешь ли ты быть уверена во всем, что помнишь о мире за границей?

– Со мной такой трюк не пройдет, – ответила я. – Я уверена в том, кто я и где я, в этой минуте и следующей. И в своем прошлом я тоже уверена.

У Кукушки была своя крепость – неприступная крепость. Да, гипноз мог проникнуть в нее, но не разрушить. Я твердо верила в это и верю до сих пор, потому что иного выбора нет.

– Твой супруг в конце наверняка чувствовал то же самое, – сказала психолог.

Я присела на корточки и посмотрела ей в глаза. Надо было бросить ее, чтобы не слушать больше этого яда, но я не могла.

– Лучше поговорим о твоих галлюцинациях, – сказала я. – Опиши мне Слизня.

– Вот это ты должна увидеть своими глазами. Может, тебе удастся подойти ближе. Возможно, он примет тебя за свою.

Ей было наплевать на судьбу антрополога – как, впрочем, и мне, – и это казалось чудовищным.

– Чего ты не рассказала нам о Зоне Икс?

– Очень широкий вопрос.

Да, она умирала, но ей все равно было весело наблюдать, как я отчаянно пытаюсь выпытать из нее ответы.

– Ладно, давай так: что измеряют черные коробочки?

– Ничего они не измеряют. Обычная психологическая уловка: нет красного огонька – нет опасности, все спокойны.

– Что скрывается в Башне?

– В туннеле? Думаешь, мы бы до сих пор отправляли экспедиции, если бы знали?

– Они боятся. «Южный предел», в смысле.

– Думаю, да.

– У них тоже нет ответов.

– Открою тебе один секрет: граница надвигается. Пока медленно, но с каждым годом все быстрее. Спрогнозировать процесс нельзя. Возможно, вскоре она будет съедать по полтора-два километра за раз.

Я крепко задумалась и замолчала. Подойдя вплотную к средоточию тайны, уже нельзя отойти и обозреть ее целиком. Пускай черные коробочки ничего не измеряют, но тогда мне показалось, что все они горят красным.

– Сколько всего экспедиций побывало в Зоне?

– Ты про журналы? – уточнила психолог. – Нехилая такая куча, да?

– Ты не ответила на вопрос.

– А если я не знаю ответа? Или не хочу тебе отвечать?

Наш разговор будет именно таким до самого конца, и ничего с этим не поделать.

– С чем на самом деле столкнулась «первая» экспедиция?

Психолог скривилась, но в этот раз не от боли, а скорее от какого-то постыдного воспоминания.

– Они оставили видеозапись… ну, типа того. Собственно, поэтому сюда запрещено приносить высокотехнологичное оборудование.

Видеозапись… Почему-то после прочтения горы отчетов это меня не удивило. Я решила не останавливаться:

– Какие инструкции ты от нас скрыла?