Аластер Рейнольдс - Пропасть Искупления

– Объясните, о чем речь! – потребовал врач.

Рашмика повернулась к генерал-полковнику и откашлялась:

– Настоятель не хочет об этом говорить, так что скажу я. Однажды, когда у настоятеля в очередной раз развился иммунитет к вирусу, начался кризис веры. Куэйхи усомнился в им же самим насажденных догматах, и это очень сильно подействовало ему на психику, поскольку принижало гибель его любимой Морвенны до пустякового в масштабах космоса события.

– Выбирай выражения, девчонка, – процедил Куэйхи.

Рашмика пропустила его слова мимо ушей:

– Во время кризиса у него возник соблазн разобраться с природой исчезновений, используя научные методы, которые никогда не приветствовались церквями. Настоятель послал к Халдоре зонд, так рассчитав, чтобы тот прибыл в момент исчезновения.

– Вряд ли это было просто, – задумчиво произнес Грилье. – Исчезновения столь кратки…

– То исчезновение, о котором рассказываю я, затянулось, – перебила его Рашмика. – Газовый гигант среагировал на появление зонда, и исчезновение продолжалось дольше секунды. Халдора лишь иллюзия, не более того: маскировочная сеть, маскирующая огромное устройство связи. С некоторых пор маскировочная аппаратура сбоит, и это причина исчезновений. Зонд настоятеля усилил нагрузку на механизм, продлив исчезновение. Вам этого хватило, настоятель?

– Я не имею ни малейшего…

Грилье достал другой пузырек, на этот раз с мутной зеленью, и занес над лицом Куэйхи, держа двумя пальцами.

– Хватит изображать непонимание. Похоже, этой девушке известно больше, чем вы хотели бы нам открыть. Пожалуйста, прекратите игру.

– Расскажите ему, настоятель, – проговорила Рашмика.

Куэйхи облизал губы, бледные и сухие, как кость.

– Она права, – наконец сказал он. – К чему теперь возражать? Тени – просто помеха. – Он наклонил голову в сторону Васко и Хоури. – Ваш корабль в моих руках, а все остальное уже не имеет значения.

Пальцы Грилье побелели на пузырьке.

– Продолжайте, настоятель, – шепнул он.

– Я отправил зонд к Халдоре, – подтвердил Куэйхи, – и исчезновение затянулось. И во время этого долгого исчезновения я заметил… нечто – сверкающую машину, подобную механизму часов. Зонд был уничтожен практически мгновенно, но прежде это нечто, чем бы оно ни было, сумело перебраться на «Пресвятую Морвенну».

Рашмика повернулась и указала на скафандр:

– Он хранит это нечто здесь.

Глаза Грилье сузились.

– В резном скафандре?

– Там, внутри, погибла Морвенна, – сказал Куэйхи, выбирая слова с той же осторожностью, что и пехотинец – путь по минному полю. – Когда корабль получил сигнал тревоги и полетел выручать меня, ее раздавило ускорением. Корабль не знал, что Морвенна не способна выдержать такую перегрузку. Она превратилась в кровавую кашу с торчащими кусками металла и костей. И это я убил ее, потому что мне не следовало лететь на Хелу…

– Печальная участь, – сказала Рашмика. – Сочувствую.

– До ее смерти я не был таким, – вздохнул Куэйхи.

– Никто не вправе винить вас в ее смерти.

Грилье фыркнул:

– Разве не видите, что он дурачит вас? Куэйхи и раньше, до этого происшествия, не был ангелом.

– Я был обыкновенным человеком, ну, разве что с подпорченной кровью, – возразил Куэйхи. – Я всего лишь пытался выжить.

– Верю, – тихо отозвалась Рашмика.

– Ты читаешь это по моему лицу? – спросил настоятель.

– Нет, – ответила она. – Просто верю вам, и все. Мне кажется, вы были неплохим человеком, настоятель.

– А теперь, после того, как я все это затеял? После того, что случилось с твоим братом?

Рашмика услышала, как в глубине души настоятеля подала голос надежда. Теперь, когда события близились к завершению, когда до Пропасти оставались считаные часы, Куэйхи все еще надеялся на прощение.

– Я сказала, что верю вам, но прощать всем и все не намерена, – ответила она.

– Тени, – проговорил Грилье. – Вы так и не объяснили нам, что они собой представляют и как связаны со скафандром.

– Скафандр – это священная реликвия, – ответила Рашмика, – последняя ниточка, связывающая настоятеля с Морвенной. Отправляя зонд, чтобы решить загадку газового гиганта, он пытался оправдать жертву, которую принесла ради него любимая женщина. Вот почему он поместил в скафандр аппаратуру для связи с зондом – это как бы сама Морвенна даст ответ, является ли Халдора чудом.

– Ну а тени? – настаивал Грилье.

– Демоны, – ответил Куэйхи.

– Это существа, – пояснила Рашмика. – Разумные существа из другой вселенной, примыкающей к нашей.

Грилье улыбнулся:

– Похоже, я услышал достаточно.

– Советую дослушать до конца, – заговорил вдруг Васко. – Она говорит правду. Тени реальны, и нам очень нужна их помощь.

– Их помощь? – переспросил Грилье.

– Эта цивилизация более развита, – пояснил Васко, – она опередила все остальные культуры нашей Галактики. Тени – это наша единственная надежда в борьбе с ингибиторами.

– И что же они попросят в обмен на помощь? – спросил Грилье.

– Они хотят попасть к нам, – ответила Рашмика. – Пройти из своей вселенной в нашу. Эти существа в скафандре – на самом деле вовсе не тени, а лишь посредники в переговорах, разумные программы. Но они знают, как устроить, чтобы настоящие тени пришли сюда. Они скажут, что для этого нужно сделать с машиной Халдоры.

– С машиной Халдоры? – переспросил врач.

– Взгляните сами, – предложил настоятель.

Система зеркал снова сфокусировалась на его лице, направляя сконцентрированный пучок отраженного света в единственный здоровый глаз.

– Исчезновения закончились, Грилье. Наконец-то я вижу святую механику.

Из всей бригады техников в огромном зале машинного отделения находился один Глаур. Собор уже шел нормально, оправившись от контузии; клаксоны умолкли, аварийные лампы погасли, движение сцепных тяг над головой вернулось в монотонный гипнотический ритм. Пол покачивался из стороны в сторону, но только Глаур, с его отточенным чувством равновесия, был способен это ощутить. Процесс шел штатно, и, окажись в машинном отделении чужак, он мог бы решить, что собор стоит как вкопанный.

Тяжело дыша, инженер обошел по одному из помостов центральное ядро – скопление турбин и генераторов. Он чувствовал ветерок, навеваемый трудящимися прямо над ним тягами, но, отлично зная свое рабочее место, не нагибал головы, поскольку это было не к чему.

Глаур добрался до неприметной, лишенной каких-либо обозначений панели. Отстегнул зажимы, поднял ее на петлях и так оставил висеть над своей головой. Под кожухом блестели серебристо-голубые регуляторы системы блокировки: два огромных рычага с замочной скважиной под каждым. Процедура была предельно проста и в совершенстве отрепетирована во время многочисленных тренировок на макете в другом углу машинного отделения.