Джордж Мартин - Туз в трудном положении

Грег дальше не слушал. «Сара Моргенштерн!» Похоже, его жизнь неумолимо связана с ее собственной. Первой жертвой Кукольника стала тринадцатилетняя Андреа Уитмен, сестра Сары Моргенштерн. В тот момент Грегу было всего одиннадцать. По странному стечению обстоятельств много лет спустя Сара заподозрила, что Грег имеет отношение к гибели Андреа. Чтобы нейтрализовать Сару и удовлетворить потребности Кукольника, год назад он сделал Сару своей марионеткой. Во время поездки диких карт они стали любовниками – максимально осмотрительно.

Грег увидел, как все рушится: выдвижение, президентство, его карьера. То, что произошло с Гэри Хартом, с тем же успехом может произойти и с ним самим.

У него в голове почти во весь голос завопил Кукольник.

Какое-то время она просто бродила.

Когда она вернулась в свой номер в «Хилтоне», лампочка на телефонном аппарате, сообщавшая об оставленных сообщениях, горела, словно индикатор на пульте готового пойти вразнос реактора. Когда она позвонила дежурному, то оказалось, что ее ждет больше тысячи вызовов от Брейдена Даллеса из федерального округа Колумбия. Пока ей об этом говорили, поступил очередной звонок, и ее соединили через коммутатор отеля.

– Это правда? – спросил он.

Она почувствовала, как у нее перехватывает горло. Такое было один раз, когда она попробовала кокаин – еще будучи замужем за адвокатом-яппи Дэвидом Моргенштерном: мышцы грудной клетки просто отказались работать.

– Да.

В дверь ее номера постучали.

17.00

Эми Соренсон встретила Грега и Эллен за ширмой, отделявшей сцену от зала. За тяжелым бархатным занавесом Грег слышал громкие разговоры репортеров. Под красными складками мелькали фотовспышки.

– Все подготовлены, – сказала Эми. – Ваши гости рядом: я приведу их, как только вы войдете. – Она прикоснулась к беспроводному приемнику в ухе и секунду прислушивалась. – Хорошо. Билли Рэй говорит, что все в порядке. Вы готовы?

Грег кивнул. День выдался долгий и трудный: новость из Нью-Йорка, потом общение с Джеком и почти напившимся Дэнни Логаном (Логана в качестве марионетки он определенно довел до крайности) по поводу стратегии относительно калифорнийских голосов, борьба со стремительно распространяющимися слухами относительно его любовной связи, улаживание вопросов с министерством юстиции, подготовка этой пресс-конференции… Он опасался, что из-за стресса Кукольник снова вырвется на свободу, но его способность оставалась где-то глубоко и молчала. Он ощущал только слабые отголоски борьбы.

Но Гимли – если это действительно был Гимли… Его присутствие ощущалось все так же остро. Грег слышал злобный смех карлика и пытался понять (как пытался понять почти весь день), не идет ли дело к нервному срыву. При этой мысли Гимли-голос рванулся вперед.

«Идет, Грегги! – заявил он. – Уж я-то об этом позабочусь!»

Грег глубоко вздохнул и притворился, будто не услышал этого голоса. Он взял руку Эллен, чуть сжал ей пальцы, а потом погладил ее по округлившемуся животу.

– Мы готовы. Начинаем представление, Эми.

Грег растянул губы в улыбке, а Эми открыла занавес. Он стремительно сделал три шага по сцене. Эллен прошла за ним медленнее. Камеры защелкали, словно стая механической саранчи, вспышки прерывисто освещали все вокруг. Заняв свое место, Грег дожидался, чтобы журналисты заняли свои места, просматривая тезисы речи, составленные Тони Кальдероне. А потом он поднял голову.

– Как всегда, официальное заявление у меня короткое, – сказал он, помахав единственным рукописным листком. Это было встречено ожидаемым мимолетным смехом: Грег славился своими экспромтами, уводившими его далеко от подготовленного Тони текста, а большинство репортеров уже давно следили за ходом его кампании. – И для этого есть уважительная причина. Мне действительно практически нечего говорить на этой пресс-конференции. Мне кажется, что чем меньше реагируешь на злобные и беспочвенные слухи, тем лучше. И я знаю, что вы все мне на это скажете: «Не вините нас. У прессы свои обязанности». Надеюсь, вы все рады, что это уже сказано.

Эти слова также вызвали легкий смех – в основном у тех, кого он знал как своих сторонников. Многие остались серьезными и ждали продолжения.

Он сделал паузу, снова взглянув на заметки, составленные Тони, Брауном, Тахионом и им самим. Одновременно, словно человек, постоянно трогающий сломанный зуб, он проверил Кукольника – и, ничего не ощутив, чуть успокоился.

– Мы все знаем, почему вы сюда пришли. Я скажу, что собирался, отвечу на несколько вопросов, если вы захотите, и перейду к другим делам. Я уже видел, как одного кандидата погубило то, что, по сути, было только инсинуациями и совпадениями. Никого не интересовало, действительно ли Гэри Харт что-то сделал. Слухи ему повредили, и доверие к нему было бы подорвано даже в том случае, если бы на самом деле он ничего не делал. Ну, так я не Гэри Харт. Он гораздо красивее. Даже Эллен это признает. – Тут уже все ухмыльнулись, и Грег улыбнулся вместе с ними. Он аккуратно и демонстративно отложил заметки и, опираясь на локти, подался вперед. – Думаю, я могу назвать и другие отличия. «Крапленая колода» не была увеселительной яхтой. Мы были в Берлине, а не на острове Бимини. И Эллен была со мной все это время.

Грег посмотрел на Эллен и кивнул. Она ответила на его улыбку своей.

– Сенатор? – Грег прищурился и сквозь софиты увидел, как Билл Джонсон из «Лос-Анджелес таймс» размахивает своим блокнотом. Грег жестом предложил ему продолжить. Джонсон спросил: – Значит, вы отрицаете, что у вас с Сарой Моргенштерн был роман?

– Я определенно знаком с миз Моргенштерн, и Эллен тоже. Она – друг нашей семьи. У нее свои проблемы, и я не знаю, что она говорила и чего не говорила в последнее время. Но я ничего не позволяю себе, когда жена отвернулась.

Эллен подалась ближе к Грегу и озорно улыбнулась.

– Билл, я ловила Грега на том, что он время от времени глазел на Соколицу, но он был отнюдь не одинок в этом.

Смех. Снова защелкали камеры, и напряженная атмосфера заметно разрядилась. Грег широко улыбнулся, но его улыбка поблекла и застыла: голос Гимли зашептал прямо у его уха:

«Ты ее трахал, Хартманн. Ты заставил ее раздвигать ноги на пяти континентах, а твой жалкий тузик заставлял ее улыбаться и думать, что ей это нравится. Но ей это не нравилось, так ведь? На самом деле – нет. Теперь она о тебе не вспоминает, вообще. Без Кукольника-то!»

Эллен почувствовала, что Грегу нехорошо. Он знал, что его рука, которую она накрыла своей, стала липкой от холодного пота. Она продолжала улыбаться, но в ее взгляде появилась тревога. Он чуть качнул головой и пожал ей пальцы.

«Да твоя женушка – просто профессионал гребаный! Она отлично знает, что делать, да? Улыбается в нужный момент, говорит нужные слова, даже позволила тебе сделать ей ребенка, чтобы на съезде выглядеть трогательно и солидно. Я добьюсь, чтобы твой ручной туз вывалил твои внутренности всем на потеху!»