Джош Малерман - Мэлори

Мэлори не сразу верит. Она слишком погружена в мысли о Гари, Анетт, тварях, загадочном госте и его намерениях.

– Что вы тут делаете?! – Голос Мэлори звенит от ярости. – Вы забыли правило?

– Мама, случилось непредвиденное, – говорит Олимпия.

– Мы должны были тебе сообщить, – добавляет Том.

– Он вернулся! – пугается Мэлори.

– Нет, – успокаивает Олимпия, – не совсем…

Мэлори ждет. Слушает.

– Он оставил бумаги, – наконец говорит Том.

– Что?!

Сразу приходит мысль: там могли быть фотографии тварей. Мэлори ясно представляет, как дети смотрят на фото и теряют рассудок.

– Вы посмели их взять?!

– Мама, – перебивает Олимпия, – там длинные списки выживших, на много страниц.

«Наверняка они нашли имя Гари», – думает Мэлори. Ей тяжело представлять даже имя.

– И? Говорите!

Олимпия подходит ближе. Наверное, на случай если Мэлори закачается от новостей.

– Там есть список Сейнт-Игнаса, штат Мичиган… – начинает Олимпия.

– И что?

Сейнт-Игнас на Верхнем полуострове. Мэлори там выросла. Список выживших… Напрашивается предположение, однако Мэлори пока не допускает мысли…

– Мама, там твои родители. В списке. Они живы.

Мэлори в кабинете директора лагеря. На письменном столе до сих пор разложены канцелярские принадлежности бывшего владельца. Прямоугольный магнит для скрепок, желтый блокнот, календарь семнадцатилетней давности. Когда-то кабинет отделялся от столовой залы зеркальным стеклом – чтобы директор мог наблюдать за постояльцами, а они его не видели. Стекло давно перекочевало под кровать Тома как материал для очередного приспособления, которое Мэлори все равно не разрешит конструировать. Окно в столовую затянуто черной тканью.

Мэлори места себе не находит.

Это совершенно невозможно! Даже надеяться не стоит.

Или возможно?

Нет!

Или да?.. Она видела собственными глазами: Сэм и Мэри Волш.

Ну и что? У родителей очень распространенные имена. Сэмов – хоть отбавляй. Мэри и того больше… Да и Волш не самая редкая фамилия.

Однако совпали оба имени и фамилия, к тому же в списке с Верхнего полуострова… Она не знала, что надеяться так больно. Щемит сердце, все внутри сжимается. Даже ломит кости.

Семнадцать лет назад они с Шеннон поехали за тестом на беременность. На Земле уже случилась непоправимая беда, только они с сестрой еще этого не знали. Потом Мэлори позвонила родителям, чтобы рассказать о ребенке. Это был последний разговор. Сэм и Мэри Волш больше не отвечали на звонки.

Семнадцать лет назад…

Том и Олимпия ждут в бывшей приемной – примыкающей комнатке, где раньше сидел секретарь. Мэлори благодарна, что ей дали побыть одной. Она садится, вскакивает, вновь садится. Бумаги разложены перед ней на столе. Дверь закрыта. Она тщательно проверила кабинет, прежде чем снять повязку.

Мэлори в тысячный раз читает знакомые имена.

«Неужели правда?»

Ей больно думать.

Надо идти! На север. К ним. Все эти годы она горевала и мечтала еще хоть раз увидеть маму с папой. Сказать им то, что не успела раньше.

Надо идти. Сейчас же!

А если это обман?

И когда был составлен список? Сколько лет назад? Судя по бумагам, составитель обошел почти весь Средний Запад. Сколько времени ему понадобилось? И разве подобное путешествие вообще возможно? И первый ли раз он в Мичигане? Вдруг он занес имена родителей десять лет назад?

Ох, почему же она его не впустила?

Ее Сэм и Мэри Волш жили на границе с Висконсином. А город Сейнт-Игнас расположен у моста между двумя полуостровами. В принципе, им незачем было туда ехать. Особенно когда кругом конец света. Забавно, Шеннон в шутку называла концом света Верхний полуостров. Так почему Сэм и Мэри вдруг решили перебраться в Сейнт-Игнас?

Не в поисках ли дочерей?..

У Мэлори перехватывает дыхание. Нет, это слишком… Она вот-вот упадет в обморок. Или вообще лишится рассудка.

Мэлори мечется по кабинету, время от времени поглядывая на знакомые имена, не в силах сосредоточиться, не зная, что и думать. Представляет Сэма и Мэри Волш. Если они тоже остались в живых, они, должно быть, прошли через горе и ужасы. Приспособиться к новой реальности для них тяжкое испытание. Они растили детей в совсем другом мире.

Был бы здесь Том-старший! Он дал бы дельный совет…

Не слишком ли рано они с Шеннон отчаялись? К телефону никто не подходил, и они обе сразу решили: родители вряд ли выживут – не тот тип.

А как же сама Мэлори? Когда все только началось, какие у нее были шансы на выживание?

– Черт! – яростно восклицает она.

– Мам, ты как?

Это Олимпия окликает ее из соседней комнаты.

Может быть, Сэм и Мэри тоже, как и она, сумели приспособиться. Мэлори теперь мать двух подростков, она понимает, что значит быть родителем. Прежде всего, это путь, полный неожиданностей. Все непрестанно меняется. Она сама изменилась до неузнаваемости, пока воспитывала детей в новом мире. Ее вел инстинкт. Сила инстинкта помогла выжить и уберечь Тома и Олимпию от встречи с тварями.

– Нет! Не может быть! – бормочет Мэлори.

Ее папа и мама до сих пор живут в Мичигане, закрасили окна черной краской, сажают с завязанными глазами овощи. Нет! Мэлори не представляет, что родители пережили ужасы нашествия и сидят по вечерам на диване, взявшись за руки, как сидели раньше перед телевизором.

Кружится голова. Темнеет в глазах. Мэлори присаживается на край стола и погружается в воспоминания. Детство, жизнь до тварей. Это было давно. Мир стал безумным, искореженным.

Семнадцать лет.

Семнадцать лет назад она узнала, что беременна Томом. То есть тогда он еще не был Томом. И Мэлори еще не познакомилась с мужчиной, в честь которого назовет сына. Мужчиной, который оставит неизгладимый след в ее душе. Хотя он погиб семнадцать лет назад, Мэлори и сейчас мысленно советуется с ним по любому поводу.

А ее родители даже не имели шанса познакомиться с человеком, в честь которого назван их внук. Неужели они и правда живы? Через какие ужасы им пришлось пройти?

Кто им помог?

– Они погибли, – говорит Мэлори.

Она не может поверить в обратное. Слишком больно, слишком невероятно.

Мэлори злится, когда вспоминает, как Олимпия сообщала ей новость. По голосу было слышно – она улыбается. Почему же дочь, с ее незаурядным умом и прозорливостью, не распознала наглую ложь?! Нет их в живых! Список врет. Сэмов и Мэри Волш целые тысячи. Нет никакой переписи. Это дар вроде троянского коня. Тот, кто приходил утром, специально вписал родителей и пытается выманить Мэлори и детей из безопасного укрытия.

Он намерен положить конец их спокойной жизни в лагере «Ядин».

И возможно – почему нет? – это действительно Гари.