Марисса Мейер - Лунные хроники. Мгновенная карма

Что-то не так. Мистер Чавес просто запутался, не понял, кто и что делал. Видимо, накопилась усталость от проверки всех остальных работ, прежде чем он добрался до нашего проекта.

Это какое-то недоразумение.

– Ладно, а если серьезно, оценки не главное, – Квинт отдирает от стола стикер и возвращает его на обложку, – как твоя голова?

Я знаю, что в его вопросе нет подвоха. Вряд ли Квинт хочет подколоть меня или обидеть. Но все равно это звучит почти упреком, как будто я слишком остро реагирую на то, что он считает пустяком.

– С головой у меня полный порядок, – шиплю я.

Я резко отодвигаюсь от стола вместе со стулом, хватаю папку с отчетом и иду к учительскому столу. Те немногие, кто решил не пропускать последний день занятий, все еще подтягиваются, и Клодия отшатывается, когда я, как бульдозер, спешу по проходу.

Мистер Чавес видит, что я приближаюсь, и тотчас меняются его поза, осанка, выражение лица. Теперь он – сама собранность, ожидание и полное отсутствие удивления.

– Полагаю, тут какая-то ошибка. – Я протягиваю папку, чтобы он мог видеть свою дурацкую записку. – Такого результата просто не может быть.

Он вздыхает.

– Я предполагал, что услышу это от вас, мисс Барнетт. – Он сцепляет пальцы в замок. – Это сильная работа. Вы – непревзойденный докладчик, ваши идеи интересны, макет просто роскошный. Будь это курс по бизнесу, вы, безусловно, получили бы «А» с плюсом за такой проект.

Он выдерживает паузу, и на его лице появляется сочувствие.

– Но это не курс по бизнесу. Здесь класс биологии, и ваше задание заключалось в том, чтобы представить доклад по теме, имеющей отношение к тому, что мы изучали в этом году. – Он пожимает плечами. – Конечно, экотуризм и биология пересекаются во многих областях, но вы не затронули ни одной из них. Вместо этого вы говорили о потенциале, прибыли и маркетинговых кампаниях. И еще… если бы вы смогли убедить меня в том, что совместно разрабатывали хотя бы что-то из представленного отчета, это значительно повысило бы и ваши индивидуальные оценки, и общий балл. Но вы с Квинтом ясно дали понять, что не рассматривали проект как командную работу. – Он поднимает брови. – Я прав?

Я пристально смотрю на него. С этим не поспоришь, и он это знает. Конечно, это не было командной работой. Чудо, что Квинт вообще представил отчет. Но я же не виновата, что оказалась в паре с ним!

Я чувствую жжение в глазах. Слезы готовы брызнуть не только от досады и разочарования.

– Но я так много работала над этим. – Я безуспешно стараюсь говорить ровным голосом. – Я с ноября занималась исследованиями. Брала интервью у местных активистов, сравнивала эффективность аналогичных рынков, я…

– Знаю, – кивает мистер Чавес. Он выглядит грустным и усталым, и от этого мне становится еще хуже. – Мне очень жаль, но все это просто не соответствовало заданию. Это был научный проект, Пруденс. А не маркетинговая кампания.

– Я знаю, что это научный проект! – Я опускаю взгляд на папку. С фотографии на обложке на меня смотрит тюлень или морской лев или кто он там, опутанный рыболовной леской. Его печальный взгляд говорит больше любых слов. Качая головой, я поднимаю папку повыше, чтобы мистеру Чавесу было лучше видно.

– И вы поставили Квинту более высокий балл? Все, что он сделал – взял мои идеи и перенес их на бумагу, и, судя по вашей оценке, даже с этим он справился недостаточно хорошо!

Мистер Чавес ошеломленно хмурится и смотрит на меня так, словно я вдруг заговорила на чужом языке.

И тут я понимаю, что в классе царит тишина. Все вслушиваются в наш разговор.

И я уже не одна стою перед мистером Чавесом. Его взгляд скользит в сторону, и я, поворачивая голову, вижу Квинта. Он мнется рядом со мной, сложив руки на груди. Я не могу прочесть выражение его лица, но он как будто говорит нашему учителю: « Видите? Вот каково мне пришлось ».

Я расправляю плечи и шмыгаю носом так сильно, что боль пульсирует в пазухах, но, по крайней мере, это сдерживает слезы.

– Пожалуйста, – говорю я. – Вы говорили, что от этого проекта на тридцать процентов зависит годовая оценка, и я не могу допустить, чтобы из-за него снизился мой средний балл. Должен же быть какой-то способ исправить это. Могу я переделать работу?

– Мисс Барнетт, – осторожно спрашивает мистер Чавес, – вы хотя бы читали свой отчет?

Я хлопаю ресницами.

– Мой отчет?

Он постукивает пальцами по обложке.

– Имя Квинта не единственное, что там значится. Теперь ясно, что вы оба не смогли работать сообща. Вы, похоже, оказались самой конфликтной командой за все время моего преподавания. Но вы хотя бы прочитали отчет? Не так ли?

Я молчу, не в силах выйти из ступора.

Взгляд мистера Чавеса, полный изумления, мечется между мной и Квинтом. Наконец учитель усмехается и потирает переносицу.

– Что ж. Это многое объясняет.

Я смотрю на отчет, который держу в руках, и мне впервые становится интересно, что же в нем написано.

– Если я позволю вам пересдать работу, – продолжает учитель, – тогда мне придется дать такой же шанс всем остальным.

– И что? – Я обвожу рукой класс, все еще полупустой. – Никто из них им не воспользуется.

Мистер Чавес хмурится, хотя мы оба знаем, что это правда. Он снова вздыхает, на этот раз еще тяжелее, и смотрит на Квинта.

– А вы что скажете, мистер Эриксон? Вы заинтересованы в пересдаче вашего проекта?

– Нет! – выкрикиваю я. А Квинт начинает хохотать, как будто ничего смешнее никогда в жизни не слышал. Я ошеломленно смотрю на него и пытаюсь повернуться к мистеру Чавесу так, чтобы не видеть Квинта.

– Я не имела в виду… я бы хотела переделать отчет. Но на этот раз в одиночку.

Учитель качает головой, а Квинт переводит дыхание и говорит:

– Нет-нет, меня вполне устраивает оценка, спасибо.

Я киваю на него:

– Видите?

Мистер Чавес пожимает плечами, не оставляя никакой надежды:

– Тогда нет. Извините.

Его слова бьют наотмашь, и теперь у меня такое чувство, будто мне не удается их перевести.

– Нет? Но вы только что говорили…

– Даю вам обоим возможность пересдать проект, если вы этого хотите. Как и всем, – он повышает голос, оглядывая класс, – кто чувствует, что не выполнил задание в полную силу и хотел бы получить еще один шанс. Но… это командный проект. Либо команда работает над тем, чтобы улучшить свой результат, либо никакой пересдачи.

– Но это же несправедливо! – Меня саму коробит от хныкающих ноток в голосе, совсем как у малышки Элли. Но я ничего не могу с собой поделать. Квинт говорит, что не станет переделывать работу. Мне не следует полагаться на него , отъявленного лентяя, чтобы повысить собственную оценку!

Квинт усмехается за моей спиной, и я поворачиваю к нему пылающее гневом лицо. Он тотчас замолкает и неторопливо возвращается к нашему столу.