Nikol Sax - Мастерская по наковальне новых душ

– Я волнуюсь за тебя, Ева! Если у тебя кошмары, можешь мне все рассказать, я же твоя мама и люблю тебя. Мы вместе обязательно со всем справимся. Главное, что мы есть друг у друга, – обнимая дочь, сказала женщина.

Волноваться за Еву было одним из любимых занятий женщины с натянутой осанкой. В дочери она находила утешение и жизненные силы, которые помогали ей вставать по утрам. Она не всегда могла показать любовь к дочери – работа судьи накладывала отпечаток на её характер. Но каждый день, вставая по утрам на работу, которая делала её холодной и сдержанной, она благодарила невидимые силы за прекрасного ребёнка, давая про себя обещания, что сделает всё, чтобы уберечь и защитить свое чадо.

– Мам, не волнуйся, пожалуйста, у меня нет больше кошмаров… Правда. А крик, возможно, был с улицы. Ты посмотри, какая погода, возможно кто-то попал под дождь, – говорила Ева, вырываясь из объятий матери.

Поцеловав Еву в темя, судья направилась к выходу, желая спокойной ночи.

– Мам, я люблю тебя! – сказала вслед Ева.

– И я тебя. Не засиживайся допоздна, завтра в школу…

– Точно, школа… Мам, я забыла передать, директор тебя вновь вызывает в школу.

– А что опять случилось?

– Я не знаю, – пожимая плечами, быстро проговорила Ева.

– Хорошо, завтра позвоню ему, – с этими словами мама Евы вышла из комнаты.

Кошка запрыгнула на кровать, к ней присоединилась и Ева с дневником. Устроившись удобнее в постели, девушка посмотрела на своего домашнего питомца и с улыбкой произнесла:

– Ну что, Люси, запишем еще один сон?!

Глаза почувствовали свет. Они открылись.

Я шла по удивительной тропе. В воздухе пахло озоном. Мои лёгкие жадно хватали этот расслабляющий воздух природы, им хотелось как можно дольше сохранить его частички в себе. Мой путь спиралью уходил в небо и касался мягких облаков. Под тропой была пустота, но меня это не пугало, а, наоборот, завораживало мое воображение.

Мой взор был устремлен в небо. Мне хотелось как можно четче рассмотреть, что меня ждет на самом верху тропы. Я была в предвкушении чего-то завораживающе приятного. Тут неожиданно для меня земля под ногами, подобно землетрясению, начала дребезжать, и я повалилась с ног.

После падения я обнаружила, что нахожусь уже совсем не на тропе. Это была машина с открытым кузовом, в кабине находились двое мужчин, один из которых был водителем. Меня охватил ужас. Я понимала, что они ошиблись, и им нужна не я. В диком поту, почти сквозь слезы я начала стучать им в кабину, просить отпустить меня, что они перепутали. Но мои старания были напрасны, они словно не слышали меня.

Собравшись с мыслями, понимая, что это сон, я осмотрелась по сторонам. Машина передвигалась по проселочной дороге, окруженной беспросветным лесом. Стояло теплое лето. И почти смирившись со своим положением не то пленницы, не то узницы, я увидела стоящих на обочине людей. Они не напоминали своим внешним видом людей из моего мира. На мужчинах были брюки темных оттенков наподобие галифе, а сверху серые рубахи, подпоясанные чёрными плетёными поясами из кожи, ноги было невозможно разглядеть, их скрывала трава. Женский одеяние отличался от мужского. На женщинах были длинные рубахи или платья трапециевидной формы, которые имели фиксацию на линии талии ремнём в виде кожаного корсета. Головы женщин были покрыты причудливыми чепчиками белых оттенков. Их костюмы, по моим ощущениям, были из прошлого, но их совершенно не удивляла машина из моего времени. В руках они держали вилы и лопаты. Я бросила мольбу о помощи в сторону толпы. У меня появилась надежда. «Меня спасут», – мелькнула мысль. Я начала кричать и махать. Просила помочь остановить машину. «Меня с кем-то перепутали!» – кричала им я. Но мои надежды не увенчались успехом. Люди бездушно смотрели на меня, не проявляя никаких эмоций.

Опустошенная, я рухнула на дно кузова. Небо в эти минуты казалось мне таким голубым и чистым.

За рассматриванием неба я не заметила, что моя тюрьма прекратила движение. Я вновь поднялась. Пунктом назначения была огромная поляна, разделенная проселочной дорогой на две равные части. Поляну окружал все тот же беспросветный лес. Голубое небо, которое я рассматривала из машины, больше не радовало. На моих глазах его затянули темные тучи, которые своим движением напоминали вереницу черных коршунов, слетавшихся на добычу.

Меня насильно вытащили из кузова машины. Земля была холодной.

Отойдя от потрясения и оглядевшись, мне стало ясно, что на этой поляне пленницей была не только я. Повсюду были клетки и вой страдающих людей. Я бросилась на помощь, но мои руки были закованы в цепи. Решив лучше рассмотреть себя, я заметила, что «Я» – это не совсем «Я». На мне была белая полупрозрачная ночная рубашка из приятного к телу хлопка. Волосы растрепались. Они были чёрного цвета и волнистые.

После рассмотрения себя новой меня одолело дикое желание освободиться от оков. Но это тяжкое бремя моей силе были неподвластны. Увидев надзирателя, идущего ко мне, я хотела было просить его отпустить меня, что он не имеет права держать меня в плену, так как «он» – это мой сон. Но я не смогла обронить и слова, мой голос был потерян. В горле я чувствовала только раздирающую боль. Такое бывает, когда ты душевно разбит и тебе хочется реветь во все горло, но нельзя! Общество против таких эмоций, окружение говорит терпеть, и тебе остается только сглатывать эту боль, ощущая ее в своем горле, как раскалённую лаву страданий.

Позабыв, что это сон, я, как и другие, стала ожидать своей участи.

– Эй, ты слышишь меня? – услышала я чей-то голос.

Затем в меня прилетел маленький камень. Осмотревшись по сторонам, мой взгляд застыл на светловолосом парне. Он был в кожаных штанах бурого цвета и с голым торсом, руки, как и у меня, были в цепях. Наши взгляды встретились. Его небесно-голубые глаза заворожили. Во мне появилось ощущение, что мы уже знакомы, и необъясняемое чувство безусловного доверия. Затем в моей голове вновь появился его голос. Я не понимала, что происходит, мы словно могли общаться без слов.

Его голос звучал: «Беги! Я их отвлеку…»

Недолго думая, я бросилась бежать в противоположную сторону от тюремщиков и спасителя. Моей целью была чаща леса, я понимала, что там меня ждет долгожданное спасение.

В этот момент я была подобна ветру. Бежав по полю, у меня включилась суперспособность, мои ноги несли меня словно со скоростью света. Не знаю, что это было, вновь возродившаяся надежда или эйфория от вновь ощущаемой свободы. Я чувствовала дыхание впереди стоящего леса полной грудью.